— Да ладно, ребят, зато нагоним всю ту домашку, что нам назадавали.

— Ага, это ты об учебе, наверное, думал, когда шлялся всю неделю по вечеринкам?

— Кто бы говорил, Тута. Мы с кем туда ходили?

Парни переглянулись между собой и заржали. Их, наконец, слегка отпустило. Артит отвел глаза от приободрившихся товарищей, достал телефон. Открыл Лайн и с тянущим чувством в груди прочитал последние сообщения, которыми они обменялись с Конгом. Когда младший написал, что волнуется за него, он не мог не ответить, но поговорить… смогут ли они теперь поговорить? И если да, то когда? Как ему все объяснить?

— Не думай об этом, Артит. Всего лишь несколько дней. В пятницу будет конкурс, а потом эта история забудется. Вот увидишь. Просто… держись от него подальше. — Нотт, стоящий рядом, натянуто улыбнулся, а Прэм, прислонившийся к парте в паре метров от них, лишь пихнул руки поглубже в карманы и глухо выматерился. Что будет дальше, на самом деле никто из них не знал.

========== Часть 24 ==========

Ожидание репетиции стало настоящим испытанием. Единственное, что утешало - со слов Вада, в самой драке Артит не участвовал, и, по сути, беспокоиться было не о чем, просто… свободнее первокурсник смог выдохнуть только тогда, когда увидел старшего среди остальных ребят-организаторов. Чуть расслабившись, парень даже не сразу заметил, что лидер инженеров старательно избегает его взгляда. Только спустя полчаса, когда третьекурсник так и не приблизился к нему, Конг решил подойти сам. Однако, стоило ему направиться к наставнику, как тот тут же выскользнул из аудитории.

Первокурсник неловко замер посередине кабинета и посмотрел на захлопнувшуюся за Артитом дверь. Столь очевидное бегство от него было совершенно необъяснимым и… неприятным. Парень поджал губы, но, к счастью, его позвали Дрим с Таном, он отвлекся на разговор с ними, а через пару минут пришло сообщение в Лайн: «Конгфоб, пожалуйста, не подходи ко мне сегодня на репетиции. И не дожидайся после. Иди домой один. Я потом объясню, в чем дело». Первокурсник поднял глаза и осмотрел аудиторию. Артита в ней по-прежнему не было. Видимо, тот и сбежал только для того, чтобы написать ему. Да что же случилось? Подавив вновь плеснувшуюся внутри тревогу, Конг медленно набрал ответ: «Хорошо, пи».

За все время репетиции они так и не сказали друг другу ни слова. Это было… так странно. Студент экономического факультета даже не думал, что всего за несколько дней на прошлой неделе успел привыкнуть к пусть коротким, но полным тепла моментам рядом со своим пи. А уж когда ему пришлось идти в общежитие одному…

Конгфоб стискивал пальцы на лямке рюкзака и заставлял себя делать шаг за шагом. Упрямое желание устроиться на какой-нибудь скамейке по дороге было практически непреодолимым. В пятницу же это сработало… Хотя тогда он просто хотел чуть притушить появившиеся слухи. Ему казалось, что если он не станет дожидаться старшего прямо у аудитории, то к ним быстро потеряют интерес, и ему не придется рассказывать Артиту, что опасения наставника оправдались. Конг вообще не собирался обсуждать эту тему с лидером инженеров. Третьекурсник слишком остро реагировал на любые подозрения окружающих относительно своей симпатии к нему. Это раздражало, но студент экономического решил не давить на старшего, он ведь даже в какой-то степени понял его… Попытался понять. Только лучше не стало. Стало хуже — потому что возвращаться одному было невыносимо… скучно?

Придя в свою комнату, Конг еле заставил себя сесть за домашние задания. Удалось это ему исключительно благодаря чувству ответственности, которое ему прививали с детства. Если бы не оно, то первокурсник бы и не приблизился к учебникам. Целая смесь неясных чувств не давала сконцентрироваться, вынуждая по десятку раз перечитывать простейшую информацию. После очередного титанического усилия, он перевел взгляд на окно и удивленно замер. Свет в комнате Артита напротив горел. Видимо, старший уже вернулся. Хотя сообщений от него все еще не было.

Конгфоб вытащил телефон из кармана и еще раз проверил Лайн. Ничего. Напомнив себе, что ситуации бывают разные, и наставник не оговаривал времени, когда свяжется с ним, первокурсник постарался вернуться к изучению линейной алгебры. Не получилось. Через 10 минут, наплевав на все, студент экономического факультета вышел на балкон и нажал на вызов контакта старшего. Переписка была бы слишком долгой и выматывающей. Не до нее.

— К-Конг? — ответил Артит далеко не сразу, но первокурсник все-таки дождался. И хотелось бы этому порадоваться, но явно различимое в голосе старшего напряжение сделать этого не позволяло.

— Здравствуй, пи. Прости, если отвлекаю, но я у тебя горит свет, и я решил, что ты вернулся. Ты можешь говорить?

— Да. Прости, я… — на секунду повисло молчание, а потом наставник произнес то, что Конгфоб никак не ожидал. — Ты не устал сегодня? Мне показалось, что ты чем-то расстроен. Дома все хорошо?

Первокурсник облокотился на перила балкона и взлохматил волосы той рукой, в которой не было телефона. То ли третьекурсник и правда не понимал, то ли издевался.

— Дома все замечательно, пи. Спасибо. Я прекрасно отдохнул. А на репетиции я переживал из-за твоего сообщения. Что-то случилось? Почему ты не хотел, чтобы мы возвращались вместе?

Очередное молчание только усилило неприятное чувство внутри. К тревоге из-за того, что со старшим могло что-то произойти, начала всерьез примешиваться злость из-за того, что тот раз за разом пытался скрыть, в чем же, собственно, дело.

— Все в порядке, просто… помнишь, я говорил, что наше общение могут неправильно понять?

— Помню, — первокурсник постарался сказать это как можно мягче, но свободная рука сжалась в кулак.

— Я подумал… подумал, что все-таки не стоит вызывать сомнения в честности проводимого конкурса. Давай не будем пересекаться до следующей недели? Мне правда нравится с тобой общаться, но я…

Конгфоб еще немного послушал тишину, но продолжения так и не последовало. Злости стало больше. Неужели Артит опять собирается начать все по новой?

— Пи, ты — судья на этом конкурсе?

— Нет.

— Тогда как наше общение может помочь мне победить?

— Оно и не может, Конг, но это никого не интересует, — глухой голос старшего наполнился горечью. — Важно только то, что я должен сохранять нейтралитет. Я — лидер наставников и представляю свой факультет в любой деятельности университета. Даже если сам об этом не всегда помню.

— Когда наставники перестали быть людьми, пи? Какая разница, с кем ты общаешься? — юноше хотелось схватить старшего за плечи и хорошенько его потрясти, но тот даже на балконе не появлялся. Конгфоб прожигал взглядом задернутые шторы в комнате напротив и чувствовал бессильную ярость. — Я не понимаю… Ради чего ты так стараешься? Хочешь выглядеть в глазах своих первокурсников идеальной машиной?

— Нет, Конг. Это не так. Просто… я не могу подвести факультет. Мы с ребятами сделали слишком много ошибок. Раньше. Больше нельзя. Но ты здесь ни при чем. Мы сможем общаться потом…

— А если я выиграю, пи? Ты хоть раз об этом думал? Не потому, что ты мне «поможешь», а потому что я действительно буду этого достоин? Что скажет твой факультет тогда? Не боишься, что на тебя опять как-то не так посмотрят, если ты будешь общаться с Луной университета, которая обошла «вашего» претендента?

— Конгфоб, хватит, — в голосе Артита послышались стальные нотки, но первокурснику было уже все равно. Такая зависимость старшего от своей позиции наставника лишь все сильнее выводила из себя. Студент экономического факультета еще пытался сохранить спокойный тон, но слова становились все грубее, и он понимал, что его неприятие происходящего очевидно. Только никаких гарантий, что третьекурсник не заморочится какой-нибудь очередной своей «обязанностью» после конкурса у него не было, и Конг… не мог этого допустить!

— Прекрасно, пи. Давай поспорим. На желание. Если выиграю я, то ты сделаешь то, что я скажу. Если же победит конкурсант любого другого факультета, то выполнять твою просьбу буду я.