— К-конечно, мистер Малфой, — пролепетал Горбин дрожащим голосом, мелко кивая с такой скоростью, что его голова того и гляди грозилась отвалиться.

— Прекрасно. Всё же, что это за вещица? — Спайк вновь махнул рукой в сторону шкафа.

— Исчезательный шкаф. Это Исчезательный шкаф, мистер Малфой. Уникальная вещь, если позволите: войдя в один, можно выйти из второго, но у меня нет к нему пары, и она, к сожалению, по всей видимости, неисправна.

— Ты знаешь, как её починить?

— Возможно, — в голосе Горбина сквозила неуверенность, — но мне необходимо посмотреть оба. Вы могли бы доставить второй сюда?

— Нет, — отрезал Спайк, ничем не выказавший своего довольства от услышанного. Ремонт грозил затянуться, а именно это и было ему выгодно. — Он останется на своём месте. Объяснишь мне, что нужно сделать.

— Заочно я могу сказать одно: работа предстоит трудная, может быть даже невыполнимая. Ничего нельзя гарантировать, — Горбин совсем сник и нервно облизал губы.

— Но ты ведь приложишь все возможные усилия, не правда ли, мой скромный друг? Сам понимаешь, в противном случае другие мои друзья будут недовольны. Очень недовольны тем, что придётся отвлечь их от более важных дел ради такого пустяка.

Запугивать при помощи чужой репутации, а не своей собственной, было жутко непривычно, но что ему оставалось?

— К-конечно, мистер Малфой, — Горбин вновь сбился на заикание.

Спайк хотел уже откланяться, но, окинув напоследок лавку беглым взглядом, решил ненадолго задержаться, приметив знакомое опаловое ожерелье в одной из витрин. В конце концов, основным его заданием было убить Дамблдора, и Тёмному Лорду не понравится, если он не совершит ни одной попытки, пусть даже такой нелепой.

— Придержи для меня эту прелесть, дорогой Горбин, — велел он, указав на ожерелье. — Я заберу её позже.

— Сразу видно истинного ценителя, — тот подобострастно склонился, и Спайк кинул на него полный презрительной жалости взгляд — никакого чувства собственного достоинства. Что ж, ему это только на руку.

— Мы ещё встретимся, друг мой, — бросил он с многообещающей интонацией и покинул лавку.

***

Остаток лета Спайк потратил на выполнение домашнего задания, общение с матушкой и «тренировки» под чутким руководством тётки Беллы. В окклюменции она его уже натаскала ещё до принятия метки и теперь загорелась идеей научить сражаться, но по большей части он просто служил для неё очень вёртким манекеном; Круциатусы, как выяснилось, безмерно мотивируют не только при обучении ментальным наукам, но стоило отдать ей должное: ничего совсем уж убойного она на нём не отрабатывала.

========== Глава 1. Путь до Хогвартса ==========

Из-за министерских перестраховщиков, закрывших платформу девять и три четверти от любых перемещений — хотя не то чтобы у них не было для этого причин, — до Кингс-Кросс Спайку с провожавшей его матушкой пришлось вместо привычной аппарации добираться через маггловский Лондон. Не очень удобно, но, с другой стороны, довольно интересно после безвылазного торчания в особняке на протяжении целого месяца, хотя чистокровные снобы, в жизни не выбиравшиеся за пределы своих домов и волшебных поселений, наверняка испытали не один десяток весьма неприятных минут, добавив работы и без того предельно загруженным обливиаторам. Спайк же прекрасно ориентировался в маггловском мире, так что их путешествие от «Дырявого котла» до вокзала даже можно было назвать приятным; правда, под конец впечатление несколько подпортила необходимость пробежать сквозь стену.

На платформе царило нездоровое, лихорадочное оживление: студенты делились новостями и радовались встрече после долгой разлуки так бурно, словно уже не чаяли увидеться — и часть из них имела все основания для подобного пессимизма, — а взрослые наслаждались редкой возможностью почувствовать себя в относительной безопасности и тоже активно общались, обсуждая всё на свете, но главным образом, конечно, последние нападения пожирателей смерти.

Заметив слизеринцев, сбившихся в отдельную кучку, от которой остальные старались держаться подальше, Спайк сердечно попрощался с матушкой, крепко обняв её напоследок и клятвенно заверив, что будет писать. Протолкавшись к однокурсникам и приветственно всем кивнув, он не отказал себе в удовольствии облобызать ручки Булстроуд, Гринграсс и Паркинсон, последней — дольше и тщательнее прочих, поскольку официально она считалась его девушкой, хотя на самом деле просто по-дружески спасала от внимания многочисленных поклонниц; девицы премило зарделись. Паркинсон из них, кстати, была самой интересной: темноволосая, скуластая, с большими, яркими глазами и строгим выражением на хищном лице; он невольно засмотрелся на неё, но почти сразу мысленно одёрнул себя: рисковать потерей единственного друга — оно того не стоило. Мимолётных интрижек в его долгой жизни хватало, имелась настоящая любовь, но вот кого-то настолько близкого, чтобы можно было доверить прикрыть спину, так и не встретилось. Да и с кем Спайк мог подружиться, ну вот серьёзно? С Пуфом? Признаться, он пытался и даже какое-то время наивно верил, что получилось, ровно до того момента, когда застал того трахающим Дру, как будто в этом не было ничего особенного. Его Дру, чёрт побери! Или, быть может, с миньонами? Даже не смешно. Кстати, о миньонах: Кребб и Гойл тоже были здесь, что странным образом грело. Пусть они не семи пядей во лбу и с ними особо не поговоришь, но зато старательные и верные, даже несмотря на не самое хорошее к ним прежде отношение.

Власть Спайка обычно не привлекала, разве что в качестве средства для достижения цели, и должность старосты с этой точки зрения могла пригодиться, однако после прошлогодних подвигов Драко Малфоя в составе инспекционной дружины его могли с неё и попросить, поэтому он, взяв Паркинсон под локоток, направился в сторону остальных слизеринских старост — создавать благоприятное впечатление.

Вшестером они довольно быстро организовали посадку своего факультета на экспресс и распределение по свободным купе, обезопасив младшекурсников от возможных неприятностей: тень Тёмного Лорда легла на весь Слизерин, а они пока были не в состоянии защитить себя в случае чего. Дети часто более жестоки, чем взрослые. У Спайка даже была теория, что именно поэтому Истребительниц призывают в столь юном возрасте,<note>Баффи, например, стала Истребительницей в пятнадцать лет.</note> пока совесть и человеколюбие отрасти не успели. Разумно и практично — в их работе они только мешают, ведь противники начисто лишены даже подобия таких качеств. Может, ещё и поэтому Истребительницы долго не живут, размякая, когда взрослеют, и потому становясь более лёгкой добычей?

Спайк, закинув свой багаж в одно купе с миньонами и Забини, уже привычно ухватил Паркинсон и потащил её в вагон старост.

Там их ждало развлечение: Уизли периодически бросал в его сторону мрачные и очень многообещающие взгляды, Грейнджер подчёркнуто игнорировала. В эту игру интереснее было играть всем вместе, поэтому Спайк повторил их тактику, но для разнообразия и большего эффекта поменял местами и довёл до абсурда: неотрывно сверлил Грейнджер глазами и делал вид, что даже не подозревает о существовании кого-то по фамилии Уизли. К концу собрания это взбесило обоих — не последнюю роль сыграли сдержанные, но всё же различимые смешки свидетелей устроенного им представления, — и обход он начал в изрядно приподнятом настроении, ко всеобщему удивлению вызвавшись идти первым. Паркинсон, задремавшая на его плече под нудный бубнёж главных старост, после несильного тычка под рёбра к нему присоединилась, и патрулировали они вместе, что Спайка более чем устроило, даже несмотря на краткую, но очень эмоциональную лекцию о недопустимости щекотать старосту в её исполнении.

По пути им встретился незнакомый очень похожий на моржа волшебник, что вообще-то было странно — обычно учителя предпочитали аппарацию или камины, а на одного из охранников (авроров, откомандированных Министерством) он никак не тянул, с таким-то брюшком и отдышкой. Представился волшебник Горацием Слизнортом, новым преподавателем зельеварения, был весьма любезен и словоохотлив, пока не узнал фамилию Спайка, после чего поспешил закруглить разговор и откланяться, сославшись на неотложные дела. Его уход больше напоминал паническое бегство.