– А вы не доперли своим выдающимся умом, что нужно позвонить в полицию? – жестко спросил Сеньон, решив надавить на свидетеля. Он, как и Лудивина, по опыту знал, что честные граждане, если их загнать в угол, имеют обыкновение сразу выбалтывать всю подноготную, чтобы оправдаться перед законом, поскольку надеются, что это освободит их от любой ответственности.

– Он заверил меня, что кожа взята у добровольцев, которым за это заплачено.

– Вам он тоже заплатил, и неплохо, я полагаю?

– Ну не то чтобы неплохо…

Лудивина пока не верила ни единому слову Жабара. Он определенно согласился выполнить работу и не задумываться о происхождении переплетного материала в обмен на приличное вознаграждение. По крайней мере, стало ясно, что у Чудилы были деньги, и наверняка это был процент за посредничество между бандой Жозефа и свежевателем из Лилля.

– Как зовут заказчика? – спросила она.

– Он представился как ГФЛ, платил наличными. Это все, что я о нем знаю, клянусь!

– ГФЛ, – повторила Лудивина странную аббревиатуру. И поморщилась. ГФЛ – инициалы Говарда Филлипса Лавкрафта, американского литератора, которому приписывают авторство таинственного «Некрономикона». Какое, однако, чувство юмора… – Как он выглядит?

– Невысокий, длинные черные волосы, пирсинг с ног до головы, татуировки на шее и на руках. Короче, фигура заметная.

– Такое же описание дал Жозеф, – кивнула Лудивина Сеньону и снова перевела пристальный взгляд на торговца, который посматривал на двух жандармов внимательно и с опаской. Она решила еще немного поднажать: – Вы ведь знаете о нем гораздо больше, чем сказали, Жабар. Либо вы сейчас же выкладываете все, что вам известно, либо я закрою эту лавочку и камня на камне не оставлю от вашей репутации. Клянусь, после того как я поговорю с местными управителями, вас вышвырнут с рынка на все четыре стороны, чтобы вы не позорили торговое заведение.

– Но я ни в чем не виноват, честное слово!

– Ваша книга лежала рядом с трупом на месте убийства, – поддержал Сеньон напарницу в ее игре. – Если учесть вашу специализацию здесь и некоторые особенности преступления, поверьте мне, нам легко удастся установить связь между вами и тем сатанинским зверством.

Жабар, теперь уже действительно сильно напуганный, замотал головой:

– Нет, я…

– А если мы найдем ГФЛ, – перебила Лудивина, – это моментально избавит вас от нашего внимания. При расследовании подобных убийств не бывает толпы подозреваемых. В данном случае либо вы, либо он.

– Вы переходите все границы! – попытался возмутиться Жабар, но не слишком уверенно. – Нельзя же обвинять человека без доказательств!

– Мы-то, может, и верим, что ты тут ни при чем, – перешла на «ты» Лудивина, – но если у прокурора не окажется кого-нибудь получше, он скорее всего захочет предъявить тебя присяжным, и тогда придется доказывать им, что ты не имеешь никакого отношения к ритуальному убийству, на месте которого валялась твоя книга.

– Но я ее только изготовил! Я ничего не знаю об этом преступлении!

– Скажи нам, где найти ГФЛ, и мы оставим тебя в покое.

– Я не знаю!

– О’кей, ты сам напросился. – Лудивина завела руку за спину и достала из-под ремня пару наручников.

– Нет! Вы не можете меня арестовать! Так же нельзя!

– Еще как можно.

– Мы дали тебе право выбора, и ты сам принял решение. Давай, поворачивайся спиной, – велел Сеньон.

Жабар вскинул руки перед собой:

– Нет-нет! Подождите! Может, я сумею вам объяснить, как его найти!

Лудивина глубоко вздохнула – похоже, получилось.

– Валяй, объясняй, – кивнул Сеньон. – Если попробуешь наврать, лично тебе обещаю: сгниешь в тюрьме.

Жабар нервно сжал челюсти и вытянул шею, пытаясь разглядеть за всем своим хламом проход перед лавкой и убедиться, что там никого нет и никто не услышит его признания.

– Жабар! – рявкнул Сеньон.

– Этот ГФЛ… он контачит с мелкими бандами, сбывает через них свой товар.

– Человеческую кожу? – Лудивина забеспокоилась, что сейчас все вернется к их отправной точке – то есть к Жозефу и его подельникам.

Жабар кивнул.

– Но клянусь вам, я не знал, что он замешан в убийстве! Думал, люди продают собственную кожу добровольно!

– Ты вообще не хотел об этом думать, – поправил его Сеньон. – Давай дальше.

– Он снабжает кое-кого в Аржантее[23] и на это живет.

Значит, ГФЛ, он же Чудила, не только свел банду Жозефа из Ла-Курнев со свежевателем из Лилля, но и сам приторговывал драгоценным товаром. Должно быть, увидел, как на Жозефа с его наркодилерами посыпались деньги, и, соблазнившись прибылью, попросил напрямую у поставщика партию товара, чтобы лично его пристроить.

– Где именно в Аржантее? Кого снабжает?

– Не знаю, жизнью клянусь, не знаю! Он больше ничего не рассказывал. Однажды задержался у меня в мастерской, долго сидел, пока я работал над… переплетом. И вдруг начал болтать, понесло его, никак не мог заткнуться. И то, что он говорил, было полнейшим бредом – что-то про дьявола, который реально существует и ходит по улицам, но его никто не узнает… А потом неожиданно сказал, что человеческая кожа принесет ему кучу бабла. У него были какие-то планы насчет банды из Аржантеи. ГФЛ встречался с этими парнями на складе, где они устраивают собачьи бои, говорил, скоро они станут друзьями и вместе замутят адский бизнес в ожидании пришествия Сатаны. Это все, что я знаю! Правда!

Сеньон все это время слушал, подступив к Жабару почти вплотную и глядя на него сверху вниз, чтобы заставить нервничать. Теперь он отошел на шаг и, покосившись на Лудивину, убедился, что Жабар наговорил достаточно.

– Возможно, ГФЛ еще заглянет к тебе в гости, – сказала она метису. – В этом случае ты немедленно дашь нам знать и будешь тянуть время, пока мы не приедем. – Лудивина спрятала наручники и вложила мастеру в руку визитную карточку с логотипом Парижского отдела расследований. – Любая мелочь важна для расследования, Жабар. Если вспомнишь еще хоть что-то, что может помочь тебе оправдаться, а нам – найти ГФЛ, звони мне в любое время суток. Понял?

Жабар энергично кивнул. Когда жандармы уже повернулись к выходу из тесной, пропахшей ладаном лавочки, он удержал Лудивину и протянул ей бусы из резных кусочков дерева, зубов и стеклянных шариков с какими-то вкраплениями внутри.

– Вот, возьмите. Это подарок.

– Спасибо, Жабар, как-нибудь обойдусь.

– Нет, я настаиваю. Они вам пригодятся.

– Это что, талисман на счастье? – иронично усмехнулся Сеньон.

Но Жабар был слишком серьезен и сосредоточен.

– Это оберег для девушки. У вас плохая аура, мадемуазель. Очень сожалею, но вас сглазили. Кто-то навел на вас порчу. – Он вложил бусы Лудивине в ладонь и сжал ее в кулак.

Майское солнце честно старалось, заливая мир теплом, но Лудивина мерзла. Руки были ледяные. Ей очень не понравилась эта история с бусами и слова Жабара, особенно после того как она побывала в логове сатаниста и прочитала его дневник. Лудивина была не из тех, кто склонен к суевериям, но когда тебя называют жертвой сглаза, это как-то не обнадеживает.

Они с Сеньоном вернулись в Отдел расследований, разместившийся в старом форте, и застали там Гильема, удрученного тем, что не удалось найти никаких зацепок. У него на компьютере была открыта программа Analyst Notebook – все это время он вносил в базу имена и фамилии, упоминавшиеся в протоколах опросов местных жителей, которые прислали ему из отделения полиции Ла-Курнев. Никто из соседей ничего не видел, не слышал, не знал и знать не желал. Типичная ситуация для иммигрантских кварталов.

Другая группа из Отдела расследований отправилась в Ла-Курнев брать показания у родственников убитого, опознанного Жозефом.

Лудивина и Сеньон поделились с Гильемом скромными результатами своего визита к Жабару. Лудивина не думала, что из этого можно извлечь хоть какую-то пользу – если и удастся вычислить аржантейскую банду, с которой общался ГФЛ, он же Чудила, это займет уйму времени. Но Гильем ее удивил. Он сделал несколько звонков кому-то из своих многочисленных знакомых и, не прошло и часа, триумфально вскинул руки над головой, будто выиграл футбольный матч: