— Ну что, с новосельем меня! — Сделав глоток прохладного виски, Скай попытался ощутить все оттенки его вкуса, но почувствовал только жжение.

Мороженое так и осталось нетронутым.

— Я жалкий. Моя жизнь жалкая. Сижу здесь в своей квартире один и разговариваю сам с собой! — воскликнул он.

Немного пошатываясь, он встал в центр комнаты, медленно покачиваясь в такт The Birthday Massacre. Увидев, что стакан пуст, он импульсивно наполнил его еще раз. К концу пятой песни он уже ощутимо опьянел и почувствовал желание подпевать.

— Ты прячешься за идеальной жизнью, за картинкой, я слышу, как ты нашептываешь оправдания…

И тут в его дверь кто-то постучал.

Стук оказался настолько внезапным, что Скай выронил из рук стакан, тот упал, но не разбился, выплеснув виски на низ его брюк. Ская прошиб холодный пот. Кто заявился так поздно? Разве что отец. Но кто дал ему адрес? Ответ очевиден: лишь один человек знал адрес — Робин. Неужели доброжелательность Робина имела вынужденный характер? Отец проделывал подобный маневр раньше, он просил или шантажировал людей, вынуждая становиться другом Ская, чтобы так выведывать информацию.

— Это так гадко, — сказал сам себе Скай.

Дотянувшись до стакана, он поставил его на стол и поплелся в направлении двери. Что скажет отец, увидев его таким? Скай рассмеялся, держась за косяк двери. С чего его теперь должна волновать реакция отца? Хватит слепой зависимости.

Он убрал цепочку, щелкнул замком и уставился на неожиданного гостя.

— Робин?

— Похоже на то. Ты что, пьян?

— Нет, — оскорбленно ответил Скай. — Нет, нет, нет, нет…

Он отошел в сторону, пропуская Робина. Тот остановился напротив, подцепил подбородок Ская указательным пальцем, притянув его лицо к своему, и…

— От тебя несет спиртным.

Скай возвел глаза к потолку, потянулся закрыть дверь, а когда оглянулся, Робин усаживался на его диван. Несмотря на то, что Скай внутренне ликовал от радости, он демонстративно недружелюбно скрестил руки на груди.

— Чему обязан?

Робин вскинул взгляд и неопределенно дернул плечами. Тогда Скай плюхнулся рядом, укладывая голые лодыжки ему на колени. В трезвом виде он бы не сотворил ничего подобного. Но в крови резвились градусы, и накатывала прекрасная уверенность в себе, чувство безнаказанности и неудержимое желание творить глупости.

— Хотел поддержать компанию, но-о… ты и сам отлично справляешься, — обронил Робин.

Скай видел, как его взгляд медленно переходил от бутылки виски к стакану, но мысли застыли на том, как он пятками чувствовал бедро Робина. Неужели все, что им требовалось, — алкоголь, чтобы Скай предпринял решительные действия?

Руки Робин раскинул по спинке дивана и, склонив голову, повернулся лицом к Скаю. Тем временем проигрыватель добрался до песни Amaranthe — «365».

— Робин, — позвал его Скай.

— Что?

— Ро-бин. Робин, — рассмеялся он. — Мне так нравится твое имя. Робин Баррет. Узнав твое имя, я…

— Давно мне не говорили настолько странные вещи.

— …я обрадовался. Мне захотелось познакомиться с тобой, — закончил Скай.

Между ними возник волнующий момент, зрительный контакт, который продолжался и продолжался. А потом он разрушился несвоевременным звонком. В воскресенье вечером! Скай протестующе замычал, подумав, что Робина заберут у него на работу или еще куда-то. Но, взглянув на экран, Робин удивился и сообщил Скаю, что звонит Джина.

Скай не отреагировал, его восхищало мелодичное звучание имени Робина. Если бы он жил в Европе в, скажем, семнадцатом веке, стал бы каким-нибудь королем. Робином Первым, например. И расхаживал бы по дворцу в шелковых одеяниях…

— Я у Ская.

— Пусть тогда и он идет с тобой, — донесся до Ская голос Джины. — Майку я уже позвонила. Собираемся через полчаса.

Скай встрепенулся.

— Я за! Скажи ей, что я за! — он поднял руку, будто голосуя.

Робин шикнул, ладонью столкнул ноги Ская со своих коленей и поднялся. Попытался спрятаться в ближайшей запирающейся комнате.

Скай улегся обратно на диван. Несложно догадаться, что Робин скажет Джине. Упомянет, что он, Скай, якобы пьян… Его всерьез раздражало, что Робин иногда вел себя как воспитатель бойскаутов.

Вернувшийся Робин застал Ская предающимся пессимистическим размышлениям.

— Ну что, мы едем? — с вызовом поинтересовался тот.

— Едем.

— Серьезно?

Скай тут же вскочил на ноги и огляделся. Что взять с собой? Ключи? Мобильник? Деньги? Метнувшись в сторону коридора, он задел коробку с посудой, и она снова звякнула. Они с Робином встретились взглядами и одновременно рассмеялись.

— Многострадальная коробка, — отметил Робин.

— Я такими темпами без посуды останусь, — Скай захихикал громче прежнего.

***

Тащась со Скаем вниз, Робин сомневался, что принял правильное решение.

Но Джина предложила, так что он уступил. Ей и так в последнее время приходилось несладко. Она вместе с дочкой переехала в отель, ее дом осаждали репортеры, и конца и края проблемам не предвиделось. Чтобы выбраться в клуб, Джина наняла няню для Мелиссы.

Плюс ко всему ее муж, Тодд, предсказуемо подал на развод, состроив невинно оскорбленного и потрясенного.

Она позвонила Робину вчера среди ночи как раз в момент, когда он, взмокший, со спутанным сознанием, пытался прийти в себя после очередного кошмара с участием мертвого Стива. Поприветствовав Джину, Робин потер глаза, чтобы видение отступило. Он услышал сдерживаемые рыдания. Днем раньше Робин и Джи сошлись на том, что развод неизбежен, и он даже попытался морально подготовить Джину, однако видимых успехов не добился — разве самому Робину уж так легко дался разрыв с Кимом?

Ночью он посоветовал Джине поговорить с Майком, оказавшимся, если упрощая, в такой же ситуации, но Джина наотрез отказалась и почему-то снова зарыдала.

— С ним точно обсуждать не буду, — сказала она.

— А как насчет психолога?

— Я сейчас отключусь.

Услышав это, Робин принял на себя весь удар и попробовал успокоить Джину самостоятельно.

Звонок, заставший Робина и Ская в его квартире, стал первой весточкой от Джины за день. И ее бодрый голос приятно удивил Робина. Он решил, что поможет ей отвлечься от ситуации с Тоддом и Невидимкой.

Спустившись на стоянку, Робин заметил внедорожник Майка. Он попытался придумать оправдание для друзей, почему они кутили в воскресный вечер у Ская. Сказать, что праздновали новоселье?

— Привет!

— Привет, Скай, Робин, рада вас видеть! — поздоровалась с ними Джина.

Майк махнул в знак приветствия, продолжая гордо восседать за рулем.

Робину со Скаем пришлось размещаться на заднем сиденье. И у Ская, который был изрядно навеселе, возникли с этим проблемы: он промахнулся мимо ступеньки. Робин придержал его за спину, дабы тот не стукнулся о дверцу, а в салоне Скай буквально свалился на сиденье. Когда Робин сам залез в авто, Майк уже злобно сопел.

Для Робина с Джиной предвзятое отношение Майка к Скаю секретом не было.

— Так куда едем, команда? — спросил Скай.

— Надо выбрать что-то фешенебельное и дорогое, — отозвалась Джина.

— За это не переживайте!

Скай достал из кармана стопку купюр и по-киношному начал разбрасываться ими. Одна банкнота застряла у Майка в волосах, Джина залилась смехом.

Смотря на них, Робин снисходительно улыбался, так до конца и не определившись: он поехал ради Ская или ради себя. Конечно, давая добро на выход Ская из квартиры в пьяном состоянии, Робин брал на себя ответственность за его благополучное возвращение. Но и он сам нуждался в разрядке. Напряжение последних дней сковало его по рукам и ногам, Робин даже еще не отошел от рандеву с Итаном.

— И много у тебя денег для эффектного разбрасывания? — поинтересовался Майк.

Джина опередила Ская с ответом:

— Никогда не говори, сколько у тебя с собой наличных. Эми Данн на этом погорела!

Майк свернул с Адельфи-стрит и поехал по Миртл-стрит. Одной рукой он вставил флешку в гнездо и выбрал на панели первую попавшуюся песню.