— Смотри, — протянул я лоскут Финни. — Мадам Пинс недавно отдавала в починку своё синее платье. Нужно проверить, не от него ли этот лоскут. Это можно устроить?
— Финни передаст всё Главе, — снова отозвалась домовушка. — Финни думает, что это можно устроить, ведь в просьбах Гарри Поттера, сэра, нет ничего плохого…
— Это нужно узнать, как можно скорее, — заявил я. — Это важно.
— Финни поняла, — согласилась домовушка. — Ложитесь спать, Гарри Поттер, сэр. Будьте спокойны, Финни всё сделает.
С этими словами домовушка совершенно бесшумно исчезла, а я вновь забрался в кровать, стойко вытерпел то обстоятельство, что спящий Конни немедленно сложил на меня свои ноги, повернулся к нему лицом и мгновенно уснул.
Увы, встать пришлось даже раньше будильника, ибо в окно мрачно застучал клювом вернувшийся Диего Лопес.
Комментарий к Глава семьдесят третья. В которой герой в очередной раз пытается всё объяснить Минерва Макгонагалл:
https://oyster.ignimgs.com/wordpress/stg.ign.com/2017/06/08.jpg
Септима Вектор:
https://vignette.wikia.nocookie.net/harrypotter/images/8/86/Vikti.jpg/revision/latest?cb=20170904135935
Автору на кофе, Музу на печеньки:
https://money.yandex.ru/to/410014057127193
====== Глава семьдесят четвёртая. В которой герой понимает, что понедельник – реально тяжёлый день ======
Увы, встать пришлось даже раньше будильника, ибо в окно мрачно застучал клювом вернувшийся Диего Лопес. Я приоткрыл окно и впустил филина, который смерил меня мрачным взглядом маньяка-убийцы и на мою робкую просьбу отдать письмо мне и не будить Конни, всё-таки протянул лапу.
Пришлось добывать из кошеля очередную пачку чипсов и шёпотом воспеть хвалу его несравненному уму. Диего Лопес дождался, пока я отвяжу письмо, и, ловко выхватив пачку у меня из руки, вылетел в окно, явно намереваясь приобщить своих фавориток к любимому лакомству. Хотя, возможно он решил слетать до завтрака ещё и в Малфой-мэнор, а пачку просто заныкать на чёрный день. Вряд ли Люциус угощает верного филина чипсами — Люциус и чипсы в одном предложении лично для меня просто непредставимы.
Покосившись на продолжавших мирно спать Конни и Ника, я осторожно вскрыл письмо. Судя по несколько раз меняющимся почеркам, ответили мне и Старый Сигнус, и Вальпурга, и Регулус. Я только хихикнул, припомнив письмо дяди Фёдора из деревни родителям, к написанию которого приобщились Шарик с Матроскиным, и понадеялся, что фраза «то лапы ломит, то хвост отваливается» мне в тексте не встретится.
Начинал письмо Старый Сигнус, который писал о том, что мои сведения о «Кабаньей голове» оказались весьма важными, что работа в этом направлении ведётся, и что он своей волей запрещает мне даже приближаться к этому дому, если я не хочу встретить Рождество в подвале дома Блэков в компании парочки неудачно поднятых кем-то из далёких предков Блэков скелетов тамплиеров. И да, конечно, меня призывали к осторожности и постоянной бдительности.
Я пожал плечами. Перспектива, обрисованная Старым Сигнусом меня не пугала, с помянутыми скелетами тамплиеров я как-то уже пообщался, весёлые ребята, знают массу анекдотов из серии: «Решили как-то тамплиер, госпитальер и сарацин…» Ежели кто помнит советские анекдоты про русского, немца и поляка, то может себе представить, по какому принципу развивались ситуации… Кроме того сэр Бернар и сэр Маркус знали массу интересных случаев из истории Крестовых походов и Ордена тамплиеров, лично помнили Великого приора Жака де Молэ* и сами окончили свои дни весьма драматично, как раз тогда, когда Орден стал подвергаться гонениям со стороны Филиппа Красивого. Оба когда-то были магами, так что в большинстве Крестовых походов участвовали лично, к тому же в своё время им было не чуждо ничто человеческое — выпить, закусить, сыграть в карты и кости и пообщаться горизонтально с симпатичным объектом воздыханий неважно какого пола — в своё время это веселое времяпровождение занимало существенную часть их жизни помимо походов, постов, молитв и истинно христианских подвигов. Так что поболтать с ними было одно удовольствие. И вообще — кто ж некроманта скелетами пугает?
Потом эстафета перешла к Вальпурге, которая после парочки тёплых слов передала мне привет и наилучшие пожелания от Фенрира Сивого, всё ещё продолжавшего пребывать в Индии. Как писала Вальпурга, моими стараниями и идеями агентство «Глаз Одина» обеспечено работой очень и очень надолго. Мою идею о слежке за «Кабаньей головой» признали здравой и дали добро. И ещё один момент, который отметила Вальпурга — Альбус-дубль, содержащийся в подземельях, стал чувствовать себя хуже не только психически, но и физически. «Такое чувство, что он теряет магию, в него вложенную, — писала Вальпурга, — это позволяет предполагать то, что магию теряет и оригинал. Поэтому в ближайшее время Дамблдор может усилить натиск на Фаджа и сделает всё, чтобы вернуться в школу». Далее тоже шли призывы к осторожности, в которых сквозило нешуточное беспокойство.
А вот это уже хуже… Нам возвращение Дамблдора не нужно ни в каком качестве, но в этой цепочке слабое звено — Фадж. Учитывая любовь Доброго Дедушки к сбору компромата, может настать момент, когда никакие деньги не перевесят угроз Дамблдора.
Заключали письмо несколько строк от Регулуса, который повторял призывы к осторожности и писал о том, что намерен проникнуть в «Кабанью голову» и поискать там что-нибудь интересное, что сможет добавить ещё одну гирьку на весы с грузом грехов Великого и Светлого. Затем Регулус вскользь упоминал о недавно полученных сведениях из Индии — похоже, у нагов закончились их разборки местечкового масштаба и не пройдёт и трёх месяцев, как к нам пожалуют необычные (и весьма ядовитые) гости. А ещё все трое дружно писали о том, что Рождество я непременно должен провести на Гриммо и посетить Поттер-мэнор.
Я задумался. Похоже, самое главное в этом письме написано не прямым текстом, а между строк, но таковы уж Блэки. Ладно, покажу потом письмо Нику, подумаем вдвоём. А пока…
«Не спи, вставай, кудрявая!..» — заорал будильник, ловко увернувшись от подушки, выпущенной Конни и толстенной «Краткой истории гоблинских войн», которую в него запустил Ник. Что сказать? Здравствуй, новый день! Даже если это понедельник…
После зарядки, которую мы теперь делали в нашем спортивном зале, я дал задание Лео и Паше — проследить за мадам Пинс и профессором Вектор. Домовики — домовиками, а иметь ещё один источник информации не помешает никогда. Письмо Блэков я отдал Нику — пусть почитает, только мне кажется, что дорогие родственники что-то задумали или это просто паранойя?
В общем, до завтрака всё шло вполне привычно, единственно, что мы немного задержались, собирая сумки, и девчонки ушли в Большой зал раньше нас. Так что на завтрак мы пришли втроём… и тут же заметили, что за ночь явно произошло что-то нехорошее. Все четыре факультета за своими столами тихо перешёптывались, то и дело бросая взгляды на преподавательский стол, и лица у всех при этом были… задумчивые. Кстати, за преподавательским столом не было не только Северуса (что вполне объяснимо, он должен был появиться только завтра), но и Макгонагалл (а вот это уже наводило на нехорошие размышления).
— Что случилось? — шёпотом спросил я Парвати Патил, когда мы уселись за стол. — Ты слышала?
Индианка с готовностью закивала и прошептала:
— Говорят, что кто-то пытался поднять кладбище в Хогсмиде. Но авроры вовремя это пресекли и никто не пострадал.
— Кладбище? В Хогсмиде? Поднять? — вмешался в беседу Ник. — Ты шутишь? Зачем?
Индианка мило наморщила носик и пожала плечами, а Нику ответила её сестра:
— Это видел один семикурсник с Равенкло… Илайя Кавендиш, кажется, так его зовут… У него тётка живёт в Хогсмиде, а окна её дома как раз выходят на кладбище. Этот семикурсник ходил к ней в гости в выходные и решил переночевать у тётушки, а в Хогвартс прийти к завтраку, он уже совершеннолетний, так что это допускается.
Угу, к Трелони не ходи, что у этого Илайи в Хогсмиде пассия, и заночевать он решил именно из соображений приятной параллельности. Но это уже неважно, важно, что есть свидетель проведения какого-то запрещённого обряда — причём живой и вменяемый. Хотя, в отношении воронов вменяемость — понятие ну очень растяжимое.
