“Блин, а я уж понадеялся на спокойное место. Хоть один тихий угол в этом проклятом лесу имеется, какая нибудь вшивая пещерка, в которой не сидит очередной хищный горох?”
========== 6. Ответственный за выживание ==========
Раздраженно запустив в зеленого ледяным шипом, Олег тут же получил в ответку еще один порез, на этот раз пострадала рука. Верткий засранец отпрыгнул от ледяного подарка и, раскачиваясь на месте, фыркнул в сторону непрошеного гостя невидимым снарядом. Никакого заклинания увидеть не удалось, и сама рана была чистой.
“Чем же ты стреляешь, мелкий засранец?”
Врубив магическое зрение, Сколотов проследил за следующим нападением — это все-таки заклинание, энергетический след имелся; прикинув варианты, он пришел к выводу, что хищный горох пользуется магией ветра: как раз получил четвертый порез на теле, соображалка и заработала. «Ладно, хватит подставляться», — второй ледяной шип сорвался с рук, тварь снова отпрыгнула, но на этот раз это не сработало, острые осколки заклинания задели шаровидное тело, от чего то лопнуло, как упавший на камень кокос, разбрызгивая вокруг маслянистую жидкость. Вконец убитый монстр не затопил все помещение смрадной вонью после смерти, а разразился приятным травяным запахом.
Ну что, мистер ароматический горох, где там твои друзья, мне еще здесь ночевать, хотелось бы заранее почистить территорию от нежелательных элеме… На полуслове Олега прервал шелест множества стеблей по камню, копии убитого монстра посыпались изо всех щелей. Первую волну удалось встретить разрядом молнии и двумя шрапнельными шипами, но когда твари пальнули в ответ, он на мгновение пожалел, что не дал сиреневому облаку прожечь в себе дырку — несколько десятков мелких, болезненных порезов покрыли все тело.
Не тратя больше время, Сколотов ретировался по лестнице вниз; за ступеньками шел длинный, узкий коридор, в котором и было решено держать оборону. Не зная, куда ведет проход, дальше двигаться опасно, может, там винный погреб — тупиковая комната, где его положение станет намного хуже, вообще «чем дальше, тем хуже» — девиз всего пребывания в этом мире.
Гороховые монстры ломились в узкий туннель целыми толпами и помирали тоже толпами, дальнобойный конус как раз покрывал по ширине и длине весь коридор до самого входа, вот только именно от молний тварюги отваливались неохотно, некоторые наглейшим образом переживали разряд электричества в упор, похоже, у этого вида имелось сопротивление молнии, дававшее шанс пережить смертельный урон от заклинания. С другой стороны, шрапнельная ледышка безотказно косила первые ряды наступающих.
“Так и стоим, прорежая всю массу хищных растений молнией и добиваем самых шустрых льдом. Отличная, эффективная тактика, можно сказать, вершина стратегического мышления — зажаться в узком проходе, чувствую себя, как все триста спартанцев в одном, вот только… а что дальше?” Зеленый поток не ослабевал, они уже отвоевали у Олега целых три шага, насколько безразличное отношение к своей жизни не встречалось даже у недопсов. Порезы стремительно покрывали руки и ноги, он только успевал захиливаться, большую часть невидимых лезвий принимал на себя барьер, в кои-то веки служивший не одноразовой стенкой, но его форма не позволяла закрыть весь проход: ноги остались уязвимыми, а руки приходилось подставлять самому, через барьер заклинания не проходили с обоих сторон. Дважды барьер неожиданно падал, и Сколотов мог полноценно ощутить себя подушечкой для иголок, мелкие раздражающие ранки в большом количестве вызывали нестерпимую резь во всем теле, сменяющуюся болезненным жжением. Этот бой все более становился похож на изощренную, медленную пытку, Олег был покрыт собственной кровью вперемешку с масляной жидкостью монстров с ног до головы, кровь периодически заливала глаза, подкрашивая сумрак коридора в багровые тона. Времени не хватало даже на то, чтобы смахнуть раздражающую, лезущую в глаза челку, тяжелую от льющегося пота. Каждая заминка стоила одного шага, проигранного зеленой лавине. Слава богу, базовое исцеление, по видимому, как-то восстанавливало кровопотерю, иначе Сколотов уже давно свалился бы от слабости с ног. Опять безвыходная ситуация и простой вопрос: что делать? Надеяться на то, что монстры закончатся быстрее, чем мана? Опять рассчитывать на чудо? С последним у Олега было четкое убеждение, что любое чудесное стечение обстоятельств имеет как минимум недельный кулдаун и дважды подряд не случается, по крайне мере, не с ним. Риск, как говорится, дело благородное, пора воспользоваться планом “Б”. Поднапрягшись, он выдал несколько заклинаний с максимальной возможной скоростью, подчистив коридор и развернувшись, бросился наутек.
Сзади, через несколько метров, обнаружилась комната-развилка, из нее вели целых три прохода на выбор, в разные стороны; окрыленный осознанием того, что не уперся в тупик, Олег наугад забежал в центральный коридор. Помещения сменялись одно за одним: залы, склады, коридоры, проходы, комнаты — чертов огромный подземный лабиринт, несколько раз попадалась лестница вниз, пару раз наверх. Не разбирая дороги, Сколотов все бежал, пытаясь оторваться от очумелых тварей, толпы которых периодически возникали в боковых проходах, спереди, сзади, лезли изо всех щелей поодиночке, десятками, сотнями. Раскидываясь заклинаниями во все стороны, он четырежды пытался спрятаться в тенях, но каждый раз рядом оказывалась хотя бы одна гороховая тварь, палившая всю контору. Наконец от безысходности, свернув в очередной закуток, Сколотов не глядя сиганул в черный провал колодца, только в полете осознав, что сейчас сделал.
Приземление выдалось жестким, каменная кладка ударила по ногам, словно таран; не удержавшись, он плюхнулся на пятую точку, болезненно зашипев. Ну, зато десантировался целым, а не размазавшись по земле кровавым пятном, высота оказалась примерно с трехэтажное здание, может, чутка поменьше. Неприятно, но не смертельно, даже ноги на удивление остались целы. Быстренько похромав в сторону, Олег заныкался в тенях.
“Положеньице то еще, можно сказать, одно из наших любимых — в самой заднице. Возможно, объемы нашей собственной попы притягивают неприятности, или тупая башка не может придумать ничего путного, кроме как раз за разом бросаться в неизвестность. Ладно, надо немного переждать, пополнить запас маны, успокоится и искать путь на волю”.
Сколько Сколотов уже блуждал по этим катакомбам: неделю, месяц? Время в постоянном сумраке затерялось и перестало иметь значение, просто отсчитывая количество раз, когда он забивался в темный угол и забывался беспокойным сном, считая это за прошедшие сутки, в фолианте таким методом уже появилось сорок две перечеркнутые палочки.
“И куда, черт возьми, подевались часы из книги?”
Первоначальный энтузиазм иссяк день на третий; блуждая по бесконечному лабиринту комнат, коридоров, залов, Олег постоянно натыкался на орды круглых монстров. Они загоняли своего обидчика в самые дальние уголки подземелья, лишая даже призрачного шанса отыскать правильный путь. В последний раз твари окружили его на перекрестке, где едва удалось спрятаться в нище, вырубленной около поросшего мхом угла комнаты, прочитав сокрытие в тенях, Олег вжался как можно сильнее в холодный, жесткий камень и застыл, боясь лишний раз вздохнуть. Вот только на этот раз твари не ушли; расположившись хаотичной толпой во всех четырех коридорах, они замерли, погрузившись в беспокойное оцепенение. Укрытие было скрыто от прямого взгляда полутораметровым, потрескавшимся кувшином, неизвестно кем забытым на пересечении туннелей. Благодаря этому удавалось перекастовать заканчивающееся заклинание сокрытия несколько раз, но время шло, а твари не двигались. Именно в тот момент было принято злополучное решение, частично виновное в его нынешнем состоянии. Олег решился пройти опасный участок, не выходя из тени, единственно возможное на тот момент решение позже привело его разум к грани помешательства.
Аккуратно пробираясь среди спящих растений, приходилось все силы тратить на сдерживание стонов удовольствия. Тьма щедро дарила своей пленнице незабываемые ощущения, намного более яркие, чем в первый раз; как будто уже зная все слабые места этого тела, она умело ласкала каждый сантиметр податливой плоти, разжигая невыносимый пожар желания. Пятнадцать метров коридора превратились в марафон сексуального возбуждения, чужое тело без сопротивления, отдавалось этим чувствам без остатка, заставляя разум биться в экстазе.
