Родители рады, когда принцесса, наконец, идёт на поправку. Они сидят подле неё, шутят и смеются, развлекают свою дочку…

Аманет уже не ребёнок, но ещё и не девушка. Она только начинает осознавать перемены, которые происходят в её организме и в её жизни. Они волнуют и немного даже пугают юную принцессу. И она спешит обсудить их с той, кому доверяет больше всего на свете. Мать внимательно слушает её, обнимает, старается успокоить, объяснить. У неё такой приятный, мягкий голос и она такая красивая…

Забальзамированное тело египетской царицы со всеми почестями кладут в саркофаг и накрывают крышкой. Торжественная процессия несёт его к месту будущего погребения. Аманет хочется рыдать, рыдать бесконечно. Но она, превозмогая боль, сдерживает себя. Ведь принцесса Египта должна быть сильной, быть выше эмоций! Ах, мама! Если бы ты не умерла, и отец не нашёл себе новую жену, всё могло бы быть совершенно по-другому…

Девочка заметила, что Аманет смотрит на них, и в свою очередь, искренне улыбнулась принцессе. Прошептав что-то на ухо матери, она подбежала к Аманет.

— Вам нравится здесь? — спросила девочка на неплохом английском.

— Не знаю, я пока ничего тут не видела, — Аманет была всё такой же серьёзной.

Однако, на удивление, её не привело в бешенство то, что с ней вот так запросто начал разговор посторонний человек.

— Я тоже. Мама обещала мне купить плюшевого мишку в кофте с названием этого музея, когда мы посмотрим выставку, — с искренним удовольствием произнёс ребёнок. — А вам ваша мама покупала плюшевых медведей, когда вы были маленькая?

— Нет, не покупала. Моя мать умерла много лет назад, — оставив девочку в недоумении, принцесса быстро развернулась и отошла подальше вглубь помещения.

Ей было больно видеть эту картину чужой любви и простого семейного счастья — тех вещей, которых она сама давным-давно лишилась. Понимая, что начинает злиться, принцесса предпочла поскорее отойти, чтобы успокоиться и прийти в себя.

— Извините, пожалуйста, мою подругу — у неё был трудный день! — Дженни постаралась сгладить ситуацию перед девочкой и её матерью.

Они с Крисом подошли сзади к Аманет, и Дженнифер, осторожно взяв принцессу за плечо, спросила:

— Всё в порядке?

— Да, — Аманет смогла взять себя в руки, хотя и вздрогнула от прикосновения. — Я просто вспомнила о… — тут Аманет поймала себя на излишней откровенности с «этой Дженни» и замолкла.

— Я понимаю, — с сочувствием произнесла девушка.

— Не думаю, — к Аманет вернулась её угрюмость.

Но от возможных последствий, к которым могла привести эта дискуссия, девушек избавила та, которую они дожидались.

— Здравствуйте! Похоже, это по поводу вас мне звонили? — приятный, слегка мелодичный голос заставил всех троих перевести внимание на ту, что задала вопрос.

Барбара Одли, куратор выставки египетских древностей, оказалась миловидной блондинкой лет сорока пяти, немного полноватой, одетой в элегантное со вкусом подобранное платье. Эта женщина имела дар располагать к себе людей буквально с первого взгляда.

— Добрый день, миссис Одли! — Дженни первой поспешила отозваться на приветствие. — Меня зовут Дженнифер Хэлси, а это мои друзья — Крис Вейл из Америки и Аманет…

— Аманет? Какое необычное имя! — удивилась куратор.

— Да, она — египтянка.

— Надо же, какое совпадение! Ваша подруга — египтянка и выставка у нас касается именно Египта!

«Да уж, прямо настоящее совпадение!» — подумали про себя одновременно Крис и Дженни.

— Что ж, рада с вами познакомиться, леди и, — женщина подмигнула Вейлу, — джентльмен! Только вот я не совсем поняла, если быть честной, что вас интересует. Меня срочно вызвал директор музея, а ему звонили чуть ли не от самого премьер-министра! Директор толком не смог ничего объяснить, сказав лишь, что придут три человека, которым в особом порядке нужно показать нашу новую выставку и попросил, чтобы я лично этим занялась. Вы не откажетесь пояснить мне, что же конкретно вы хотите увидеть? Тогда я могла бы подробнее на этом остановиться.

— Я видела в рекламе вашей выставки, что среди прочих экспонатов будут показаны так называемые жезл и анк бога Сета, — Дженни и дальше сама вела разговор.

— Да, такие предметы у нас есть, — подтвердила куратор. — Пройдёмте за мной, пожалуйста!

Барбара Одли повела своих гостей не по лестнице, чтобы не продираться сквозь толпу, а к одному из служебных лифтов, который доставил их прямо к залу №59, откуда можно было быстро попасть в зал №61, с которого на верхнем этаже музея начинался отдел Древнего Египта. Она не стала задавать больше вопросов, кто они такие и откуда. Женщина решила, что кто-то из высокопоставленных чиновников просто захотел покрасоваться перед друзьями, продемонстрировав, что вот так запросто может организовать для них бесплатную, вне очереди экскурсию на модную выставку, да ещё и напрячь для этого не простого экскурсовода, а самого её куратора. Что ж, у неё с директором музея всегда были хорошие отношения, и раз он лично попросил, она сочла невежливым отказать.

― Мы выставили эти и другие вещи в зале №66, для этого даже потребовалось распределить основную экспозицию оттуда по пять другим залам, ― с энтузиазмом и искренним интересом стала рассказывать Одли.

Когда дело касалось её любимой темы ― истории и культуры Древнего Египта, она могла говорить часами.

И хотя ей ясно обозначили именно жезл и анк в качестве предметов интереса её гостей, Барбара не могла удержаться, чтобы хотя бы кратко, в нескольких предложениях, не рассказать обо всём, что они видят вокруг, проходя через каждый из залов.

Здесь были Розеттский камень и крупнейшее собрание мумий и саркофагов за пределами Каира. Гигантские каменные изваяния египетских фараонов (в том числе «Младший Мемнон» из Рамессеума) величественно возвышались над посетителями музея, а ещё обелиск фараона Нектанеба Второго, кусок бороды Великого Сфинкса, Абидосский список фараонов, 95 табличек Амарнского архива, математический папирус Ахмеса и многое другое.

Дженни, не забывая об их миссии, всё же не торопила миссис Одли. Многое из её рассказов она и так знала ранее, но не могла отказаться от возможности ещё раз освежить в памяти интересные моменты. Да и потом всегда приятно послушать умного человека. Крис делал вид, что слушает, а на самом деле пропускал половину мимо ушей. Аманет же озиралась по сторонам с неподдельным интересом и ловила каждое слово их проводника.

Здесь было столько вещей, которые имеют самое непосредственное отношение к её родине, к её дому. Вместе с тем, большинство их были созданы уже после её первой смерти, и принцесса во многом открывала для себя Египет заново.

Наконец, деликатно протиснувшись через внушительную группу китайских туристов, Одли и её гости оказались в зале, где была организована та самая выставка предметов из запасников музея. Предметы быта, гигиены, медицинские и ритуальные принадлежности, оружие — несколько десятков редчайших экспонатов, ранее нигде не выставлявшихся, были равномерно распределены по помещению, и их уже плотно облепили ценители старины.

Искомые жезл с инкрустированным в него ярко красным камнем и анк находились в одной из витрин посреди зала, накрытые мощным бронированным стеклом. Выполненные из чистого золота, эти предметы могли стать желанной добычей для грабителей. Барбара подвела Дженни, Криса и Аманет вплотную в витрине и стала рассказывать об истории нахождения этих артефактов и о том, как и когда музей сумел заполучить их себе.

Дженни же с тревогой оглядывалась по сторонам, прикидывая в уме, как им лучше поступить, как объяснить Барбаре Одли, что им нужны именно сами артефакты, а не рассказы про них. Нельзя же просто вот так взять и забрать их силой посреди бела дня! Хотя Аманет может. Но здесь столько людей, что жертв не избежать… Выход из этой ситуации подсказала сама принцесса, заявив после пары минут осмотра жезла и анка, глядя на Дженни: