- Мой. Герой. - сквозь смех и слёзы выдавила она из себя. – Нет, серьёзно. Это так мило, что после того, как ты удачно попользовался мной и даже сорвал парочку бесплатных бонусов, ты заботишься о моих чувствах и о моём здоровье.
- Дай мне время всё тебе объяснить.
- Не хочу. Первый раз за всё то время, что длится эта тупая пародия на брак, я вообще не хочу тебя слушать. И видеть тоже.
- Хон Мэ Ри, я прошу тебя, давай мы всё обсудим.
Девушка не вздрогнула и даже не моргнула. В её глазах, на глубине которых прежде горели ярость и непонимание, что-то потухло. Словно разом перегорели все эмоции, оставив за собой лишь смятение, хаос и руины.
Мэ Ри безвольно опустила руку, в которой сжимала пистолет, но не прошло и мгновения, как всё вокруг разом содрогнулось от оглушающих выстрелов-хлопков. Она стреляла в землю у своих ног до тех пор, пока затвор не начал щёлкать пустотой обоймы. А затем, тускло блеснув холодным металлом в свете загоревшегося фонаря, с негромким плеском пистолет отправился на дно Средиземного моря.
Дечимо с облегчением выдохнул, несмотря на то, что повода у него не было.
Избавившись от неприятной тяжести, девушка поднесла правую руку к безымянному пальцу и сдёрнула с него обручальное кольцо, уместив его на раскрытой ладони.
- «Мы»? - Почти искренне удивилась она. - Странно. Я думаю, что ты ошибся – никаких «нас» нет, - сухо произнесла Мэри, утерев слёзы свободной рукой. - Никогда не было.
Она демонстративно перевернула ладонь и кольцо соскользнуло с мокрой руки, со звоном стукнувшись об смолистый асфальт и укатившись с глаз подальше.
- Ты не можешь…
- … Остаться. - безразлично перебив его, Мэри провела рукой по лицу, размазывая остатки слёз по щекам. И улыбнулась. - Знаешь, мне даже почти не обидно сейчас. Иногда такое случается. В конце концов - «Хорошее дело “браком” не назовут».
Да и была ли там она?
Эта ваша любовь?
Комментарий к Часть тридцать четвёртая. Finita la commedia.
UPD От 07.06.19!
Финальная глава скрыта в черновиках и отправлена на ремонт, ибо я так захотел — Она мне не нравится.
========== Часть тридцать пятая. Не прощай. ==========
I.
Со стороны могло показаться, что Мэ Ри была в ярости.
Ещё бы.
Она, закрывшись от всего мира на кухне и предварительно попросив у всех некоторое время на единение с собой, не выходила уже несколько часов, по предположениям сторонних наблюдателей держа наизготовку какие-нибудь дорогие бьющиеся предметы, чтобы начать с порога обстреливать первого, кто вздумает вторгнуться в её личное пространство.
На самом же деле Мэри была куда спокойнее и вовсе не планировала тотальный разбой ближайшего сервиза, и уж тем более она не собиралась снова разразиться истерикой и покорить всех крокодильими слезами, чтобы заполучить желаемое. Оставшись в одиночестве, Хон нерасторопно – не желая спешить и зная, что её не подумают побеспокоить, пока она не пытается выброситься в окно или засунуть в вены все колюще-режущие предметы – заварила свежий чай, бросила в него щепотку высушенных ягод малины, залила всё кипятком и поставила кружку на стол. Рядом с комично-романтичной тонкой вазой, в которой одиноко болтался цветок. Открыла окно, чтобы выпустить застоявшийся воздух из помещения и собственных лёгких, и не чувствовать себя в ловушке. Потом присела за стол и позволила себе впасть в глубокую медитацию, время от времени потягивая приготовленный чай и обдумывая план действий на ближайшие двадцать четыре часа. Потому что пускать всё на самотёк было попросту нельзя. Не в такой ситуации.
В душе царил странный штиль. Мэ Ри знала, что после того, как примет решение и последует ему, то её просто разорвёт от эмоций, но пока что она пользовалась моментом
ясности ума и размышляла, никуда не торопясь.
Часы отмерялись чайными кружками и действия повторялись по кругу: Мэри растягивала напиток, пока он не остынет, вставала, выливала холодные остатки в раковину и заваривала чай заново, чтобы опять сесть и размышлять.
На самом деле всё было куда проще, чем казалось на первый взгляд.
Вот же она, палка о двух концах, – лежит прямо перед глазами.
Два выхода в две разные пропасти, за которыми будет лежать только неизвестность.
Левая сторона – уйду, не оборачиваясь назад.
Правая – останусь.
Хотя бы для того, чтобы выслушать всё, что так жаждут объяснить.
– Ну и мудак же ты, Дечимо, – шумно выдохнув, Мэ Ри проглотила подступившие на автомате слёзы вместе с глотком чая. – Плана другого у тебя не было? Не смеши меня.
Её взгляд скользнул ниже, старательно высверливая в приговоре дыру.
Палка о двух концах.
На одном конце крест. На чувствах, на желаниях, на грёбаной гордости. На всей жизни.
На другом – полоса. Возможно чёрная. Возможно дорога, которая поведёт прямиком в ад.
Уморительно.
Чай заканчивается синхронно с сушёной малиной в банке. Мэри запоздало понимает, что вокруг неё сомкнулась ночная мгла, оставив в темноте без единого проблеска света. И до сих пор ни единая живая душа не вмешалась в её одиночество.
Это не значило, что им всем вдруг резко стало плевать, раз она потеряла статус законной супруги босса.
– Нарыдалась?
Это значило, что снаружи, за дверью, был тот, кто мог в любой момент ворваться сюда и силой вытащить, просто не видел в этом необходимости.
Что ж. Спасибо хотя бы за это.
– Дай мне телефон.
Быть вежливой Хон Мэ Ри не могла – попросту устала подстраиваться под всех. Ей резко стало плевать на всё это – формальности, воспитание, старшинство.
Смертельно хотелось лишь одного – спрятаться от всех и уснуть. Желательно без возможности завтра утром снова очнуться в этой проклятой всеми демонами и богами Италии. Жаль, что настолько громадных чудес не существует в природе, и машину времени изобрели лишь в кинематографе.
– И что ты собираешься с ним делать?
Разбить об твою голову – Мэри мрачно посмотрела в сторону, поначалу вообще не думая отвечать. – Нет, ещё лучше. Об голову твоего босса.
Вряд ли Хибари испытал бы безграничное счастье, услышь он такие слова.
– Прямо сейчас? – Уточнила Хон. – Забронировать номер в отеле, вызвать такси и пожить где-нибудь. Не здесь.
Да где угодно, в общем-то, лишь бы не здесь.
У Кёи, по мнению Мэри, не было чувства юмора, а если и было, то весьма специфическое, поэтому её неприятно удивила ироничная усмешка мужчины. Уже сам факт того, что он согласился стеречь её под дверью кухни (наверняка по просьбе Савады), напоминал начало какого-нибудь жутко несмешного анекдота с летальным исходом главных действующих лиц в самом конце.
Хотя телефон он ей всё-таки дал.
– Я тебя отвезу. – Немногословно (как и всегда) сообщил Хибари, на этот раз поразив Мэ Ри до глубины души своим благородным порывом. Нет, правда, откуда бы в этом сосредоточении эгоизма и социопатии, взяться рыцарским порывам? – И не смотри так. Забить до смерти, может, и не забью, но Саваде сдам.
– Спасибо, меня лучше забить. – Угрюмо пожелала Хон. – Идея, вообще-то, состояла в том, что никто не будет знать, в каком отеле я буду проводить свою депрессию.
– Мне глубоко плевать на ваши разборки, но караулить женщину под дверью и ждать, пока у неё закончится заряд истерики, я больше не намерен. Сами решайте свои проблемы.
Раздражённо поведя плечами, Мэри настолько ядовито, насколько ей позволяли силы, державшиеся на одном лишь энтузиазме, ответила:
– Мамочки мои, я сейчас расплачусь от твоей дружеской поддержки.
Хотя это тоже всего лишь повеселило Хибари.
Следующие четверть часа были потрачены на сборы: Мэ Ри бросала в сумку всё, что не было нажито, как совместное имущество, и вещей оказалось очень мало, что дало дополнительную пищу для размышлений и возведения себя в статус нищей иждивенки. Ключи от автомобиля, который когда-то всецело и безраздельно принадлежал ей, Хон со слезами скупости и долгими колебаниями оставила на прикроватной тумбе. Придавив ими заявление на развод, которое уже включало в себя все заполненные графы, за исключением подписи супруга.
