Оно заставило ее немедленно вернуться в Лондон.

Подходя к знакомому дому, Минерва молила всех богов, каких только знала, что ошибается. Всё не может быть настолько плохо. Квартира встретила ее тишиной. Был вечер, и солнце уже начинало клониться к закату, озаряя всё вокруг мягким желтоватым светом. Минерва прошлась по гостиной, зажигая свечи, раздумывая, как начать разговор. Отчего-то ей было очень страшно. Она боялась услышать правду.

Дверь в прихожей громко хлопнула, заставляя женщину обернуться.

— Минерва!

Радостный визг сотряс стены, и прежде чем МакГонагалл успела среагировать, Долорес налетела на нее, словно ураган, заключая в объятия.

— Ты вернулась! Я так рада. Я безумно по тебе скучала. Не уезжай больше так надолго, ты же знаешь, как мне без тебя плохо.

Поток слов лился не переставая. Радость Долорес казалась такой искренней, но отчего-то от этого становилось только страшнее.

— Долли… — Минерва попыталась высвободиться из объятий, но девушка так крепко в нее вцепилось, что получилось это не сразу. — Нам надо серьезно поговорить.

Только сейчас Амбридж, наконец, почувствовала, как напряжена Минерва. На ее точеном лице не было улыбки, оно казалось бледным и осунувшимся, и зеленые глаза глядели на нее с тревогой.

— Что-то случилось? — она все еще продолжала улыбаться, и вдруг глаза ее расширились. — Ты всё еще злишься на меня за кулон? Прости меня, не знаю, что на меня нашло. Наверное слышать, что кто-то другой предлагает тебе руку и сердце слишком болезненно для меня. Но я знаю, что ты никогда меня не бросишь, ведь мы так любим друг друга, правда?

И она потянулась к губам Минервы, нежно касаясь их в поцелуе. Но Минерва не ответила.

— Дело не в кулоне, — наконец, проговорила она, отстраняясь и отходя к окну. Улица под ними была заполнена спешащими с работы людьми, и Минерва захлопнула ставни. — Элфинстоун едва не погиб, — она обернулась и посмотрела на стоящую посреди комнаты девушку. — Его прокляли, но к счастью, проклятье удалось снять, и теперь он в больнице Святого Мунго.

— Ну и что, — равнодушно пожала плечами Амбридж. — Мне до него нет никакого дела.

Она смотрела на МакГонагалл так спокойно, что на мгновение Минерва и сама подумала, что должно быть ошиблась. Но затем она заметила холодный блеск в голубых глазах. Тот самый, от которого мурашки бежали по телу.

— Это ты сделала? — коротко спросила она

— Что сделала? — равнодушие сменилось недоумением.

— Это ты наслала проклятье на Элфинстоуна? Из чувства ревности.

— Нет, — Амбридж улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой, вновь подходя к Минерве.

— Не ври мне, Долорес.

Минерва не шелохнулась, когда теплые пальцы провели по ее плечу, спускаясь к кистям, а затем привычно легли на ее талию. Она чуть отодвинулась, когда девушка снова попыталась поцеловать ее.

— Но это правда, — теперь уже и Долорес нахмурилась, обиженно, словно ребенок, которому не купили мороженое. — Ведь я дала тебе слово. Помнишь? После того случая с МакКормаком.

С минуту Минерва вглядывалась в ее лицо, а потом вновь отвернулась к окну, раздираемая сомнениями. Как же ей хотелось поверить. Но что-то внутри нее отчаянно сопротивлялось.

Она ощутила, как Долорес обнимает ее сзади за талию, потираясь щекой о спину. Ее касания всегда вызывали у нее трепет, которому невозможно было противиться. Но сейчас она не чувствовала ничего кроме грусти.

— Я лишь хочу, чтобы всё было как раньше, — прошептала Долорес.

— Я тоже, — Минерва обернулась, ласково погладив ее волосы, и улыбнулась печальной улыбкой. — Я очень тебя люблю, милая. Именно поэтому я должна уйти.

— Что? — на лице Долорес появилось растерянное выражение. — Я не… я не понимаю тебя.

Ее губы усиленно пытались сложиться в подобие улыбки, как если бы она хотела убедить себя, что Минерва просто шутит. Но у нее не получалось.

— Всё зашло слишком далеко. Мне не следовало допускать этого.

Осознание того, что сейчас произойдет, придало Минерве сил. Железная клетка оказалась не такой прочной, как она думала. Она должна была сделать это давно — освободить их обеих из этого железного плена.

— Ты ведь это не серьезно, правда?

Она всё еще смотрела на нее с растерянностью, но в глазах уже начало появляться осознание того, что вот-вот произойдет.

— Минерва, не делай этого, — вдруг прошептала она, кидаясь к ней, пытаясь обнять. Пальцы с силой сжали женские плечи, впиваясь в кожу. — Я ведь всё ради тебя делала, я… — она не договорила, голос предательски сорвался. — Не оставляй меня, прошу…

Минерва прижала к себе вздрагивающую от рвущихся из груди всхлипов девушку, целуя в лоб, успокаивающе гладя по плечам, чувствуя, как у нее самой из глаз текут слезы.

— Я не оставлю тебя, — она заставила Долорес поднять на нее глаза. — Я буду рядом с тобой, но как твой друг. Пойми, это нужно сделать. Так будет лучше, в первую очередь для тебя самой…

— Нет! — она вдруг отшатнулась, словно от огня. Взгляд сделался совсем безумным. Ее трясло, точно от лихорадки. — Мне не нужна твоя дружба. Я хочу обладать тобой полностью, без остатка. Не хочу делить тебя ни с кем!

Минерва с ужасом смотрела в голубые глаза, горящие отчаянием и безумием. Словно перед ней стоял совершенно другой человек.

— Ты моя! — прокричала Амбридж, выхватывая из рукава волшебную палочку.

— Что ты делаешь?

Минерва машинально достала свою. Она совершенно перестала понимать, что происходит. Ситуация слишком стремительно выходила из-под контроля.

— Опусти свою палочку, Долорес, — угрожающе проговорила она.

Из глаз девушки лились слезы. Палочка в крепко сжатых пальцах заметно дрожала.

— Ты моя, Минерва. Слышишь? Только моя! — словно заклинание твердила она. — Если ты этого не понимаешь, я заставлю тебя, — ее голос вдруг сорвался на крик, а волшебная палочка в руке взметнулась в сторону стоящей у окна женщины: — Импе…

— Протего!

МакГонагалл среагировала мгновенно. На долю секунды ее окутала мягкая тягучая волна, которая практически сразу же отступила, возвращая способность трезво мыслить. И с осознанием произошедшего пришло понимание, что вот он, конец. Конец всего, что их связывало.

Их с Долорес взгляды встретились. Теперь Амбридж смотрела на нее с откровенным страхом. Ее губы что-то беззвучно шептали, она медленно отступала, пятясь, пока не наткнулась на книжный шкаф. Черта пересечена, и они обе это понимали.

— Минерва, прошу…

— Прощай, Долорес.

Минерва сама удивилась, насколько холодно и спокойно прозвучал ее собственный голос. Внутри нее образовалась пустота, как если бы дементор своим поцелуем высосал из нее все эмоции, всё тепло. Только безразличие и безграничная усталость.

Заклятие Империус. Она собиралась подчинить ее с помощью магии, заставить оставаться рядом с ней так, словно ничего не произошло. Ей вдруг сделалось мерзко, как будто на нее вылили целый ушат помоев. Наверное, стоило сказать спасибо, что к ней не применили любовное зелье.

Долорес молча наблюдала, как женщина пересекла комнату и молча вышла за дверь. Она знала, что больше никогда не вернется сюда. Сказка, в которую она позволяла себе верить весь этот год, закончилась, и пора было перевернуть страницу. Она хотела этого. Нельзя было сомневаться. Ведь если она сейчас вернется, то уже никогда не сможет уйти.

Она потеряла счет времени, сидя на полу в гостиной, вжавшись в скрипучую дверцу шкафа, полного книг, которые она покупала, потому что Минерва их ей советовала; смотрела на занавески, которые они покупали вместе с Минервой; машинально теребила край ситцевого платья, которое она заказала у портнихи, чтобы порадовать Минерву.

Минерва…

Она всё делала, чтобы угодить ей, чтобы не разочаровать. Носила платья цветов и фасонов, которые ей никогда не нравились; отрастила волосы, хотя всегда любила короткие стрижки; старалась быть милой с коллегами на работе, хотя считала их недалекими простаками, стоящими на ее пути вверх по карьерной лестнице; старалась не высказывать свое мнение о чертовых маглах и гразнокровках, чтобы не расстраивать Минерву.