— Динар за твои мысли? — Она слегка поднялась с моего плеча, чтобы поцеловать меня в щеку.

Я потратила минуту, чтобы изучить её лицо, и попыталась собраться с мыслями.

— У меня есть история, чтобы рассказать вам, и я хочу, чтобы вы выслушали всё это, прежде чем вы прокомментируете. Пожалуйста?

Она поднялась на локте и озадаченно посмотрела на меня с крошечной ухмылкой на губах. Я наклонилась, чтобы поцеловать эту сладкую ухмылку.

— Итак… мы теперь поменялись ролями? — Габриэль всегда может быть умной задницей, когда она этого хочет.

Я дала ей сердечный смех.

— Да, любовь моя. — Поцелуй. — Ты можешь быть Императрицей, а я — Драматургом.

Ещё один поцелуй.

— Так что ложись мне на плечо и позволь мне сплести свою сказку, императрица.

Ещё один поцелуй, затем смешок, и она прижалась к моим рукам.

— Я пою песню Воина Барду Потейдии. — Я чувствую, как она слегка напрягается в моих руках. — Женщина, бард, лучшая подруга, любовница и жена Зены-Воительницы.

Она снова начала подниматься, и я остановила её.

— Позвольте мне закончить рассказ, тогда мы можем поговорить, пожалуйста.

Она посмотрела мне глубоко в глаза прямо на мою душу. Она кивнула и легла обратно. Я начала с первого дня, когда мы встретились, и добралась до места, где она была поражена отравленной стрелой, и моей одинокой битве против персидской армии.

Я сказала фразу:

— Даже после смерти, Габриэль… — и она закончила это для меня.

— Ты никогда не покинешь меня. — Она сглотнула несколько раз. — Как вы узнали о моих мечтах? — У неё был вид страха и удивления одновременно.

— Скажите, как выглядела эта « Принцесса-Воин » в ваших снах?

Мой бард… мой бард? Это звучало так странно, но так знакомо. В другом мире она сражалась на моей стороне за Великое Благо. В наши дни не так много времени для её писаний, мир становился всё холоднее и мрачнее. Лицо того ребёнка, которое у неё было, когда мы впервые встретились, позже слегка отвердело. В этом мире она не знала такой боли. Она следовала за своей мечтой. Как я могла забрать это? Я делала ставку моей прежней вине. Я вдруг почувствовала, как рука двигает подбородок.

— Ты меня слушаешь?

Я видела, что её глаза наполнялись слезами. Я причиняла ей боль в этом мире, так же, как в другом. Я едва могла шептать ей свои извинения.

— У моего воина были длинные тёмные волосы с поразительными голубыми глазами. — Слеза скатилась, и она начала дрожать. — Пожалуйста, скажи мне, что происходит… Зена.

Я притянула её к себе и обняла. Я со вздохом сломала наши объятия, выскользнув из кровати. Я протянула ей халат и надела мой. Я села напротив неё и объяснила.

— Ты помнишь ту ночь на балконе?

Она кивнула.

— Алти, моя бывшая шаманка напала на меня. — Я вздохнула и провела рукой по волосам. — Она обладает способностями и показала мне видения другого времени, другого мира. — Я покачала головой. — Одно из этих видений показало, что Цезарь, мой дорогой муж, вмешался в Ткацкий Станок Судьбы, создавая этот забытый богами мир. — Я даже не могла смотреть на неё, когда я закончила это предложение.

Я продолжила рассказывать ей обо всём этом, в том числе о том, как дорогой Цезарь распял меня и сломал мои ноги, отправив меня на мой путь разрушения.

— Ничего из этого не реально? — Она смотрела на меня с недоверием.

— Мы настоящие. Это мир, который не должен был быть. — Затем я почувствовала, что мой живот сжался, и я знала.

М’лила появилась из ниоткуда, напугав Габриэль до полусмерти.

— Он идёт?

Она покачала головой.

— Я получила известие, что он вернётся к завтрашнему дню. Он знает, Зена.

Мой дорогой друг явно боялась за мою жизнь.

— Я хочу, чтобы ты сопровождала Габриэль обратно в Грецию и охраняла её. — Я получила два злых взгляда. Я посмотрела на свою подругу, и она увидела моё отчаяние. — Пожалуйста, М’лила, если с ней что-нибудь случится, моя жизнь не будет иметь никакого значения. Это воздух, которым я дышу. — Я кивнула.

— Спасибо, мой друг. — Я положила руку ей на плечо, и она накрыла её своей, затем исчезла.

— Разве я не имею права голоса во всём этом? Я не оставлю тебя здесь этому человеку.

Ах, вот они, огненно-зелёные глаза моего барда.

— В другом мире моя судьба была связана с Цезарем… и этим крестом… и я ненавидела их обоих. Но теперь я понимаю, что… всё происходит именно так, как должно… точно. — Я обхватила её лицо рукой и поцеловала в губы. — За некоторые вещи стоит умереть. Разве это не то, о чём шла твоя пьеса? Быть готовым пожертвовать всем ради любви?

Мы обе плакали.

— Ради любви, — прошептала она. — Должно быть что-то, что я могу сделать.

Мой борющийся бард.

— Нет, Габриэль. Что ты можешь сделать, так это выбраться отсюда живой. Я должна пройти через это одна.

Я знала, что она не понимает, но как я могу это объяснить?

— В первый раз, когда я прошла этот путь, это было из-за ненависти, и это почти уничтожило мою душу. — Кого я пытаюсь обмануть? Моя душа была разрушена, пока… Габриэль не вошла в мою жизнь. — На этот раз я пойду по этому пути с не более чем любовью в моём сердце. — Я притянула её к себе и заплакала. — Видишь ли, он уже потерян.

Мы держали друг друга так крепко, что свет не смог бы пробиться сквозь нас.

— Я не могу просто позволить тебе умереть, — прошептала она, её рыдания задыхались от её голоса. Я снова поцеловала её, затем начала собирать вещи. — Пожалуйста, оденься, времени мало.

Она стояла, сильная и вызывающая меня.

— Зена… Я не могу этого сделать.

Я продолжала собирать её вещи.

— Моя жизнь здесь ничего не значила до тебя, а теперь ты хочешь, чтобы я вернулась в эту пустоту?

Это поразило меня прямо в сердце.

— Вы не воин в это время, вы должны быть в безопасности, пока я сражаюсь с ним. — Я врала. Я знала её, и у нас не было времени спорить об этом. — Я не могу беспокоиться о борьбе и твоей безопасности одновременно. А теперь, пожалуйста, оденься. — Я думаю, что это был звук бедствия в моём голосе, потому что она мучительно подчинилась.

Мы поспешили выйти из дворца. М’лила ждала с готовыми лошадьми. Я быстро положила её вещи на лошадь и повернулась к ней.

— Я хотела гораздо больше времени с тобой, мой драматург.

Она улыбнулась и ласкала моё лицо.

— Разберись с Цезарем и приди за мной, любовь моя.

Я улыбнулась в ответ и подумала.

Даже после смерти, Габриэль… Я никогда не оставлю тебя.

Я обняла её лицо и поцеловала, показывая всю любовь, которую я имела к ней в своём сердце. Мы отдохнули, затаив дыхание, потом я помогла ей на коне. Я сжала руку М’лилы.

— Оберегайте себя обе, друзья мои, и спасибо.

Она крепче держала меня за руку, но слов не было. Я могла видеть, что она боролась со своими эмоциями. Я коснулась её ноги.

— Теперь иди. — Мой голос треснул.

М’лила начала медленно отъезжать, но Габриэль осталась на месте. Её крики усилились, и она задыхалась.

— Я не могу, — закричала она.

— Иди сейчас, Габриэль. Уходи. — Сказала я с оттенком резкости.

Она всегда была слишком упрямой для своего же блага. Ты умрёшь.

— Пожалуйста, моя жена, за любовь. Помнишь? — Я плакала о ней.

— Для любви. — Она опустила голову и кивнула.

— Я буду любить тебя вечно, — сказала я, и она произнесла слова в ответ. На этот раз её рыдания приняли её голос. Прежде чем появились какие-либо аргументы или я потеряла самообладание, я ударила её лошадь сзади, послав его в рысь. Она повернулась и посмотрела в последний раз. — За любовь, Габриэль. — Сказала я только для себя, чтобы услышать.

Теперь пришло время готовиться к своей судьбе. Моими первыми приказами было обеспечить безопасность моих людей как в деревнях, так и в стенах этого дворца. Я быстро написала подробный свиток для Брута, всё от ткацкого станка до нашего истинного мира, истинной судьбы нашего дорогого Императора.