Локи изучает это чужое и в то же время знакомое лицо. И да — сейчас это точно его брат. Он видит это просто по выражению его лица, по беспокойным глазам, по измождению от многодневной бессонницы. Волосы Тора спутались, а сам он больше походит на свою серую тень…

Тор тут же убирает руки, невольно сжимая их, будто показывая, что он не собирался сделать ничего плохого. Будто говоря, что он не сделает ничего, что не понравилось бы Локи.

Он отшатнулся от Тора слишком резко. Его сердце все еще бешено колотится, и Лофт устало откидывается на подушки, закрывая глаза.

— Земные технологии просто смехотворны. Это обезболивающее совсем не действует. — Тихо шутит Локи, несколько раз нажимая на кнопку, подающую лекарство в его кровь. Такая доза была бы смертельная для любого человека.

Он открывает один глаз и поворачивает голову, чтобы посмотреть на Тора. Его брат поразительно тихий. Он сидит согнувшись, тяжело уперевшись локтями о колени, опустив голову в ладони. Так, что его лица не видно. Это длится несколько бесконечных минут.

— Скажи, брат, мне удалось? — Тихо произносит Локи тогда. — У меня получилось вернуть тебя?

То, что случилось между ними висит в воздухе тяжелым грузом.

Тор поднимает синие глаза, его пальцы сжимаются так, что костяшки белеют. Он смотрит на брата долго, внимательно и жадно изучая черты лица, будто никогда его не видел. Будто боится, что видит его в последний раз. Локи ждет.

— Да. Конечно, у тебя получилось…

И Лофт тихо выдыхает. Он просто глупец. Глупец, который чуть не убил себя на глазах мстителей… Случись это несколько лет назад, после атаки на Нью-Йорк — это могло бы стать отличной иллюстрацией к слову «ирония»…

Локи никогда не переборет свою природу, поэтому вопрос вырывается раньше, чем он прикусывает свой злой язык. — А мне удалось вернуться?

Он достоин. Это вдруг заставляет его улыбнуться. Благодаря Тору, благодаря его искреннему желанию спасти брата, благодаря его любви, что-то навсегда изменилось в нем.

Тор просто молчит. Локи слабо улыбается, переводя взгляд на потолок. — Странно. — Произносит он с тенью сарказма. — Мне совсем не больно… — Говорит Локи, опуская руку на грудь. — Или земное обезболивающее не такая уж и дрянь…

— Ты чуть не убил себя! — Не выдерживает Тор.

— А ты — идиот. — Мгновенно и беззлобно отзывается Локи. Совсем как в детстве.

И Тор невольно горько фыркает, пока его глаза наполняются влагой. Он больше не может говорить. Он трет ладонями лицо, впивается пальцами в светлые волосы. Он поднимает взгляд. Потому что он должен держаться, потому что он вообще не имеет права быть слабым сейчас. Потому что это Локи нуждается в помощи, безусловной любви и поддержке, а не он.

Сын Одина пытается сказать хоть что-то, но в его горле ком, и он даже не знает, какие слова тут можно сказать? Как вообще можно залечить ту ужасную рану, которую он нанес?

— Локи… — Наконец произносит Тор. Голос предает его, ломается.

Прежде чем продолжить, найти в себе силы, он чувствует тепло. Рука Локи почти горячая.

— Я скучал. — Говорит Локи с улыбкой. Он смотрит прямо на брата и в его глазах нет презрения или ненависти. И это совсем не то, что Тор, по его мнению, заслуживает.

Улыбка Локи искренняя. Широкая, щемящая. Такая, что создает тонкую сетку морщин вокруг его глаз, как когда он смеется. И в его взгляде все еще есть что-то озорное, хитрое и лукавое. Но гораздо больше там любви и мира. Тут вся суть Локи, все то, что Тор обожает всем сердцем.

Груз, который он нес, падает, раздавливая его, и Тор уже не может сдержать слез. Он сгибается пополам, прислоняясь лбом к руке Локи, осторожно и трепетно сжимая ее в руках, рисуя бесконечные круги большими пальцами на его бледной коже.

— Прости меня.

Его голос тихий, полный мольбы и отчаяния.

— Я так чудовищно виноват перед тобой… Норны, что я натворил? Я никогда бы не…

— Не надо. — Останавливает Локи.

Он осторожно вынимает свою руку, и Тор без колебаний отпускает ее. Но Локи остается с ним, касается его волос, осторожно перебирая светлые пряди. — Я знаю, как действует этот яд. Ты не обязан ничего объяснять.

Он видит, как плечи Тора сотрясаются от рыданий.

— Тор! — Маг с упреком протягивает его имя. — Королю Асгарда неприлично так себя вести. — Шутит Локи, пока на его собственных глазах тоже появляются слезы, но Тор будто и не слышит его.

— Я действительно не знаю, что могу сделать теперь. — Тихо произносит громовержец. — Я не думал ничего из того, что наговорил. В действительности все совсем наоборот…

— Знаю. — Просто отвечает Локи.

— Все это время… Ты был достоин. Если бы в нашей юности я не был бы так слеп и высокомерен… Если бы я не заставлял чувствовать тебя вторым… Если бы я могу увидеть еще тогда, то возможно…

— Довольно. Хватит мучить себя! — Просит Локи. Он больше никогда не сможет упиваться болью Тора. Если в нем и была обида, то теперь все стерлось, оставив только глубокое чувство жалости и сожаления.

Его пальцы мягко двигаются вдоль скулы, находят подбородок Тора и аккуратно поднимают его лицо, чтобы Локи мог встретиться с электрическими глазами брата.

— Думаю, ты будешь рад услышать, что победить тебя было просто смехотворно легко!

Тор не реагирует на подкол. Он говорит голосом человека, приговоренного к смертной казни. — Ты оставишь меня…

Ему приходится снова найти взгляд Локи, потому что тот ничего не отвечает. Тор заставляет себя снова взглянуть брату в лицо, потому что это не так страшно, как переполняющий его сердце ужас от мысли, что Локи может навсегда уйти.

— Я не успел сказать тебе, Тор. Когда-то давно я просто испугался и предпочел сбежать. Потом мои планы нарушил Дум. Но ты и сам все видел. Ты видел мои мысли, мое сердце и душу. Там не было и капли лжи. Так как ты все еще можешь думать, что я могу ненавидеть тебя? Что я могу оставить тебя теперь?

Локи снова тянется к Тору, дарит нерешительное, мягкое прикосновение тонких пальцев. Это первая осознанная, открытая ласка, которой делится Локи.

Их неизящный флирт, игры в которые они играли, делая вид, что не происходит ничего особенного давно позади. Тор рвано выдыхает и поворачивает голову, чтобы оставить на пальцах Локи едва заметное прикосновение своих губ.

— Я хотел уйти, потому что верил, что эти чувства навязаны мне. — Продолжает Локи. — То, что я чувствовал к тебе просто убивало меня… Это хуже, чем любая ярость или ненависть. Я так испугался… Я не мог поверить, что могу так сильно любить кого-то… Я думал, что если уйду, когда-нибудь это пройдет…

Тор качает головой, отрицая такую простую истину.

— Я сглупил дважды. — Продолжает Локи. — Я должен был сказать тебе гораздо раньше… И я действительно поверил, что был отравлен. Я так долго отрицал свои чувства, что едва не убил тебя и не погиб сам.

— Ты пытаешься сделать себя виноватым теперь? — Хмыкает Тор. — Что с тобой, брат?

Локи пожимает плечами. — Человечество пагубно влияет на меня.

Они горько улыбаются друг другу в тишине.

— Ты сказал, что я никогда себя не прощу, и ты был тысячи раз прав. — Хмурится Тор, отворачивая лицо. — Я не знаю, как говорить с тобой, как смотреть на тебя…

Локи закатывает глаза. Этот привычный для него жест раздражения, но Тор любит это всем сердцем. Кажется, он любит все, что Локи может ему дать.

— Если в человека попадает молния, разве он станет винить молнию?

— Нет… — Невесело отзывается Тор. — Он обвинит судьбу или злого бога грома…

— Согласен, неудачный пример. — Горько улыбается Локи. Он замолкает, просто наблюдая за осторожными движениями пальцев Тора по своей коже. Он чувствует нерешительность и панику своего брата даже в таких простых прикосновениях. Невольно маг закрывает глаза, повторяя «Это снова Тор, это — Тор. Это — мой Тор».

— Нам нужно будет время, но мы там, где мы есть… Мы здесь, брат, и мы живем…

Тор крепится, заставляя себя улыбнуться. — Да, мы здесь…