— Дени!

Он скорее ощутил присутствие брата, чем услышал его слова. Открыл глаза и уставился почти что на свое отражение, только сейчас не на шутку встревоженное.

— Дени, эй-эй, успокойся, всё в порядке. Я здесь.

Только теперь Арден понял, что кончик хвоста Катхара отчаянно тычется в его собственный, сейчас безвольно лежащий на полу.

— Извини, — Арден перевел дух. — Всё в порядке.

Катхар порывисто его обнял, прижал к себе. Близнецы были примерно одного роста, Арден чуть пониже, теперь же он еще чуть наклонился, чтобы уткнуться лбом в плечо брата. Рожки царапнули шею Катхара. Тот ничего не говорил, просто крепко прижимал к себе и мягко гладил хвостом хвост Ардена.

Это успокаивало лучше любого зелья. Напоминало о том, что он больше не один — и не будет один.

Все эти десять лет вокруг были Селл и подобные ему друзья, учителя и слуги, отец, показывающий монаршую жизнь, иногда даже мать с ее прогулками по саду. Были женщины и была Иладейл и Храм, который Арден находил весьма уютным. Вообще-то у него было не так много времени уединенности.

Но Катхара рядом не было. И Арден ощущал себя одиноким, будто лишившимся половины тела, чувствующим только часть того, что раньше. Он заглушал это ощущение делами, он думал, что смог стать тем, кто прекрасно выполняет обязанности и несет ответственность. Оказалось, что нет.

Но сейчас, вместе с Катхаром, он снова ощущал себя цельным. Как будто ручей превратился в полноводную реку. Арден почти с удивлением понимал, что у него может быть куда больше эмоций, чем он думал — но что теперь с ними делать, он не понимал.

Теперь их снова двое. Может быть, отец ошибся и вовсе не того сына объявил наследником.

— Из меня не вышел принц, — усмехнулся Арден, выпрямляясь. — Ты бы так не сделал. Не убил мага.

Катхар посмотрел внимательно и тихо сказал:

— Я убивал до этого.

— Случайно. И никогда специально, смотря в глаза и желая смерти. Ты лучше, чем я, Кат.

— Все совершают ошибки.

— Хватит! — резко сказал Арден. — Хватит меня оправдывать! Я был ужасно не прав и не надо делать вид, будто это не так.

Катхар усмехнулся немного нервно:

— Ладно, в следующий раз буду говорить, что ты придурок. Но я всё равно тебя люблю.

Катхар вздрогнул после собственных слов, и Арден вспомнил: что-то похожее в видении брата голоса говорили ему самому. Теперь же он озвучивал примерно то же.

Арден ощущал легкую слабость и потянул брата к кровати:

— Расскажи, что узнал. Я тоже без дела не сидел. Помимо преинтересного правления Танинофора Элькинара, узнал о сенешале и дворянском заговоре.

— Тогда ты знаешь больше, чем я, — проворчал Катхар. — Сенешаль ни при чем.

— Зато кто-то из аристократов при чем. И они работают то ли с магами, то ли с кем-то еще.

— Со жрецами, ага. Или с каким-нибудь Босоханом.

Близнецы расположились на кровати, и Арден рассказал обо всем, что узнал. Перебирая волосы брата, лежащего перед ним, Арден больше не чувствовал удушающей паники. В конце концов, не в первый раз дворяне строят козни. С ними справиться как раз проще, чем с магами.

Катхар потянулся, подставляясь под ласку, вряд ли осознанно, и Арден невольно улыбнулся. Это наполняло его спокойствием. В приступе нежности он наклонился и поцеловал один из рожек Катхара — стараясь не приближаться к чувствительным основаниям. Не сейчас.

— Нянюшка звала тебя котенком, — Арден выпрямился, снова перебирая волосы. — Ты и сейчас котенок.

— Я бы предпочел подрасти хотя бы до кота, — беззлобно проворчал Катхар. — Хоть обычного, а не храмового полосатого. Отец не особо хотел со мной беседовать. И мне кажется, он не хочет, чтобы мы говорили с Верховным магом. Тот что-то знает о нас. О королевской семье.

Новость не казалась Ардену внезапной. Конечно же, Верховный маг что-то знал и в нужный момент мог нажать на короля. Как иначе?

— Поэтому надо с ним поговорить! — заявил Катхар. — С Алаканором.

— Если бы он хотел что-то рассказать, то уже рассказал.

— Ну вот…

Арден вспомнил, как брат хотел быть полезным. А тут выходило, что он снова ничего не может, король не посвящает в дела, еще и вынужден большую часть времени проводить в тесной комнате, пока Арден здесь.

— Пойдем к ищейкам, — сказал Арден. — Ты среди них свой.

— Дени, тебе отдыхать надо.

— Да я со скуки с ума сойду! Лучше к вечеру к ищейкам. Можем там остаться, и я отдохну куда лучше, чем наедине с книгами. Да и на место разлома я бы посмотрел.

Катхар перевернулся и внимательно посмотрел на брата. Прищурился:

— Не врешь. Ну, раз тебе лучше, можем и сходить.

Королевская часовня была совсем небольшой. Устроенная в жилой части дворца, но таким образом, что попасть в нее можно и изнутри, и со двора. Предполагалось, чтобы монаршая семья могла в любой момент и без лишних свидетелей вознести молитвы богам.

На деле, конечно же, такое положение стало идеальным для тайных встреч.

Арден собирался сразу к ищейкам вместе с Катхаром, но принесли записку от Иладейл: она предлагала помолиться на закате. Это было их обычным знаком раньше, предложение благочестивой молитвы, когда на самом деле они уединялись и, конечно, воздавали молитвы, но по-своему.

Катхар пообещал ждать у ищеек. Арден взял с собой Алых рыцарей и поставил их с обоих входов в часовню, но внутри он был один. Никто не мешал молитвам принца.

Помещение было не больше комнаты. Личное место для молитв королевских особ. Даже статуи Фануира и Шаниры было небольшими, но искусно сделанными. Маска на лице бога и повязка на глазах богини казались почти настоящими, а их длинные хвосты и изящные рожки покрывала настоящая позолота.

Окна располагались на высоте, сейчас уже темные. Да и днем через них проникало не так много света: мешали ветви, давно разросшиеся внутрь, или это жрецы специально так вырастили. Деревья цвели несколько раз в год, и сейчас вся часовня была усыпана светлыми лепестками.

По двум стенам в несколько рядов расположились горящие лампады. Света от них было немного, но весь он мягкий, интимный. Пахло смолистыми благовониями, которые воскуривала специальная жрица, следившая за часовней.

Перед статуями богов стояла небольшая глиняная мисочка и пучки травы. Взяв веточку, Арден осторожно зажег ее от лампады и положил на миску, позволяя воскуриваться ароматному, чуть горьковатому дыму. Он запутывался в волосах, льнул к ладоням.

Хотя молиться Арден не любил. Он не очень-то верил, что боги создали королевский род по своему подобию. Скорее уж, однажды их племя силой взяло верх над другими — магия давала преимущества. А потом осталось только несколько родов, если не один, и они придумали богов, которые объясняли их исключительность и право на трон.

С удивлением Арден заметил на алтаре, рядом с воскуриваемыми травами, маленький пустой пузырек, в котором обычно хранили зелья и настойки. Такие подносили на алтарь, когда просили о здоровье.

Катхар не мог тут находится, а сама часовня только для королевской семьи и жрецов. Кто из них мог это оставить? И неужели здоровья просили для него?

Невольно Арден коснулся пальцами кармана, куда сунул похожую бутылочку, только с успокаивающим зельем. Просто на всякий случай прихватил с собой, раз уж на ночь принцы останутся у ищеек и не вернутся к себе.

Он услышал, как приоткрылась дверь за его спиной, та самая, что вела во двор. Раз Алые рыцари пропустили, значит, это Иладейл. Ее легкие шелестящие шаги он тут же узнал, а через миг она прижалась к нему со спины, тонкие руки обвили его грудь.

— Я рада, что могу снова тебя коснуться.

— Да, если бы я умер, это было бы сложнее.

Он ощущал на шее ее дыхание, похоже, Иладейл была без маски. Ее пышные светлые локоны упали ему на плечи, а в воздухе поплыл густой запах сладковатых духов — или, скорее, благовоний с внутренних церемоний храма.

Ардену стоило бы напомнить, что их больше ничто не связывает. Он просто ее принц, а она — его Верховная жрица. Но вместо этого он накрыл ладонью ее сцепленные у него на груди руки и прикрыл глаза.