— А как же, — невесело усмехнулся он. — Как только они приехали осматривать место под имение сира Матиаса.

— И что они говорят?

— Что надо сносить замок и строить новый. Но сначала проверить уровень грунтовых вод.

— Понятно.

А что ещё тут скажешь? Гномы и так людей считают никудышными строителями, а если люди ещё и в самом деле ошиблись с местом для постройки… если, конечно, было из чего выбирать. Когда Ульфрик Одноглазый пришёл сюда, вряд ли у него было много времени на то, чтобы определиться с местом для укреплений. Наверняка просто расчистили площадку, расположенную повыше, но при этом недалеко от воды, а потом уже не хватало ни сил, ни денег строить что-то взамен.

— Так вы поможете? — спросил Саккар, а Отто сделал щенячьи глазки.

Не то чтобы я не могла ему отказать, но почти все книги по магии, какие имеются в Волчьей Пуще, принадлежат Отто. Мало ли что мне ещё понадобится? Да и просто видела я у него несколько томов, которые неплохо было бы прочесть. А если я ему откажу, у меня потом совести не хватит о чём-то его просить.

— Мне нужно заказать обувь, — вздохнула я. — И сире Катрионе в самом деле нужна её двуколка, ей Феликс запретил ездить верхом. Ладно… — Я прикинула, сколько времени у меня займут насущные дела и обратилась к Отто: — Я схожу к сапожнику, потом пообедаю в трактире и отошлю моего конвоира назад. Но ты сам повезёшь меня обратно в Вязы и сам будешь с сирой Катрионой объясняться, где и почему я пропадала два-три дня вместо того, чтобы вернуться к вечеру.

========== Глава восемнадцатая, в которой героиня вывихивает мозг и подаёт сыну барона неплохую идею ==========

Погреба замка попахивали серным дымом, и запах этот не могла перебить даже свежая побелка. Двери в них стояли распахнутыми настежь, но известковый раствор на стене до конца ещё не просох. Ну да, подземелья же, воздух застаивается, а солнца вообще нет. Придётся сушить заклинаниями… Я вздохнула и потеребила только недавно заряженное полностью ожерелье: кажется, сегодня я не просто распотрошу его, а выжму досуха.

— Я вообще не уверена, что здешние стены стоит расписывать рунами, — сказала я, осторожно потрогав влажную побелку. — Известь либо потихоньку осыплется и оботрётся, либо отсыреет и начнёт отваливаться кусками.

— И ничего не сделать? — спросил Саккар. Вернее, просто Ланс: с Отто они были на ты, так что и я понемногу перешла на обращение по имени, пусть и на вы.

— Распорядитесь, пожалуйста, приготовить восемь… да, восемь коротких, но широких досок, — я показала руками приблизительные размеры. — Лучше что-нибудь хвойное, чтобы меньше боялось влаги. Отполировать до блеска, пропитать горячим маслом, положить на ночь куда-нибудь в тёплое место, чтобы к утру точно просохло. И я не вижу здесь оправ для кристаллов, — заметила я, продолжая оглядываться в пустом и гулком помещении, из которого даже лари и стеллажи убрали. Масляные лампы светили не особенно ярко, но светлые от побелки стены немного спасали положение. По крайней мере света хватало, чтобы непросохший раствор заметно отличался от уже сухой извести, темнея в углах и возле пола.

— Их установят в таких, — Ланс пощёлкал пальцами, подбирая слово, — держателях на треногах, чтобы и стены не долбить, и переносить в случае нужды можно было.

— Понятно, — пробормотала я. — Что ж, давайте я начну, что ли. Раньше начнём, раньше закончим. Только пошлите кого-нибудь к Брауну. Мне будет нужно много сладкого, чтобы восстановиться.

— Уже, — хмыкнул он. — Отто сам решил наведаться в пекарню, потому видно и запаздывает… Я вам мешаю?

— Да нет, нисколько. Но это будет не слишком приятно — дышать горячим известковым паром. Лучше всё-таки выйдите в коридор.

Ланс послушался доброго совета, и я погнала волну горячего воздуха от дверей по часовой стрелке, обходя помещение по периметру. С дороги я толком не отдыхала, стихия была не моя — мне уже на первую кладовку пришлось разрядить серьги.

— Я тебе заказал медовиков со сливочной начинкой, — сказал Отто, входя и хмуро оглядывая каменный мешок, пусть и побеленный. Наверное, представил, как выложится, высушивая извёстку в соседней кладовой. А их подготовили для нас аж четыре, и те, что предполагались под бакалею и овощи, были весьма просторнее вот этих двух, под мясо и молоко. Правда, у больших имелись под потолком узкие окошки, забранные решётками от крыс, кошек и прочей живности, поэтому там было посвежее и посуше — только по углам пройтись. — Браун никогда не забывает потоптаться по городскому задаваке, — наябедничал Отто, — а сам потихоньку вынюхивает, что там Людо продаёт дриадам. Помадку вон сливочную начал варить, творожники с ягодами печь… Спрашивал, кстати, не зайдёшь ли ты к нему перед отъездом.

— Зайти могу, но вряд ли у меня сил хватит хотя бы на сосульку для его внука, — проворчала я. — Впрочем, сомневаюсь, что уеду даже послезавтра.

— Я тоже, — хмыкнул он. И неожиданно спросил: — А почему сладкое? Стихийникам же мяса нужно поесть. Или печёнки. Я вот, когда потрачусь, в одиночку могу курицу умять или фунт-полтора жареного мяса.

— Я тебе это напомню об этом, когда Браун пришлёт внука с медовиками, — пообещала я. Что бы там ни требовалось нормальным стихийным магам для скорейшего восстановления, но и в прошлый раз, и в позапрошлый Отто не отставал от меня и от целителей в деле истребления сладких пирожков. — Ланс, — я повернулась к помощнику управителя, — мне нужны мерная лента или складная линейка.

— Размеры помещений я вам и так скажу, — возразил он.

— Прекрасно, меньше мороки.

— А от крыс и жучков можете заговорить?

Я помолчала, прикидывая, что отвечать.

— Могу, — неохотно признала я. — Но это откровенно тёмная магия. Зовите отца Вернона, чтобы проконтролировал и подтвердил: да, это всего только чары против вредителей, а не попытка сквасить сливки и напустить гниль на новые лари. Впрочем, с матерью Самантой скандал гарантирован в любом случае.

— Тогда я сначала спрошу разрешения у сира Георга, — вздохнул Ланс. — Баронесса точно не позволит пользоваться злобным тёмным колдовством даже ради спасения муки от моли.

Барон смотрел на вещи шире, чем его жена и невестки. Я так понимаю, в хозяйственные дела он не лез, у него своих имелось в избытке. Однако когда Ланс заговорил с ним о том, что можно заклясть кладовые от вредителей, сир Георг легко согласился и на тёмную магию, и на присутствие отца Вернона. Я подумала о том, что баронесса ещё припомнит это нахальному сопляку (э-э… я Саккара имею в виду, если что). Да и отца Вернона она, кажется, тоже не жаловала, как и мать Саманта. Именно за его чрезмерное для жреца здравомыслие, полагаю.

Честно сказать, меня всё это занимало постольку-поскольку. Сир Георг — хозяин этих земель, ему и отвечать за всё, что творится в его баронстве. Мне хватало своих забот. Отто ведь в любой момент могли сдёрнуть в разъезд, в форт на Гремучей, в погоню за бандитами, да мало ли куда ещё, и выкладываться до мигрени ему определённо не стоило. Поэтому я предоставила ему пройтись по тем кладовым, что побольше, но посуше. Сама я занялась меньшими — куда более влажными и, несмотря на размеры, потребовавшими куда большего вложения магических сил. Да ещё потом немного поправила за Отто, довольно небрежно выполнившим свою часть работы. В результате, как я и предполагала, камешки в ожерелье тоже были разряжены, а я при этом ещё даже не занялась собственно зачарованием, просто подготовила кладовые для него!

Ладно, всё равно сегодняшний вечер я собиралась посвятить только расчётам. А Ланс, откровенно подлизываясь, приказал нажарить для нас с Отто гусиной печёнки и сам заплатил за медовики, доставленные Брауном-самым-младшим. Так что мы с Отто вдвоём засели в его комнате с целой сковородой жареной печени, бутылкой отличной наливки и тарелкой медовиков. Я ровно ничего не имела бы против компании Феликса и Брана, но Феликс ещё не вернулся из крепости у Нижних Бродов, а Бран, оказывается, уехал сдавать экзамен на магистра третьей ступени.