— Я не оставлю тебя за спиной. Пойдёшь первым.

На что тот лишь пожал плечами, скривился, но не стал возражать и в несколько шагов обогнал Гарри.

— А я уж было подумал, что это приключения тебя любят, а ты от них только страдаешь, но нет: у вас полная взаимность, — ворчал он, с шумом продираясь сквозь ветки и мешая Гарри вслушиваться в окружающее пространство. Люмос на конце его палочки казался тусклым и освещал не больше пяти футов, делая тьму за пределами пятна света вовсе уж кромешной и пугающей. — Конечно, отчасти тебя можно понять: вы, герои, все такие — отчаянные, спасаете мир. Это так… — Малфой замолчал, не то подыскивая нужное слово, не то пытаясь отдышаться. — Круто. Только все герои делятся на две категории: одни борются против чего-то, а другие — за что-то. Первый путь — это тупик. Вот взять тебя…

— Не трудись, Малфой, — оборвал его Гарри. — Я не страдаю провалами в памяти и не успел забыть твои слова в поезде.

— Ну а что я должен был им сказать? — возмутился тот с такой искренностью в голосе, что кому другому на его месте Гарри обязательно поверил бы. Малфой остановился и развернулся. — Простите, ребята, но что-то я захотел переметнуться? Поймите, ну не нравится мне, когда меня шантажируют жизнью и здоровьем родителей, так, что ли? И через сколько дней, по-твоему, состоялись бы похороны моей матери? Об этом ты не подумал, гений?!

С каждым словом он говорил всё громче и размахивал руками всё активнее, а под конец уже натурально орал и больше походил на мельницу.

— Тише, — шикнул на него Гарри, которому почудились какие-то подозрительные тени под деревьями впереди них. Они двигались как-то слишком упорядоченно для царившего в Запретном лесу хаоса.

— Ну нет, я ещё не закончил!

— Заткнись, Малфой! — рявкнул Гарри и перешёл на шёпот: — Мне кажется, там кто-то есть.

И действительно: тени под деревьями уплотнились, обрели объём, и теперь в них можно было легко опознать отряд кентавров. В руках они держали луки с наложенными на тетивы стрелами, наконечники которых смотрели отнюдь не в землю.

Обернувшись, Малфой начал очень медленно пятиться и, поравнявшись с Гарри, вцепился в его плечо, вынуждая к себе присоединиться. Кажется, это уже начинало входить у него в привычку. Если вспомнить их с Гермионой последнюю встречу с кентаврами в прошлом году, то не так уж он был неправ, и Гарри не стал сопротивляться.

— Не делаем резких движений и очень медленно отступаем, — тихо скомандовал Малфой, внимательно следя за кентаврами. — И главное — улыбаемся. С Дру это иногда прокатывало, а у них довольно много общего.

Так они и пятились, изображая идиотов, пока в спину Гарри не упёрлось что-то острое. Он замер и обернулся: их окружили. Не надо было слушать это пожирательское отродье, надо было бежать или попытаться поговорить. Хотя поговорить никогда не поздно… но тут Малфой тоже наткнулся спиной на одну из стрел и, обернувшись, ляпнул:

— Ну, оборжаться теперь.

Лица кентавров перекосило от ярости, а их копыта принялись рыть землю. Им ещё повезло, что Бейна здесь не было — тот бы такого наверняка не стерпел, — но очень жаль, что в отряде также не оказалось Магориана или Ронана, которые, как помнил Гарри по прошлым встречам, были снисходительнее прочих к «жеребятам».

— Не в том смысле! — тут же принялся оправдываться Малфой, похоже, осознавший, чем им это грозило. — Я…

— Как ты, человек, — сказал, по-видимому, главный в отряде, серый в яблоках, не дав ему договорить, — осмелился вернуться в наш лес после того, как мы тебя предупредили?

Обращался он к Гарри.

— Поттер, ты и этих ребят умудрился выбесить? И когда только успеваешь?

Двинув Малфою локтем под рёбра, чтобы тот не мешался, Гарри заговорил:

— Простите, мы не хотели вам мешать, но нам очень нужно попасть в школу. Позвольте нам просто пройти через ваш лес. Пожалуйста.

— Нас не волнуют нужды волшебников, — вмешался ещё один кентавр, чёрной масти, немного похожий на Бейна. — В прошлый ваш визит вы оскорбили нас.

— Это не мы — это была Амбридж!

— Многие наши братья пострадали! — не унимался серый. — Вы нарушили запрет и поплатитесь за это.

— Правильно! Пусть заплатят! — выкрикнул кто-то из задних рядов, и остальные согласно загомонили.

— Довольно, — внезапно встрял Малфой, и Гарри, обернувшийся к нему, чтобы снова заткнуть, обомлел: вместо привычного с первого курса мелкого пакостника, язвы и мажористого папенькиного сынка перед ним стоял полный достоинства и силы молодой волшебник. — Бесчестно издеваться над безответными школьниками. И вдвойне позорно для столь мудрого и древнего народа, прозревающего грядущее и стоящего над суетным. Вы позволите нам пройти, — он говорил чистым и уверенным голосом.

— А если нет? — один из кентавров демонстративно натянул тетиву потуже.

— Давайте, стреляйте, покажите себя неразумными мулами, презирающими собственные законы, — спокойно предложил Малфой (Гарри нервно дёрнулся) и медленно взмахнул своей волшебной палочкой (их окружила тонкая плёнка щита, чем-то похожего на Протего, но более прозрачного). — Тогда я остановлю стрелы, а потом засуну их вам в задницы.

Его голос был абсолютно спокойным, а выражение лица — скучающим. Как будто он ничуть не опасался и готов был выполнить свою угрозу: без удовольствия, как неприятную, но нужную работу. Гарри невольно поверил, что он способен это сделать, и кентавры, видать, поверили тоже: они опустили луки и освободили дорогу.

Малфой опустил палочку — щит пропал — и, требовательно посмотрев на ошалевшего от увиденного и услышанного Гарри, твёрдой походкой двинулся вперёд. Никто из кентавров не выстрелил ему в незащищённую спину, никто даже не дёрнулся и ничего не сказал напоследок. Гарри поспешил за ним, и вскоре они уже шагали рядом.

— Какие ещё законы? — не удержался он от вопроса, когда счёл расстояние между ними и потенциальной опасностью достаточным и убедился, что не слышит звуков преследования. — И что это за щит? Какая-то тёмная магия, да? А со стрелами? Ты правда смог бы…

— Они не трогают детей, а мы несовершеннолетние. Щит — обычное Протего, Поттер, только невербальное, — едва слышно прошептал Малфой, склонившись к его уху. — И я сильно сомневаюсь, что оно удержало бы даже брошенную щепку.

— Так ты блефовал? — ошалел Гарри.

— Сработало же.

— Малфой, ты псих.

— Не больше твоего, но иногда это бывает полезно.

Какое-то время они шли молча, и Гарри начало чудиться, будто кентавры идут следом за ними, но внимательное изучение окружающего пространства доказало: то были лишь естественные природные шорохи. Думать и представлять, что им грозило, окажись Малфой чуть менее искусным вруном — а не думать и не представлять не получалось, — было жутковато, и он спросил, надеясь отвлечься:

— А кто такая Дру?

— Моя бывшая, — сухо ответил тот, бросив на него быстрый нечитаемый взгляд.

— Я думал, ты встречаешься с Паркинсон, чуть ли не с первого курса.

— Все так думают.

— Так значит, твоя бывшая девушка, — протянул Гарри. — Она кентавр?

Ну… почему бы и нет? Кто ещё мог польститься на Малфоя?

— С чего вдруг?

— Ты сказал, она имеет с ними много общего, и я подумал…

— Не пытайся, если не умеешь, — Малфой резко дёрнул головой, но чуть погодя всё же снизошёл до пояснения, видимо, ему тоже было неуютно идти в молчании. — Она провидица. И конкретно так не в себе, примерно как тётка Белла, разве что не такая деятельная большую часть времени… Она называла меня своим маленьким дьяволёнком, — и что-то такое нехарактерное, мечтательное и нежное, абсолютно несвойственное было в его голосе. Гарри повернул к нему голову. — Даже в глубоком подземелье она видела звёзды, как я вижу их сейчас.

Запрокинутое к видневшемуся в просветах ветвей небу лицо Малфоя было… одухотворённым? Он как никогда походил на нормального человека.

— Это многое объясняет, — не удержался от язвительной реплики Гарри, желая разбить охватившую его неловкость из-за того, что он стал свидетелем чего-то настолько личного. — Но даже сумасшедшая не выдержала тебя долго.