Алаканор кивнул:

— Такое случается. Хотя я думаю, что все события последнего времени сделали вашу связь сильнее и прочнее. Теперь вам легче друг друга ощущать и объединять силу. Потрясающе!

— Это может им угрожать? — спросил отец.

— Нет. Не думаю. Наоборот.

От Катхара не укрылось, как отец едва заметно нахмурился. Может, подумал, что теперь другому будет еще хуже, если с одним что-то случится. Но разве могло стать хуже? Катхар помнил эти вязкие дни, когда Арден не приходил в себя.

Катхар внезапно четко понял одну вещь. Именно из-за этих недель, но осознал только сейчас. Если Арден умрет, сам Катхар тоже не сможет жить. И наверняка точно так же наоборот.

Что делало пророчество совсем бессмысленным.

Отец обсуждал что-то с Алаканором, Исхан отвел в сторону лекарей и серьезно кивал, пока ему что-то рассказывали. Катхар подумал вернуться в комнату брата, когда рядом оказался Аэль.

— Не волнуйся за него, — шепнул Аэль.

Катхар глянул с удивлением: не думал, что его эмоции так очевидны со стороны. Аэль встал так, что отгородил Катхара от остальных и Верховного мага.

— У моего наставника есть племянник, — негромко начал Аэль. — Однажды мы ездили к нему. Он был способным мальчиком, отлично чуял магию и обучался. Но когда был дома, упал с лошади. Сильно ударился головой. Настолько, что пару дней вообще никого не узнавал. Потом пришел в себя. У него тоже многое путалось в голове, но магию он стал ощущать куда лучше.

Катхар чуял, что концовка рассказа ему не понравится. Так оно и случилось.

— Маги тоже говорили, что со временем он придет в норму. Так обычно и происходит. Но случилось иначе. Этот племянник… он почти потерял связь с окружающим миром. Он чует магию лучше любых ищеек, но не всегда помнит, кто он сам такой. Окружающий мир не имеет для него значения, он слишком погружен в себя и магию.

Катхар сцепил руки и нахмурился, чтобы не было заметно, насколько ему не понравился этот рассказ — и как дрожат ладони.

— И где этот племянник сейчас?

Катхар ожидал какой-то трагической развязки, но Аэль пожал плечами:

— Живет со своей семьей. При нем всегда специальный человек, который направляет, умывает и кормит. Ищейки часто приезжают, когда нужна помощь в сложных делах. Но в остальном он слишком погружен в себя.

— Зачем ты это рассказываешь? Хочешь напугать? Арден немного путается, но он не оторван от мира.

— Я знаю, насколько для тебя важен брат. Поэтому говорю, чтобы ты присматривал за ним в ближайшее время. И оставался для него чем-то четким и твердым. Потом и правда всё должно прийти в норму.

Катхар кивнул. Не то чтобы он собирался вести себя как-то иначе, но видел, что Аэль действительно встревожен.

— Маги не любят говорить, что такое случается, — фыркнул Аэль. — И это неправильно!

Дверь между комнатами открылась, и торопливо юркнул слуга, кланяясь:

— Принц Арден хочет видеть Верховного мага.

Вместе с Алаканором пошел и отец. Конечно же, следом и Катхар, как он мог остаться в стороне.

Арден сидел на постели. Его ноги скрывало одеяло, на теле была только рубаха. Но хвост гордо стоял торчком, как будто Арден хотел показать его. Он был бледным, изможденным, но с идеально прямой спиной и смотрел так, как только может смотреть наследный принц. Будущий монарх, по слову которого будут отправляться в бой армии.

— Верховный маг, вы снимете с моего брата вплетенные чары. Все.

Алаканор едва заметно вскинул брови. Он слегка поклонился и явно хотел выдать какие-то увиливания, но Арден жестко спросил:

— Кому вы служите?

Алаканора вроде бы удивил вопрос:

— Стране, разумеется.

— Маги подчиняются королевской семье. Я — наследный принц. Хочу напомнить, что вы обязаны выполнять мои приказы, иначе это государственная измена.

Алаканор чуть сузил глаза. Похоже, на этот раз ему не понравилось, как разговаривал Арден. Или он не ожидал.

— Мне плевать, какие у вас договоренности с отцом, — Арден бросил короткий взгляд на короля. — Или чем вы его шантажируете. Можем поговорить об этом позже. Но сейчас вы снимете все вплетенные чары. Аэль проследит. И если хоть что-то пройдет не так, как надо, я лично прослежу за вашей казнью. Не забывайте, что государственная измена карается смертью.

Арден тихонько сжал своей силой Алаканора. Не пытаясь угрожать, а просто напоминая, что это такое. Если бы он применил магию больше, то мог бы убить, взорвать изнутри, как того мага. Но сейчас Арден четко контролировал себя.

А еще Катхар ощущал, что брат оглядывается на него. Как будто опирается невидимой рукой, уверенный, что Катхар сможет поддержать — или удержать. Арден ему безгранично доверял.

Катхар ожидал, что отец что-то скажет, может, даже осадит Ардена. Он молчал. На лице Алаканора отразилась целая гамма эмоций, а потом он с трудом вернул себе спокойное выражение и поклонился:

— Как прикажете, ваше высочество.

Когда все ушли, Катхар подошел к брату, и тот уже не пытался скрыть, как он устал.

— Дени, неужели обязательно было сейчас?

Арден свернулся клубком, уткнувшись макушкой с рожками в сидящего рядом близнеца. Пробормотал:

— Да. Отдохнем и двинемся в Храм.

— Поэтому и хотел снять чары? Зачем нам в Храм?

— Потому что есть что-то, чего мы не знаем. Что-то важное, что связано с магами. Что знает отец, но никогда не скажет нам. Я уверен, в Храме должны об этом знать.

— Хорошо.

— Иди… сделайте всё прямо сейчас.

— Успеем, никуда не денутся. Я тут посижу, пока не уснешь.

Откуда у Ардена такая уверенность, Катхар спрашивать не стал. В конце концов, если брат чувствует себя спокойнее, что-то делая, это в интересах Катхара, избавиться от всех заклинаний.

Арден закрыл глаза и затих, Катхар мягко погладил его по волосам. Он еще помнил, как Арден взял удар на себя с магией Талиссы. Как он хотел защитить. Катхар сделал бы то же самое для брата. Но еще сейчас он подумал, что это не просто его близнец, это наследный принц, который умеет править.

Однажды Катхар станет первым, кто преклонит колено перед новым королем — своим братом.

========== 19. ==========

Арден считал, всё могло быть гораздо хуже.

В первое утро прогулка привела мысли в порядок, но в голове многое путалось, выскальзывало, и Арден ощущал себя так, будто пытается зачерпнуть юркий песок, что шелестит сквозь пальцы.

По крайней мере, он был живым.

Хотя заняться делами так и не смог: люди до сих пор были слишком «шумными», а при попытках сосредоточиться на бумагах, мысли снова расползались, и Арден обнаруживал себя спустя несколько часов как будто выпавшим на это время, всё на том же документе.

Когда вернулся Катхар, уже без вплетенных в кожу чар, он разозлился, что Арден не может хоть ненадолго забыть о делах. Заявил:

— Я устал! Поэтому сначала мы нормально отдохнем, а потом уже Храм или что ты там хотел. Он сотни лет стоял, подождет еще немного.

В итоге, в Храм отправились несколько дней спустя, и Катхар настоял, чтобы ехали в карете, а не верхом. «Еще в Храме находимся». Арден сильно подозревал, что близнец так неизящно делает всё из-за него, но в любом случае был благодарен и признателен. Он ценил заботу Катхара.

— Дени. Дени!

Арден моргнул и понял, что слишком давно сидит, уставившись на сцепленные на коленях поверх бумаг руки. Он даже не мог сказать, что задумался о чем-то под равномерное неторопливое движение кареты. Вовсе нет. Он просто как будто выпал на какое-то время… и даже не мог сказать, на сколько именно.

— Да, — Арден выпрямился, отрываясь от созерцания рук и посмотрел на близнеца. — Извини. Я здесь.

У Катхара на лице отчетливо проступало беспокойство — еще лучше Арден его ощущал. Сколько тот уже пытался дозваться до брата? Арден даже не помнил, о чем они до этого говорили.

Это всё отчаянно пугало, но Арден надеялся, что со временем пройдет. Ему было необходимо в это верить.