Триш крепко прижала старшего сына Спейдов к своей груди, взлохматив короткие светлые кудри и поцеловав пухлую, розовую щёку. Мальчику было уже без двух месяцев пять, и Терри порой пугало то, как быстро он и две его маленькие сестры росли. Хотя любить les petits anges она меньше не стала.

- Мадонна мио, Триш, - Елена обеими руками толкнула вперёд себя увесистую, но тем не менее изящную, коляску с полугодовалой дочерью и благодарно склонила голову перед пожилым дворецким Саверио, который любезно помог ей затолкать эту громадину по парадной лестнице. – Прекрати тискать Александра. Ты его избаловала.

- Чем это? – невинно вскинула брови Холмс. – Любовью? Но посмотри на него, Елена, - она кивком головы указала на Александра, который, отстранившись от любвеобильной тётушки, заботливо вёл двухлетнюю Анастасию – Анечку – за ручку, чтобы та не оступилась. – Боженька милостивый, за какие такие заслуги твоему мужу – прислужнику ада – достались такие чудесные создания?

- Выражения, Триш, - невозмутимо напомнила женщина, оставив коляску у окна и забрав из люльки кукольного человечка. – И вообще: вместо того, чтобы тискать моих детей, давно бы уже своих завела. Джотто только рад будет.

Патрисия закатила глаза. Временами эта назойливость этой семьи была просто невыносима.

- Для тебя моё незамужество, как тропа позора, - Триш подхватила Анечку на руки и вложила пальцы в галантно раскрытую ладошку Алекса.

- Это эквивалентные понятия, дорогуша. В наше время стыдно быть незамужней в тридцать лет.

- В «наше время» стыдно только триппером болеть, будучи женатым.

- Триш!

Елена даже ногой топнула, несказанно возмутившись поведению подруги.

Но вряд ли Холмс слышала её причитания о манерах и культуре речи.

IV.

К четырём часам пополудни, когда буря негодований в душе Патрисии более-менее утихла, и она соизволила взяться за работу, кропотливо и терпеливо расшивая воротник будущего платья мелкими бусинками нежно-розового бисера, к ней в библиотеку (самое подходящее, конечно же, место для работы) решил ненадолго заглянуть Джотто, дабы проверить настрой своей почти-жены.

- … Не подашь мне коробку с нитками? – не отрываясь от своего нудного занятия, попросила Холмс, затягивая небольшой узелок на ткани и проверяя получившийся узор.

Примо с сомнением осмотрел пару (кажется) сотен мелких коробков, которыми был уставлен ближайший к гнезду Терри стол, и выбрал наименее ущербный вариант – ту коробку, что стояла ближе к нему, до отказа забитую мелкими мотками нитей всевозможных оттенков красного цвета. В этом кошмаре дальтоника женщина выбрала подходящие нитки и теперь старательно пыталась продеть тонкий шнурок в ушко иглы.

- Я уже говорил, что тебе не обязательно продолжать работать? – услышав, как Триш промычала ему благодарность, мужчина фривольно уселся на подоконник, рядом с креслом, в котором уютно расположилась Патрисия.

- Говорил… кажется, год назад, - Холмс болезненно зашипела от того, что проткнула заострённым концом указательный палец, и встряхнула ладонью. – Мой ответ с тех пор не поменялся.

Огромным для неё плюсом в разговорах с Джотто было то, что он не капал на мозг предложениями выйти за него замуж и расспросами в духе «что за дерьмо у нас с тобой вместо брака?». Один раз ему взбрело в голову спросить, почему они ещё не женаты с таким потрясающим сожительством. Однако после встречного вопроса – а что, обязательно быть женатыми, чтобы любить друг друга? – он как-то и не заикался об этом.

Хотя, признаться честно, точка угол мышления и взгляд Триш на их отношения его бесили. Выводили из себя так сильно, что временами хотелось её связать канатом, красиво повязав сверху белую ленту взамен платья, и силой увести под венец.

Ну, в самом деле – это всё больше и больше напоминало какой-то вальс смеха. Танго нелепости! Он же не мальчик давно уже. Да и Терри на деви́цу мало чем была похожа. Сколько можно быть осторожным в этом плане и беречь чувства Патрисии?

- Скажи-ка мне, дорогая, - почти физически ощутив прилив раздражения, глядя на спокойную Триш, заговорил Джотто. – По какой причине ты мне ещё отказываешь?

- Ни по какой конкретной, - моментально откликнулась она. – Просто я считаю это бесполезным. Мои родители вот не были женаты…

… И это не совсем удачный пример – ворчливо и безмолвно заметил Примо. Да простят его почившие мистер Холмс и мисс Бе́ргер.

Он прекрасно понимал, что стороны Триш, воспитывавшейся в совершенно иных условиях, сама концепция замужества была странной. Однако с другой стороны это ведь не так трудно – сделать всё по совести. Уступить один раз и жить дальше со спокойной душой.

Да чёрт возьми! На худой конец, если он – Джотто – нежданно-негаданно скончается, он хотя бы должен помереть с уверенностью в том, что всё его имущество отойдёт жене и Терри банально не останется на улице с голым задом!

- Напомни, почему я тебя всё ещё слушаю, а не поступаю как считаю нужным, как любой другой мужчина?

- Ну, мы же чокнутые.

Невесело рассмеявшись, Примо сокрушённо покачал головой. И не поспоришь ведь.

V.

Вечер первоапрельских шуток без этих самых шуток проходил под аккомпанемент смеха и шумных разговоров. С запахом табачного дыма и дорогой выпивки. Мужская половина (преимущественная в Вонголе) собралась за одним столом, дабы развлечь себя игрой в покер, пока женщины отдыхали, занимались детьми (в случае Елены) или же безвылазно сидели в комнате, проводя время за неизвестным занятием (в случае Триш).

Однако в разгар веселья, когда азартная карточная игра превратилась ещё и в вечер воспоминаний о весёлых днях былой славы, дверь в подвал, адаптированный под бильярдную, бар и казино одновременно, медленно отворилась, впуская в прокуренное помещение будущую хозяйку вечера.

Терри спустилась по лестнице с совершенно нечитаемым выражением лица, одним только появлением прекратив все разговоры, и в сопровождении семи пар глаз изящно проплыла к игральному столу. Правда дальнейшие её движения были наполнены грацией ленивого кота и не содержали в себе ни капли женственности.

Триш медленно уселась на пустующий стул, приставленный сюда только ради того, чтобы складывать на него выигранные деньги, затем неторопливо закинула на стол ноги, обутые в аккуратные, маленькие ботинки на шнуровке, ничуть не смутившись того, что была в юбке, и сложила руки на животе.

- Ты что вытворяешь, Холмс? – расположившийся напротив неё Алауди, вынужденный наблюдать перед собой женскую обувь, сердито нахохлился.

- Ты хотела о чём-то поговорить? – неуверенно предположил Асари, способный удивительно хорошо соображать. После всего выпитого-то.

- Да, - Терри согласно кивнула, нарочито безразлично рассматривая свой маникюр.

- Со всеми или… - Накл бросил короткий взгляд в сторону лидера – абсолютно сбитого с толку наравне с остальными.

- Я выбираю вариант «или». Но вы можете остаться, - спокойный голос Триш пугал всех поголовно, ибо ещё несколько часов назад к ней буквально нельзя было подходить. – Даже не так. Я настаиваю, чтобы вы все остались.

- Что за фарс, Триш? – нетерпеливо высказался Джи. О его нетрезвости говорили только глаза – левый начал подозрительно косить в сторону.

- Я тут сделала невероятное открытие. И считаю нужным поделиться им с вами, ведь все так этого ждали… Этим утром на мне не застегнулась юбка.

Никто ничего ожидаемо не понял.

Честно слово, не будь Патрисия женщиной то что Арчери, что Алауди – оба, скорее всего, удавили её на месте. Возможно голыми руками… Возможно даже меняясь друг с другом, чтобы всё было по-честному, потому что желание горело в обоих одинаково-сильно.

- Ей богу, Холмс, алкоголя в моей крови сейчас больше, чем крови. Не обессудь, если я пристрелю тебя.

- Ты не торопись, - Терри стала постукивать ногтями по подлокотнику, нагоняя не то ужас, не то подозрение. – Затем я обнаружила, что на меня не налезает ещё дюжина моих платьев.