Да, для того чтобы сдвинуть с места всю эту махину требовались и соответствующие двигатели. А поскольку кушают эти двигатели тоже не по детски, то и топливные баки требовались соизмеримого с прожорливостью размера. И мы подошли к самому интересному. Летная палуба имела практически такие же размеры, как и на нашем крейсере, а значит, с учетом того что тут отсутствовал технологический транспорт, она должна была вмещать четыре десантных бота. Не те два, которые были выделены нам от доброты душевной, а именно четыре. И все четыре бота покинули летную палубу. Это навевало нехорошие чувства, но источник информации был у меня совсем рядом и я сразу выяснил, что вылетело четыре бота, но одному не повезло встретиться с истребителем, защищавшим транспортник еще в самом начале столкновения, а потом они слишком долго провели в обесточенном корабле, не имея никакой сведений о ходе боя.

Вот только до нашего кораблика я не долетел. Все-таки кошмары - они такие кошмарные!

Вначале мой десантный бот превратился в ту родимую 'шестидесятку' бортовой номер 903. БТР, на котором меня привезли на новое место службы в Афганистане.

Я снова стал молодым лейтенантом, ощутил жару Шиндантского аэродрома и осознал, что на этом БТРе я еду не один. И уж точно сейчас я не раб и не сопровождаю рабов. Потому что у меня в руках был мой тогдашний автомат, и по моим ощущениям внутри отсека сидели мои пацаны, которых я провожал на дембель.Вот только разница между реальной жизнью и кошмарами состояла в том, что в реале я пацанов проводил до посадки на самолет, а в кошмаре ...

Наступил вечер и вместо 'бэтэра' почему-то рядом со мной оказался деревянный сарай из снарядных ящиков. И я, почему-то чувствовал своих пацанов именно там - внутри этого сарая. И я точно знал, что кроме моего автомата, другого оружия у нас нет. А еще, я почувствовал где-то рядом врага. Если у Вас паранойя, то это еще не значит, что за вами никто не следит. После Афганистана я точно чувствовал враждебные взгляды, направленные на меня. И лечение было стандартным, как у всех тех, кто побывал в ситуациях близких к смерти. Это водка. Еще бы кто-нибудь налил бы мне в моем кошмаре.

Но водки не было. Зато я наконец-то увидел душманов.

Их было не очень много. Где-то с десяток. Тех, кого я видел. Но ближе всего ко мне находился только один. Классический душман с их чалмой, халатом и таким же 'Калашем' в руках.

Душман палил в меня. Я палил в него.

Попаданий в себя я не ощущал, а вот свои попадания видел. Вокруг тела 'Душмана' разлеталась кроваво-красные облачка, как будто в кошмаре.

В принципе это и был кошмар. И я это понимал.

Беспокоила меня только одна мысль.

В магазине автомата 30 патронов. Даже если у меня мой автомат с магазином на 45 патронов, но и они ведь не бесконечны! А у пацанов оружия нету.

- Только бы успеть завалить этого бессмертного!!!

И на этой мысли меня вынесло из кошмара.

Ненадолго!

Просто я разбудил криком свою жену, и она пришла погладить меня по голове.

А я наконец-то заснул более спокойным сном.

В этом сне все было легко и великолепно. Сарай снова превратился в мой десантный бот, экипаж, спасенный с аратанского кораблика, сидел за переборкой рубки и спокойно ждал, когда же мы доберемся до нашей посадочной площадки. А я мог, управляя корабликом спокойно размышлять, что несмотря на тридцать лет прошедших с того момента, как нашу часть вывели из Афганистана, этот кошмар все так же действует мне на нервы, как и тогда. И как будто не было этих лет, я снова беспокоился в кошмаре не за свою жизнь, а за жизнь своих подчиненных, не разделяя их по национальностям на грузин, украинцев или русских. Ах, да. Были еще и русские из Казахстана, и таджик был. Был и уроженец Чечни, и, несмотря на то, что он не был хорошим подчиненным, но случись все так, как в этом кошмаре, я бы и его жизнь защищал. Своя жизнь бы меня так не беспокоила.

Сам погибай - а товарища выручай! Нас когда то ведь именно этому учили. Так почему же сейчас я могу, так спокойно относится к тому, что окружает меня в этом черном, безмятежном космическом пространстве?

Почему?

И почему мне приснился именно этот кошмар? Ведь я уже видел этот сон. Только снился он мне где-то двадцать восемь - двадцать девять лет назад, когда молодой лейтенант только вышел из веселого заграничного путешествия и лечил водкой свои потрепанные нервы. Правда, тогда исход из кошмара показался мне более легким. Я просто проснулся и даже в храм сходил на всякий случай. Благо кошмар мне снился в ночь с субботы на воскресенье и никакие проблемы не помешали мне посетить ближнюю ко мне работающую церковь. Более того, тогда в Советском Союзе батюшки еще не были избалованы большим количеством посетителей и находили время для общения с каждым нуждающимся в совете.

Вопросов было много, вот только единственный ответ заключался в том, что слабость пока не дает мне вырваться из этого замкнутого круга кошмара. Так что нужна была помощь со стороны. Растормошить, вытащить из тягостного сна. А любящая жена на такой подвиг не способна. Измеряет температуру и снова укладывает отлеживаться. А там опять пелена сна затягивает.

Вот уже третий час я спасаюсь от змей. Ну, не люблю я их. Даже боюсь!!!

А кто не боится?

Скользкие, неприятные. Хотя вот ужика я в детстве как-то держал в руках.

Вот только в кошмаре, если это змея, то явно не ужик. Или гремучая будет или какая-нибудь анаконда из одноименного фильма. Причем, брать их в руки мне приходится, потому что, как иначе починить тяжелый крейсер арварского производства?

Как я на это подписался, сам не знаю. Я ведь ожидал, что как и положено в фантастическом мире, все ремонты производятся дроидами из ремонтных комплексов. Да уж. Самый лучший ремонтный комплекс - это руки человека. Хорошо хоть, что даже кошмар учитывает их несовершенство. Сами посудите. Длина только камеры сгорания с дюзами тяжелого двигателя марки 'Каминари-7' составляет около двенадцати метров. Кстати, в переводе с одного из древних языков 'Каминари' означает электрический искровой разряд в атмосфере, который обычно может происходить во время грозы, проявляющийся яркой вспышкой света и сопровождающим её громким звуковым ударом.

Диаметр этого уникального агрегата, по паспорту около четырех метров в самой толстой его части. И все это увешано витками проводов, трубок, трубочек и прочего змееподобного навесного оборудования. А ведь я змей реально боюсь после Туркестанского военного округа, где они кишмя кишели. На полигонах ТуркВО я не менее полугода провел перед выездом в заграницу. И все горами да долинами. И гюрзу видел и кобру, и кого я только тогда не видел...

Страшнее нет кошмара, когда откручиваешь гайку коннектора кабеля, а черный кабель в матовой пластиковой оплетке у тебя в руках внезапно покрывается узорными чешуйками, сверкает зрачком змеиного глаза и изгибается в попытке укусить. И хорошо еще я пауков не так боюсь, как змей. Иначе я бы не смог работать с ремонтными комплексами. Они на больших пауков смахивают. А почему я при наличии подобного оснащения все вручную делаю, так масса двигателя со всем навесным составляет более тридцати трех тонн. А грузоподъемность самого крупного из доставшихся мне ремкомплексов типа 'Слесарь' составляет не более двадцати- двадцати двух тонн. Так что ручками, ручками и ничем иным кроме ручек, выдернуть крайний правый двигатель и переставить его на место центрального левого, чтобы вектор тяги перестал закручивать судно. При попытке применить ремонтный комплекс, его искин показал мне фигуру из нескольких пальцев. Требовалась дополнительное грузовое приспособление, позволяющее изменять положение двигателя в пространстве для правильной его переустановки.

Пришлось извращаться!

Благо после нескольких попыток применения дешифратора, до искина наконец-то дошло, что он хотя бы может поставить дроидов для откручивания резьбовых соединений и разъединения разъемов и гидравлических муфт. Мне сразу же полегчало. Я же говорю, что побаиваюсь змей. А вот все грузовые операции провожу уже я. Голыми руками. Без всяких экзоскелетов, грузоподъемность которых даже меньше чем у дроидов ремонтного комплекса, а искин такой же тупой.