— Премного благодарен, — кивнул Геральт.

— Мне всё равно, — фыркнула разбойница. — Всё одно — виселица. А теперь оставьте меня в покое! Можете хоть сейчас меня повесить! — исступлённо закричала девушка, вскакивая на ноги.

— Уведите её, — приказал Фулько, жестом удерживая вознамерившегося было протестовать Геральта. — Она нам больше не нужна. Я и так всё знаю. Расскажу как есть. А потом попрошу об услуге.

— Я не наёмник, — холодно бросил ведьмак, сверля префекта взглядом. — Зачем нужен был весь этот фарс, если девчушку всё равно собираются повесить?

— Я тут не в спектакле играю, — поморщился Фулько. — Но мог бы кое-что прояснить. Мне плевать, кто вы и зачем на вас объявлена охота. Но мне нужен Соловей. Нужна его шея, опутанная верёвкой. Чтобы люди видели, как Соловей будет дрыгать ногами, высунув посиневший от удушья язык. И вы мне поможете в его поимке, хотите вы этого или нет. Это не просьба. Это сделка. И выгодна она будет нам обоим. Потому как я готов закрыть глаза на вашу разношёрстную компанию и не спрашивать, откуда вы пришли и куда и зачем направляетесь.

— К друидам, если не забыли, — произнёс Кирилл, встретившись горящим взглядом с предупреждающим взглядом префекта. — Понял, замолкаю.

— Императорскую разведку информирую только после того, как Соловей будет убит. Даже позже. Дам вам время и шансы.

— Это какие же?

— Шансы добраться до Туссента, — единственный глаз Фулько сузился. — Друиды ваши не в Лок Мондуирне. Они в Туссенте.

— Согласен, — ответил отошедший от потрясения Геральт. — Но у меня условие. Ангулема. Она отправится с нами. Устрой ей амнистию и выпусти из темницы. Согласен или нет? Время не ждёт.

— Будет сделано, — мгновенно произнёс префект. — У меня нет выбора. Я понимаю, что твоё согласие я получил исключительно благодаря этой бандитской девке.

— Ну, раз все довольны, мы теперь можем идти? — Кирилл поднялся на ноги. — Или ещё что-то обсудить хотите?

— Нет, свободны, — махнул рукой в сторону выхода префект. — Чтобы с утра духу вашего здесь не было.

***

Рано утром, когда далёкий горизонт едва-едва окрасился лучами восходящего солнца, группа из восьми всадников, с головы до ног закутанных в дорожные плащи, выехала из ворот Ридбруна. Стражники провожали их настороженными взглядами до тех пор, пока словно призрак не растаял в тумане последний всадник, замыкающий удаляющуюся прочь вереницу. Кирилл ни разу не оглянулся, в душе радуясь, что паршивый городишко наконец-то остался позади.

«И ты хочешь сказать, что люди чем-то лучше животных? — Кирилл усмехнулся и покачал головой, предвкушая очередную философскую дискуссию. — Что, не нравится тема? По мне, так она очень актуальна».

«Я и сам не в восторге, Арэйон. Но разве всё это не временные издержки сложившихся обстоятельств? Кругом война, и людям плевать на всё, кроме как собственной безопасности. Пусть вокруг грязь и дерьмо — мол, переживём, зато никто ночью не прирежет спящим.»

«Мне любопытно, почему люди ничему так и не научились у Старших Рас. Не научились созерцать прекрасное, не научились беречь чужую историю».

«Откуда у тебя к этому такой интерес? — Кирилл увидел, как от группы отделились Геральт и Регис, о чём-то переговариваясь. — Неужели люди настолько тебя занимают?»

«Занимают? — зазвучали в голове мелодичные переливы, похожие на перезвон хрустальных колокольчиков. Арэйон смеялся. — Не хочу тебя обидеть, но люди занимают нас точно так же, как вас — муравьи. Но всегда есть исключения. И именно эти исключения и заслуживают нашего внимания. Я наблюдаю за твоей расой, делаю собственные выводы, не основываясь на словах своих сородичей. Но признаться, почти во всём они оказались правы. Люди не изменятся».

«Но ведь не только люди. Вражду рас ничем не остановить. И говорю я это не как человек, а как сторонний наблюдатель, которому небезразлична судьба этого мира. История всегда будет повторяться. Люди не изменятся, эльфы не изменятся, — Кирилл похлопал коня по шелковистой шее. — Разве что только Белый Хлад покончит со всем этим безумием, не оставив после себя ни победителей, ни побеждённых».

«Возможно, — Кирилл не заметил, как неуловимо изменились нотки перелива в голове. — Но что бы ты ни думал, как бы ни сомневался, любой мир заслуживает второго шанса. Даже человеческий».

«О чём ты? — Кирилл насторожился, сам не понимая, почему. — Или это твоя очередная загадка?»

«Просто мысли вслух — так ведь говорят люди?»

«Именно так, дружище. Скоро будешь изъясняться совсем как человек», — парень едва сдержал улыбку, услышав в голове раздражённый перезвон.

***

Регис и Геральт, пропустив вперёд Кирилла, ехали рядом в хвосте отряда, пустив лошадей неспешной рысью. Вампир слушал внимательно, анализируя всё, о чём успел рассказать ведьмак. Белоголовый не ошибся в проницательности своего товарища.

— Нас семеро, а не пятеро, — констатировал Регис, дослушав рассказ Геральта. — Но не это странно. Самое странное — Бельхавен.

— В который мы вовсе и не собирались. Мы даже не знали, что будем пересекать Яругу.

— Но мы знали, что ищем друидов. И этот полуэльф уверен, что мы поедем к друидам именно этой дорогой, на которой нас и будет ждать засада.

— Но откуда ему это стало известно? Хотел бы я задать ему этот вопрос, — мрачно ухмыльнулся Геральт. — А тебе не приходит в голову какое-нибудь объяснение? Навроде…

— Ты сам не знаешь, что говоришь, друг мой, — ответил вампир. — Эта мысль недостойна, поспешна и необдуманна. В тебе говорит неприязнь, а не здравый смысл.

— Тогда как же это объяснить?

— Чем угодно, но только не этим, — Регис задумался. — Может это твоя светловолосая протеже что-то напутала?

— Ай-яй-яй, дядечка, — Ангулема обернулась в седле. — Негоже копать, коли не знаешь где.

— Я не твой дядечка, дитя.

— А я не дитя!

— Ангулема, — обратился к девушке ведьмак. — Замолчи.

— Как прикажешь, — светловолосая тут же смолкла. — Ты меня из петли вытащил, тебя я буду слушаться. Потому как ты атаман этой ганзы.

Кирилл, который поджидал их у просеки, издал тихий смешок, услышав слова Ангулемы. Девушка недовольно фыркнула, окинув парня испепеляющим взглядом. Тот лишь улыбнулся в ответ, когда разбойница, чуть слышно бормоча под нос проклятия, проехала мимо, едва не сбив парня с ног. Светловолосая в очередной раз напомнила Кириллу Мистле. Интересно, что теперь с ними стало. Образ Цири вновь мелькнул перед глазами мимолетным воспоминанием, и всю весёлость как рукой сняло — лицо Кирилла застыло маской глубокой задумчивости. Горы Амелл всё так же тянулись к небу, а Горгона, и так едва различимая в утреннем тумане, окончательно исчезла в серых тучах, скрываясь от любопытных глаз.

— И когда ты расскажешь остальным? — поинтересовался Регис, кивнув в сторону их спутников.

— На привале, — ответил ведьмак, не отрывая взгляд от горной реки Нэви, что величаво несла свои хладные воды по камням и порогам. — Там и решим, как поступить.

***

Оранжевые языки пламени жадно шипели, пожирая сухие поленья, брошенные в костёр. Сноп искр взметнулся вверх, когда Мильва разворошила раскалённые добела угли. Отблеск огня отразился на лицах сидевших полукругом путников. Кирилл, погружённый в чтение старинного магического фолианта, доставшегося ему от Авалакʼха, не вслушивался в разговор ведьмака и остальных. Едва Геральт закончил свой рассказ о навязанном ему перфектом договоре, как на белоголового градом посыпались вопросы, в большей степени авторства мэтра Лютика, который был крайне недоволен заключённой ведьмаком сделкой. В воздухе аппетитно пахло похлёбкой, что варилась и призывно булькала в небольшом чугунном котелке, подвешенном над костром. Кирилл вскинул голову, услышав вопрос Мильвы.

— И что же ты решил? — спросила лучница, когда Лютик исчерпал все свои вопросы. — Кто пойдёт с тобой на встречу с полуэльфом?

— Я точно пойду, — ответила Ангулема. — Потому как в одиночку ведьмаку не справиться. Я его не оставлю. Он меня спас, и долг мой вовек не будет уплачен. Провожу его до Бельхавена.