Главное — не идти сейчас, а то Грызи будет расстраиваться над трупом своего невыразимого.

Так что полдня провожу в питомнике, справляюсь с накопившимися делами. Потом еще думаю, на кого оставить пурр. Гриз — в делах, Мелкой — нельзя, Конфетка воркует над вернувшимся Гроски.

Иду искать Шибздрика, раз такое дело. Только вот Шибздрик куда-то запропал. Сую нос в его мастерскую — оттуда несёт маслом, что-то вздыхает паром, а хозяина нет. У вольеров с альбомом тоже не обретается. Странно — и куда мог подеваться-то?

След вдруг выводит на Балбеску, у которой щёки распираются каким-то сильно подозрительным хихиканьем.

— Шибздрика не видала? — а этот вопрос ее и вовсе чуть с ног не валит.

— Ну-у, можно сказать — я вот прямо недавно подверглась с его стороны наглым домогательствам. Интеллектуальным.

И заводит эту свою канитель, что вот, как же теперь ей проходить мимо библиотеки, когда оттуда на нее прыгают маньячные «пустошники» с дикими глазами.

— Он, знаешь ли, меня еще и за грудки взял — э, как думаешь, Десми приревнует?

Не хватало еще — чтобы Шибздрик уехал со своих катушечек окончательно.

— Чего хотел?

— Ну, сперва папашу — но он же в объятиях Аманды где-то. А потом заладил, что ему вот прямо срочно нужна литература по сухожилиям, а в библиотеке нет ни черта. И глаза знаешь, такие… как у Десми, когда он наигрывает в свою дудочку что-то убойное. А я говорю: здрасьте, и откуда в библиотеке такая литература, когда она вся у Нэйша? Так, представляешь, кажись, он даже не понял — у кого. Переспросил только — где-где искать? Ну, я и показала. Чуть не бегом кинулся. Лютый тип.

Балбеска ржет. Ей, видно, это кажется веселым: запихать певчую тенну в клетку к алапарду. Приструниваю ее взглядом и иду доставать Шибздрика из логова Синеглазки. Надеюсь, тот еще не выжрал ему все мозги — а то сколько усилий Грызи пропадает.

Да и вообще, там же кто-то хотел поговорить?

В комнату Синеглазки влетаю, как мстящий алапард. И понимаю, что меня не заметили.

Шибздрик и Мясник на двоих склонились над разбросанными по столе чертежами. Комната запорошена белыми листами. На полу вольготно лежат книги.

Шибздрик отчаянно ерошит себе волосы. За ухом у него торчит карандаш. Нэйш для такого случая подвернул рукава рубашки по локоть и вычерчивает какую-то схему вторым карандашом.

— …если рассмотреть этот сустав у гарпии-бескрылки, то слабость убирается за счет утолщения вот здесь… сухожилие оказывается защищённым наростом, так что пробить в этой точке нереально.

И еще что-то анатомически трехэтажное. При таком раскладе — они б и феникса у себя над головой не увидели.

Какое-то время любуюсь на то, как Шибздрик в запале отодвигает Нэйша от чертежей и заводит захлебывающееся: «Нет, если здесь усилить сочленения — это, скорее всего, скажется на скорости или даже общей подвижности, как бы не утратить баланс, а вот если бы здесь…»

Отодвинутый Нэйш наконец смотрит в дверной проём и приветственно скалится.

— Мелони. Не хочешь присоединиться?

Ким закрывает глаза при виде моего лица. Потому что понимает, что не успеет.

Коротким движением вгоняю метательный нож в стол перед Нэйшем.

Пришпиливая к столу чертёж.

— К тебе разговор. Точнее, предупреждение. Насчёт Йоллы.

Лучше бы, конечно, Шибздрика не было, только какая разница. Я это могу при толпе народа повторить.

— Если ты, скотина, посмеешь хотя бы… сделать ей больно, хоть как-то навредить, только попытаешься сделать из нее устранителя — я тебе этого не спущу, понятно? Жизни не дам, с живого шкуру сдеру. Покажу такое Великое Противостояние, что драконы в небесах за счастье покажутся. И Грызи мне тут не указ. Ясно тебе?! До конца жизни будешь слюни пускать и жрать кашку с ложечки!

Нэйш задумчиво обводит пальцем рукоятку моего атархэ. Потом садится и утыкается стеклянным взглядом в чертеж. В пальцах вращается карандаш.

— Знаешь, Мел, это могло бы быть даже забавно. Если бы на карту не было поставлено несколько больше, чем моя репутация в твоих глазах или твоя призрачная возможность отравить мне жизнь. Что бы ты ни думала обо мне и кем бы меня ни считала — я не собираюсь вредить девочке ни чтобы разозлить тебя, ни по другим… неосновательным причинам.

Какого это он зовет меня по-нормальному?

И усмешечка его поганая куда-то подевалась.

— Ага. Будешь вредить ей по основательным. Ну там, погода испортилась, блоха с утра покусала, не так причесочку уложил — или какие там у тебя будут еще расклады?

Поднимает голову и смотрит без улыбки — плотно сжав губы, глаза — прозрачные лужицы льда.

— Понятия не имею. Но Дар варга в случае с Йоллой — не то, чему можно научиться безболезненно. Всегда приходится платить, нет? Девочка, во всяком случае, готова.

Он говорит быстро, без всяких своих ужимок и придыханий — будто вышвыривает гладкую сталь из себя наотмашь.

— А на что готова ты, Мел?

Это уже больше похоже на Мясника. Чего ему там надо — «Меня бы устроила маленькая просьба»? «У меня есть пара условий»? Плавали, знаем. Чёрта с два.

Нэйш выдвигает ногой из-под стола третий стул.

— Поговорим?

Шёл бы ты в вир болотный, — хочу я сказать. Струю гарпии тебе, а не сделку.

Только кто там знает — вдруг Мелкой это будет подмога, хоть какая.

Скриплю зубами, сажусь. Кидаю огненный взгляд на Шибздрика.

Тот стискивает губы и тоже усаживается. Какого…

— Ким останется. На случай, если ты решишь метнуть ещё нож, — бархатным голосом поясняет Нэйш. Потом кривится и берет другой тон: — Насколько я понимаю, в последнее время девочка общается в основном с ним.

Сижу, как в дурном сне. Ненормально серьёзный Мясник. Непривычно собранный Шибздрик. Ни секунды не хочу оставаться в этой дурной реальности.

— Что тебе надо?

— Всё, что ты можешь рассказать про Йоллу.

— А что, Грызи с тобой теперь уже не разговаривает?

— Гриз рассказала, что могла. Теперь черёд за тобой.

Дурацкая мысль, дурацкая ситуация. Будто он сам не знает насчёт Йоллы. Небось, уже мысленно намалевал все слабые точки.

Ладно. Рассказываю насчет того, как Мелкая вместе с мамашей оказались в питомнике — после пожара, который спьяну устроил папаша Йоллы — огненный маг. Ну, а мамаша не нашла ничего лучше как утопить свое горе в бутылке, и не в одной. Все ходила, жаловалась на жизнь — и свекровь не та, и муж не тот, и дочка вот «пустой элемент». А Йолла в питомнике освоилась сходу, сперва полезла по хозяйству помогать, потом с животными, а потом и вовсе как-то незаменимой сделалась. Рассказываю, как она вникала в дела, вспоминаю насчет хозяйственной жилки, обозначаю, что Мелкая по выдержке любого уделает, отходит вот тоже быстро… про драки с деревенскими поминаю.

Слова не складываются, изо рта лезут через силу. Так что спешу разделаться с этим делом поскорее. Всё равно Мясник смотрит так, будто ожидал чего-то там другого.

— Знаешь, Мел… о шнырках ты иногда рассказываешь более красочно.

А ты думал, я перед тобой тут прямо всё про Мелкую разложу — про чувства, мечты, ожидания, ага.

— Что тебе вообще вздумалось лезть к ней внутрь. Соскучился по препарированию, без него не можешь?

Глазею обвиняюще — даже Шибздрик смущённо зарывается в чертежи. Синеглазка, понятно, никуда не зарывается.

— Ну, поскольку уже очевидно было, что перед нами — «варг сердца»…

— Что?!

— О, Мелони. Ты же сама мне только что рассказывала, что у девочки — цепкая деловая хватка, что она руководствуется рассудком больше, чем чувствами…

— Мантикорррры печенка…

— Так вот — корень проблемы нужно искать явно в эмоциональном состоянии девочки. Не могу сказать, что я большой специалист…

Усилием воли глотаю смешок.

— …но при нашем сегодняшнем уроке я столкнулся с чем-то достаточно неожиданным. Трудно передать, но… — он перебирает пальцами в воздухе, будто струны. — Это гораздо сильнее обычных эманаций смерти, которые возникают в сознании убивающего варга. Мощная разрушительная сила — мощная настолько, что на нынешнем занятии она едва не убила…