— Вау… — вырвалось у меня, когда черный похожий на иглу корабль тенью нырнул в солнечную корону, где температура не меньше пятнадцати миллионов градусов.

— Идиллия длилась недолго. Серия бессмысленных убийств, проведенных с особой жестокостью, прокатилась по планете. Убийцами были вчерашние мирные ученые, учителя, врачи, гражданские пилоты. Мужчины, женщины, подростки, старики. Следователи не находили общих черт между убийцами, кроме принадлежности к расе келемаххов, поэтому не могли объяснить мотивы и причины толкнувшие на преступления.

— Кто бы мог ожидать, — выдохнула еле слышно, сопереживая, взглянув с сочувствием в бледное лицо Керау.

— Ученые выяснили, что организмы келемаххов с течением времени дали такую реакцию на подавление эмоций препаратами и стали выплескивать неконтролируемую агрессию. Решено было вернуть, все как было до принятия закона. Вот только Созидающих больше не осталось на Эдере. Тут вспомнили о Земле, где могли проживать наши потомки. Собрали две экспедиции, и через время на Эдере появились переселенцы с Земли. Для них создали все условия, и они творили шедевры. Энергия созидания, творчества сотворила чудо — убийства прекратились.

Я облегченно выдохнула, радуясь за будущих соотечественников, сумевших преодолеть трудности. Но лицо Керау оставалось напряженным, губы вытянулись в ниточку, чернота глаз пугала.

— Две сотни лет мы не знали горя. В семьях рождались как Созидающие, так и обычные Исполнители. Жизнь засияла новыми красками. Все были довольны и счастливы. Но со временем шедевры стали появляться все реже и реже. Со времени появления последнего прошло больше ста лет. Баланс пока держат сами Созидающие, создающие вокруг себя добрую энергетику. Это счастье, если в семье есть свой Созидающий. Для них Исполнители создают лучшие условия жизни, не отказывают, не перечат, угождают, защищают. Шедевры, что были созданы переселенцами еще хранящие следы позитивной энергетики, выставлены в музеях, галереях. Их регулярно посещают дети, для профилактики немотивированной агрессии.

Керау замолчал, погрузившись в невеселые думы. Взгляд, сверлящий потолок, казался отталкивающе-холодным. Горькая складочка пролегла между идеальных бровей. Я вспомнила восхищенный возглас эдерца, когда он увидел мое платье.

— Ваши Созидающие не пишут стихов, не рисуют? — пальцем осторожно разгладила хмурую складку.

— Они создают совершенство, но не шедевры, — капитан закинул за голову другую руку, перехватив мои пальцы, осторожно поцеловал каждый.

— Как вы понимаете, где шедевр, а где нет? — от осторожных прикосновений губ перехватило дыхание. — Энергетика не та?

— Это само собой. Аура другая, — согласился эдерец, подумав добавил: — У шедевра радужная аура. У создавшего его тоже какое-то время держится похожая.

— Почему не набрать шедевров с Земли, — подивилась простому решению, пришедшему первым в голову мне, но не эдерцам. Поднявшись на локтях, чуть придвинулась к расслабленно лежащему мужчине.

— Закон запрещает изъятие. Даже самих Созидающих можно забрать только с их полного согласия, — он выдохнул и повернулся ко мне. — Это не решит проблему. Мы не можем все время жить за счет землян… Хотя заманчиво…

— Но что-то делается, чтобы решить вопрос? — я выдохнула ему в губы, ожидая поцелуя. Настоящего. Рау помедлил, взгляд прошелся по моим приоткрытым губам.

— На Эдере свободное право в выборе партнера. Но особой благосклонностью пользуются пары из своей… касты, — он скривился и откинулся назад, похоже, сказанное не понравилось ему самому. — Считается так больше шанс родить талантливого ребенка.

Я дала себе мысленный подзатыльник за неправильный вопрос, разрушивший момент. Захотела возразить с точки зрения земной генетики, но механический голос «Эдеры» не дал шанс.

— Капитан Керау Руми, вам видеосообщения от Тасии Рокка, Ульри Горн и Марсии Лижу.

Керау рывком поднялся и пошел к двери, поправляя на ходу форму.

— «Эдера», перекинь первые два на мой номер. Последнее стереть. Все сообщения с завтрашнего дня пересылай на номер в хранилище, кроме семьи Руми… если они вспомнят.

Глава 21

— «Эдера», о чем должны помнить родные капитана? — спросила компьютер, как только за Керау закрылась дверь.

— Его день рождения.

— Вот как, — мысли уже понеслись в сторону праздничного торта и подарков, когда я вспомнила еще одну зацепившую деталь. — «Эдера», три женщины, приславшие сообщение капитану, кто они?

— Информация личного характера. Доступ запрещен.

— Ну и ладно! Я и так знаю, что они его любовницы! — в сердцах фыркнула на электронный мозг и пожалела о сказанном.

— Бывшие в близком контакте только первые две. Марсия его невеста.

— Вот как! — ревность обожгла болью и обидой, я едва выдохнула сквозь зубы:- Спасибо, «Эдера».

Говорил, что пары не имеет, намекал на невестку для мамы, а у самого невеста. У них что, многоженство разрешено? Или Керау со мной играет, доводя до помрачения рассудка?

— «Эдера», в Союзе разрешено многоженство?

— Нет. Создается брачная пара, с правом разойтись, но только после рождения ребенка, если нет медицинских показаний.

Я опять не так поняла Керау или это его шуточки? Пороть горячку не будем — разберемся. Все же мы с разных планет. Надо разузнать про эту… Марсию. Если она невеста, то чего ради он сбежал на пять лет от нее? Уф, у меня мозг скоро взорвется!

— «Эдера», а клиники для душевнобольных есть в Союзе?

— Вам, Лана, список предоставить?

Я только вздохнула, сползла с постели и уже поковыляла к двери, стараясь ступать на пятку, как дверь стенного шкафа приоткрылась, явив бледную женскую кисть руки, поманившую меня пальцем. Я испуганно замерла, сразу решив, что в шкафу труп.

Стоп! Если на корабле нет людей, то кто это? Или у меня галлюцинации?

— «Эдера», на корабле есть живые, кроме меня и капитана? — откашлялась, чтобы голос звучал увереннее.

— Нет.

Не задерживаясь больше ни секунды, наплевав на ногу, я пулей вымелась в коридор и поспешила в свою каюту. Облазив ее сверху донизу, нашла бумажный альбом с чистыми листами, поношенный мужской носок, забытую кем-то сломанную флеш карту, но ничего напоминающего человека или другую тварь. Первой находке обрадовалась, как родной. Успокоившись немного, сходила в душ. Ночной пижамы не нашлось, пришлось снять верх от белья, укутаться в покрывало и так лечь. Пересчитала всех овец в воображаемой отаре, но сон не шел. Прокрутившись вокруг оси раз сто, вымученно поднялась, включила бра и достала альбом. С удовольствием провела пальцами по шершавой поверхности, ощущая ее неровности. В рюкзаке нашла простой карандаш. Пристроила альбом на планшет и начала набрасывать первые штрихи к портрету. Керау, не тот земной отшельник, загадочно блестящий чернотой глаз из-под челки и капюшона, но гордый капитан космического крейсера, уверенно глядящий в непроницаемую тьму космоса. Я старательно выводила черты, пытаясь поймать новое выражение лица, появившееся вместе с золотым фениксом в петлице. Рисовала и любовалась на любимый изгиб губ в улыбке, ясно сознавая, что мне безразлично сколько этих «Марсий» и «Тасий» было в его жизни, и какие их связывали отношения.

Теперь с ним буду я, и за это место буду бороться. А завтра приготовлю праздничный ужин. Расстараюсь на все сто. И торт сделаю не абы какой, а мамин любимый «Птичье молоко». Сложный в изготовлении, но это того стоит. Шестьдесят три исполняется не каждый день!

От этой мысли стало смешно, и я прыснула.

Скажи кому из подруг, что влюбилась в шестидесятитрехлетнего «парня» — засмеют! Ага, парня, который даже не поцеловал ни разу…

— Лана, какого черта ты творишь?! — в комнату ворвался Керау с перекошенным от злости лицом, я едва успела поправить сползшее покрывало. — Я просил не ходить самостоятельно. Поберечь ногу.

— Мне нужно было к себе, — отложив альбом, с трудом сдерживалась, чтобы не кричать в ответ. Все же ворвавшись, он меня напугал.