Ну что сказать? В целом ожидал увидеть огромную бухту, изогнутую полукругом, да внутри куча кораблей, все с парусами, мачтами и прочими причиндалами Средневековья. Облом-с. Бухта представляла собой правильный треугольник, на одной из вершин которого был выход из гавани. Там же стояли сторожевые башни, прямо цельные бастионы из камня, и, насколько смог разглядеть, с метательными катапультами на них. Основание треугольника, противоположное выходу из гавани, было оборудовано причалами, пристанями и прочей морско-портовой ерундой, в которой я разбирался на уровне читанных приключенческих романов а-ля «Капитан Блад».

Нас погнали к одному из средних причалов, где мирно качалась на волнах какая-то баржа или грузовоз. В общем, огромное такое плоское корыто, которое медленно, но верно плывёт, неся на себе кучу груза прямо на палубе. Не удосуживаясь объяснениями, нас пинками загнали в огромный трюм, полутёмный, затхлый и мерно поскрипывающий в такт волнам. После чего охрана покинула трюм, а с нас исчезли – мгновенно – и цепи, и верёвки, и кляп.

Сразу вспыхнул гул голосов, по трюму заметались люди, а самые предприимчивые уже начали долбить стенки и днище трюма. Но тут люк над головой откинулся, и спустившаяся по верёвочной лестнице всё та же девица-госпожа меткими ударами хлыста отбросила от бортов двоих самых дерзких.

– Так, – улыбнулась она, – вижу, нам подогнали не самый плохой товар. Что ж, надеюсь, вы того стоите.

Она выхватила из-за пазухи светло-красный камень и метнула его на середину трюма. Стоявшие рядом люди моментально попадали, через секунд десять волна парализующей силы дошла и до меня. Сопротивляться было совершенно невозможно, и тело само уткнулось носом в доски трюма. Видимость упала в ноль, и только голоса хоть как-то проясняли обстановку.

– Разложить товар по ячейкам и закрепить, – приказала девица.

– Да, госпожа! – отозвалась то ли охрана, то ли команда, но мужских голосов было несколько.

– Обшарить, все вещи изъять, – продолжала распоряжаться бледная.

– Да, госпожа!

– Раненых подлечить, головой за каждого отвечаете!

– Да, госпожа!

Дошла очередь и до меня. Перевернули, положили в какую-то нишу, и перед глазами остался потолок трюма. Я не мог пошевелить ни единым мускулом и непонятно как дышал, а может, и не дышал вовсе. Желания, терзавшие меня, отступили, и даже заснуть не получалось. Может, потому, что не привык я спать с открытыми глазами.

– Больно хилый и мелкий, – раздался голос девицы. – Так-так, что там о нём пишут: «Представитель техномира». Ха, пообещали поди магии – и помчался. Вечно эти технари так: умеют такое, что нам и не снилось, а только скажи – магия, сразу уши развешивают.

– Да, госпожа.

– Ты мне нравишься, – появилась в поле зрения девица и ущипнула за щёку. – Мы ещё с тобой развлечёмся, красавчик!

Они покинули трюм, оставив меня пялиться в потолок и недоумённо размышлять. Красавчик? Со своим ростом ниже среднего, веснушками, белобрысый и с внешностью и телом средней хилости? Можно, конечно, списать на то, что бледная, но всё равно как-то не по себе. Роли секс-раба только не хватало, хлыст и прочие атрибуты почему-то упорно сворачивали картинку на садо-мазо-извращения.

Вскоре картинки ушли, потянулись скучные и монотонные дни путешествия. Я лежал, пялился в потолок, тело в ячейке давно заработало бы морскую болезнь, если бы не паралич. А так даже в туалет не хотелось, да и не кормили нас, и оставалось только размышлять, чтобы не сойти с ума. Лежал, вспоминал Землю, перебирал обстоятельства переноса. Ведь знал же, знал, что не надо разговаривать с сектантами, но усталость, проклятая усталость от работы и жара!

Три года назад, выпускаясь из КИМЭПа, прямо видел, как целеустремлённо и радостно двигаюсь по финансовой стезе. Трудиться, самообразовываться и расти над собой умел и любил, и казалось, подработаю практикантом тут, там, наберусь опыта и начну расти дальше. Хрена с два!

Финансистов оказалось на рынке труда «полна коробочка», и, чтобы куда-то пробиться, требовался опыт и стаж. Найти компанию, готовую взять и растить практиканта, было сложной задачей. Пришлось хвататься за всё подряд. Писать проекты студентам, подрабатывать грузчиком, айтишником, продавцом (да, да, тоже финансы, эх!), вкалывать, как последний наркоман, и везде хватать вначале опыт, а уже потом деньги. В результате на нынешнем месте работы тоже вкалывал как «мальчик за всё», а не по финансовой специальности.

В общем, руководство грустить не будет, а на следующий день найдёт другого «мальчика». Мне же деньги вряд ли теперь скоро потребуются. Хорошо хоть, никто на Земле особо вспоминать не будет: с очередной случайной подружкой расстался неделю назад, старенькая мама ещё год назад умерла, так и не дождавшись внуков, а отца никогда не видел. Дальние родственники хорошо если открытку электронную раз в год присылали. Вот и выходило, что никто убиваться по мне не будет, хоть какая-то польза от одинокой жизни.

Ну и что, что в двадцать пять одинок? По нынешним временам это уже никого не удивляет.

Хотя какой тут у них год, в мире… как она там сказала, Юканы? Что за Юкана, хрен его знает, но пока ничего хорошего здесь не видел. Побои, рабство, унижения, и кто знает, что ещё ждёт впереди? Раз нас везут некроманты, то можно предположить самое худшее. Нас убьют, а потом поднимут в виде какой-нибудь элитной нежити. Типа «Рыцарь смерти из другого мира». Или «Зомби – босс с Земли». И буду бегать по воле некроманта, рычать «Мо-о-озги!» и штурмовать чужие города. Хотя лорды-вампиры из «Героев-3» и рулят, но всё же как-то не хотелось такой участи. Одно дело – играть на компе, а другое – столкнуться с этим в реальной жизни.

Через какое-то время мысли зашли на второй круг. Потом на третий. Потом на десятый. Потом сбился со счёта. Так же, как и с временем. Сколько дней путешествия прошло, было вообще непонятно. Вещи все отобрали, да и толку мне с них в парализованном состоянии? В трюм никто не спускался, и смену дня и ночи можно было угадать только по слабому изменению освещения возле люка. Иногда сверху доносились торжествующие вопли, иногда корабль резко кренился, и тогда корпус стонал сильнее обычного.

В остальном ничто не нарушало монотонность, и даже мысли стали вялыми и ленивыми. Отупелость, прострация овладели мозгом, и казалось, ещё чуть-чуть – и сознание выключится. Но путешествие длилось и длилось, и мерный скрип стал привычным фоном, и даже адаптировавшееся к темноте зрение позволило рассмотреть и изучить потолок трюма до последней трещинки и норки древесных жучков. Казалось, так будет всегда и что, наверное, я умер и попал не в рай и не в ад, а в какое-то чистилище, где и буду отбывать срок энное количество тысячелетий.

Но в один прекрасный день скрип закончился. Воцарившаяся тишина своей ненормальностью взрывала мозг, и, если бы не паралич, кто знает, что началось бы в трюме? Хотя, если бы не паралич, сколько бы из нас доплыло до конца? Риторический вопрос, проверять который на практике совершенно не хотелось. Сознание, пометавшись, внезапно вспыхнуло: приплыли! Суша! Жизнь! Возможность поесть и сбежать! Хотя насчёт последнего я хватанул лишку: с такими мерами предосторожности, как при отплытии, буду я ждать возможности побега до ишачьей пасхи.

Крышка люка откинулась, и всё та же бледная в сопровождении пятерых мордоворотов спустилась в трюм.

– Вставай, похоронная команда! – заявила девица, кидая в центр трюма зелёный камень.

Мордовороты услужливо заржали. Ох, что-то не нравится мне всё это.

Уже неделя, как нас привезли на какой-то остров. Небольшой прибрежный посёлок – полторы сотни лёгких домиков из тростника – был целиком посвящён нам. Каждому выделили домик, в сущности, тюрьму. Стены не ломались, потолок не разбирался, а выйти в окно или дверь не получалось. Будто невидимая стена, упругая и очень сильная, отбрасывала внутрь помещения. Строителям домиков хватило мозгов сделать внутри туалетный отсек, и там даже не слишком воняло, в отличие от нас самих.