Однажды, в одном из рейдов отряд Сельвантеса потерял свою ведущую разведчицу, и с того времени он стал искать новую. Чтобы ты понимала, натренировать хорошую разведчицу довольно сложно. Сюда в основном попадают девушки с низким уровнем дара, да и умом многие не блещут. В то время Сали не было равных. И наш отряд возвращался из рейдов практически без потерь, что здесь случается редко.

Слушая Мартинеса, мне становилось все более не по себе. Что здесь творится? Если так часто бывают жертвы в рейдах, почему об этом никто не упоминает? Почему на каждом углу мирному населению внушают, что конфликт мизерный, и что девушкам-добровольцам особенно ничего не угрожает на границе?

— Сельвантес начал за ней ухлестывать, хотя прекрасно знал, что она моя раяна, — голос командора заледенел. — Я пытался это пресечь, но Сали увлеклась им и скоро изъявила желание разорвать со мной договор и перейти в третий отряд. Закон был на ее стороне, поэтому мне ничего не оставалось, как отпустить ее. Сельвантес получил лучшую разведчицу, а мой отряд остался только с новобранцами.

Мне было трудно видеть, как Сали вешалась на этого гада, но я терпел, так как не терял надежду, что она одумается и вернется ко мне. Но в одном из рейдов она погибла.

Мартинес с силой сжал кулаки и замолчал, полностью уйдя в свои мысли. Я же подумала о том, что по рассказу командора Сельвантес был тем еще типом. Однако, я не чувствовала в нем тех качеств, которые приписывал ему райс. А своим внутренним ощущениям я старалась доверять. Возможно, Мартинесу просто хотелось кого-то обвинить в смерти любимой?

Отдав приказ лиране вернуться на вторую руку, обратилась в командору:

— Думаю, мы прояснили все недоразумения между нами, — он вздрогнул от звука моего голоса, а, может быть, и от ощущения выбирающейся из-под одежды змейки. — Предлагаю разойтись с миром и более не тревожить друг друга. Кстати, как вас зовут?

Командор инстинктивно потер у себя между ног, явно борясь с желанием, провести детальный осмотр и убедиться, что все на месте.

— Альберт Мартинес, командор пятого отряда, к вашим услугам, — райс отвесил мне поклон. — И давай перейдем на «ты», раз уж у нас состоялось такое приватное знакомство.

— Мел Рид, кадет третьего отряда, — кивнула в ответ. — Я рада, что мы поговорили, Альберт. Не люблю навязчивых поклонников, силой принуждающих уделять им внимание. Думаю, к обоюдной выгоде не будем распространяться об этом инциденте?

— Полностью согласен, Мел, — улыбнулся блондин.

— Тогда до встречи, — проговорила, набросив на командора исцеляющее заклинание перед уходом. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел его опухшую физиономию и след от удавки.

Выйдя из здания гарнизона, тут же ощутила все прелести тропического климата. Палящее солнце, удушливая жара и высокая влажность уже полностью завладели местностью, время близилось к полудню. Следовало поторопиться, если я хотела успеть принять душ и наведаться в лазарет до обеда. Быстрым шагом прошла прямиком в казарму, взлетела на второй этаж. И вот я уже наслаждаюсь струями горячей воды, смывая с себя все переживания этого такого богатого на события утра.

Наскоро облачившись в серое форменное платье, отправилась в лазарет, расположенный прямиком за зданием гарнизона. Пройдя в центральный вход трехэтажного здания из светлого кирпича, уточнила у дежурной лекарки, где находились девушки из третьего отряда.

— Мел Рид? — уточнила лекарка, в ответ на что, я кивнула. — Девушек уже определили на работу. А тебе еще нужно пройти распределение. Поэтому отправляйся к начальнику лазарета, кабинет номер десять в левой половине первого этажа.

Пройдя в указанном направлении, оказалась перед дверью с табличкой «Альфред Сомерс — начальник лазарета». Постучала и, дождавшись разрешения войти, оказалась внутри. В просторном светлом кабинете за большим письменным столом сидел мужчина средних лет. Светлые волосы, зачесанные назад, уже тронула седина на висках, ярко-голубые глаза лучились добротой и участием, а пышные пшеничные усы добавляли ему сходства с добрый доктором из детских сказок, которые мне читала тетя.

— Добрый день, господин Сомерс, — вежливо поприветствовала я. — Мел Рид, кадет третьего отряда, прибыла для выполнения задания.

— Добрый день, Мел Рид, — лукаво улыбнулся доктор. — Оставь всю эту военную чепуху воякам. Я не райс, и особого звания у меня нет. Я здесь исключительно, как лицо гражданское, но исполняющее свой врачебный долг перед людьми и государством. Ко мне можно обращаться — доктор Сомерс. Присаживайся в кресло. Сейчас я найду копию твоего личного дела, и мы подберем тебе занятие по способностям.

— Как скажете, доктор Сомерс, — охотно откликнулась я, занимая ближайшее ко мне кресло. Вся эта военная муштра мне и самой была в тягость.

— А вот и твои документы, — доктор достал папку с бумагами из шкафа слева от стола. — Что тут у нас? Почти средний уровень дара и опыт работы в столичном лазарете?

Брови доктора Сомерса взлетели вверх, и он обескураженно уставился на меня.

— Не часто сюда заглядывают компетентные кадры, — протянул он. — Вижу, что причина военной службы указана, как личная. Не буду допытываться, что именно могло заставить молодую, красивую, одаренную девушку променять карьеру в столице на зону военных действий на границе, но я очень рад, что ты здесь появилась.

— Я постараюсь применить все свои знания и быть вам полезной, — нейтрально ответила я. Ужасно не хотелось вводить в заблуждение этого доброго и открытого человека, а правду я все равно не могла никому сказать.

— Давай я немного введу тебя в курс дела, а потом определимся уже с заданием, — предложил начальник гарнизона. — Основной наплыв пациентов здесь бывает во время патрулирующих рейдов. Именно в случайных стычках с хиласами бойцы получают основные раны и увечья. Пока восемь отрядов патрулируют окрестности, другие восемь заняты работами в крепости. Спрогнозировать, когда именно появятся раненые не может никто. Поэтому каждого служащего, обладающего природным даром, могут вызвать в любое время дня и ночи. Переговорное устройство находится в твоем личном жетоне, именно по нему придет вызов. Я внесу тебя в список, как врача, поскольку здесь очень мало докторов, имевших практику ранее, все больше лекарки или девушки с даром, но подходящие только в помощницы. Поскольку у тебя есть опыт работы, ты сможешь сама лечить и принимать решения о плане дальнейшей помощи раненым.

Я внимательно слушала доктора Сомерса, стараясь все запомнить и быть готовой в случае необходимости. В своих силах я была уверена, последние курсы Академии мы провели в действующих госпиталях и лазаретах. Правда, многие девушки из знатных семей старались отлынивать от работы в любое удобное время, поскольку считали, что им никогда не придется работать по профессии. Но я старалась прилежно учиться, ведь у меня была надежда когда-нибудь освободиться от рода де Шевари. А свобода накладывала на меня обязанности самой себя содержать, поэтому лишними знания для меня быть никак не могли. Хотя врачевание никогда не было близко моему сердцу так, как животноводство.

— Теперь давай поговорим о том, чем мы занимаемся, когда нет большого потока раненых, — продолжал Альфред Сомерс. — У нас есть большая лаборатория зельеварения. В крепости огромная потребность в зельях, как в лечебных, так и в укрепляющих. Так же мы изготавливаем запас зелий для патрулирующих рейдов, таких как зелье ночного видения и тому подобные. Лабораторией заведует моя жена — Ирма Сомерс. Помимо зельеварения есть еще лаборатория протезирования. Это новое направление даже для столицы, но здесь оно жизненно необходимо, ты позже поймешь почему. Ей заведую я лично. Это одна из причин, почему я работаю вместо престижной клиники Дарсии в этом Богиней забытом месте.

Я ушам своим не поверила, в Академии нам говорили о новом направлении лекарского дела, но только вскользь, поскольку специалистов по этому предмету у нас не было. Наставник рассказывал о каком-то профессоре, который основал лечебное протезирование, но имени я тогда не запомнила. Нежели это доктор Сомерс? У меня загорелись глаза, я во чтобы то ни стало должна попасть в эту лабораторию!