— Попадалась мне одна книга… — пробормотал Ник. — Но дело не в этом. Теперь мне понятно, что происходило в «Кабаньей голове». Дамблдор пытался возродить Волдеморта…
— Ты серьёзно? — глаза Конни округлились от удивления. — Но как?
— Непреложный Обет, Конни, — вздохнул Ник. — Только так. Я не хочу, чтобы тебя смогли прочитать.
— Ладно, — вздохнул Конни. — Но ты мне всё-всё расскажешь…
После принесения Конни Непреложного Обета, Ник непринуждённо устроился на своей кровати, поджав под себя ноги, мы с Конни уселись рядом, книззлы и вернувшаяся Нагайна привычно окружили нас, Паша же, судя по отклику, который я получил, уменьшал поголовье крыс в Хогвартсе. Атмосфера была самая непринуждённая, но первые же слова Ника заставили Конни посерьёзнеть:
— Понимаешь, Конни, существует такой ритуал… «Кровь, плоть и кость…»
Я уже знал, что Ник может рассказать о крестражах, но, тем не менее, слушал внимательно. А когда Ник, закончив свой рассказ, замолчал, Конни тихо спросил:
— Но разве душа воскрешённого таким образом будет полноценной?
— Таким образом — нет, — вздохнул Ник. — Таким образом можно получить только кровожадную нежить, лича, не имеющего никаких человеческих чувств и привязанностей. Думаю, что со временем это поняли все сторонники Волдеморта, кроме особо упёртых. И бывшие ПСы вовсе не жаждут воскрешать своего повелителя. Да и не знает большинство из них о крестражах.
— Кошмар какой… — вздохнул Конни. — Но если это хотел сделать директор… то есть, бывший директор Дамблдор — то зачем ему это? Он что, не понимает, во что это может вылиться?
— Боюсь, что прекрасно понимает, — сухо ответил Ник. — Но его не волнует… как там выражаются маггловские военные… «сопутствующий ущерб»… Его расчёт состоит в том, чтобы пафосно победить воскресшее Зло, окончательно дискредитировать Старые Семьи и получить власть над Магической Британией. А если учесть наличие находящегося на свободе Гриндевальда, то и над всем миром.
— Кошмар… — прошептал Конни. — Как могут живые существа быть «ущербом»…
Эх, Конни, знал бы ты, что в канонной истории тоже был «сопутствующим ущербом»… Но этого ты не узнаешь. Никогда.
— Давайте спать, — предложил я. — А то сейчас Перси заявится и будет возмущаться.
— Ага, давайте, — сонно пробормотал Конни. — Только, Гарри…
— Да?
— Можно я в твоей кровати сегодня посплю? Мне что-то страшно немного…
— Да, конечно, — улыбнулся я. — Хоть на кровати, хоть под кроватью. Как захочешь.
— Под кроватью пыльно, — пояснил свою точку зрения Конни и кое-как, спотыкаясь и отчаянно зевая, поплёлся в душ.
Ночью, несмотря на мирное сопение Конни под боком и убаюкивающее мурчание Лео и Облачка, мне не спалось. Я думал, так и этак рассматривая уже известные факты и пытаясь привести их в хоть какое-то подобие порядка. Но паззл упорно не складывался. Не складывался до тех пор, пока в моём утомлённом мозгу не промелькнула шальная мысль: «А почему мы решили, что у Дамблдора была только одна сообщница?»
И в самом деле — почему? Итак, Септима Вектор и Ирма Пинс. Персонажи, о которых канон не рассказывает почти ничего. Библиотекарь и профессор Нумерологии. Как выяснилось, Вектор — Мастер в этой дисциплине, а Пинс — Подмастерье. Вроде бы, обе чистокровные… Обе уже работали в Хогвартсе в год поступления туда Гарри Поттера. Обе только упоминаются в каноне… но этого явно недостаточно, чтобы делать какие-то выводы. Ах, да, профессор Вектор, что характерно, работала в Хоге и в период директорства Северуса Снейпа, и в битве за Хогвартс участвовала. Мадам Пинс — тоже. А ещё… ещё Пинс вроде бы уже не молода, ей уже почти сто лет, хотя по виду и не скажешь. Никаких других сведений о семьях, личной жизни и происхождении этих дам в каноне нет. То есть это такие чистые доски, на которых можно написать что угодно — от тайной работы на Волдеморта до тайной же помощи Ордену Феникса.
Могли они быть многолетними сторонницами Альбуса? Вполне себе могли. А не является ли их незаметность оборотной стороной бурной тайной жизни? Вполне себе. И, наконец… Я смеялся над внешней убогостью Ордена Феникса, но что если это… это только Внешний круг? Отвлекающие факторы и пушечное мясо? Дамблдор ведь не настолько всемогущ, чтобы со всем управляться вообще без верных людей…
А если Вектор и Пинс входят во Внутренний круг… только во Внутренний круг Дамблдора? Почему бы и нет? Тогда можно объяснить многое — например то, что в Большом зале вместо более магически сильной Вектор на самом деле была Пинс под обороткой. Библиотекарша столько лет создавала себе репутацию серой мыши, книжной моли, что на неё никто не мог и подумать плохое (так ведь никто и не подумал… Это мы такие шибко умные оказались…).
Итак, мадам Пинс под обороткой старательно засвечивается в Большом зале в облике профессора Вектор, а в это время настоящая профессор Вектор утаскивает Дадли, перепутав его с Невиллом и пытается провести ритуал… но получает от Ника саблей по шее. Правда, кровушки Дадли набрать успевает, рассудив, что она тоже подходит под определение Кровь Врага…
Ещё момент — Оборотным зельем милые дамы, похоже, балуются не в первый раз, это косвенно подтверждают слова Плаксы Миртл, которая во время дежурства Снейпа видела Макгонагалл… которая, скорее всего, Макгонагалл не была.
А вот в ритуале в «Кабаньей голове» скорее всего, участвовала Пинс, мы из виду упустили, что с незаживающей раной Вектор этого сделать бы и не смогла… если она, конечно, не самоубийца. Синие платья Мастера и Подмастерья похожи, особенно ночью, да и мистер Филч не такой уж большой знаток всех этих заморочек. Так что у него в руках оказался именно лоскут от платья Подмастерья, именно Пинс отдавала своё пострадавшее платье в починку.
И ещё момент. Профессор Макгонагалл упомянула фамилию Портман… А не тот ли это целитель Портман, который сыграл роковую роль в судьбе Береники Меиссы Лестрейндж, запудрив мозги своей юной подружке? Подружке, которая впоследствии загадочно погибла, расщепившись при аппарации? Но тогда… Тогда это могло значить только одно — мы ввязались в противостояние не только с Дамблдором. Вектор, Пинс, Портман… Тайный Ближний круг Дамблдора. Настолько тайный, что о нём никто понятия не имеет. Вот это уже больше похоже на серьёзную тайную организацию, чем опереточный Орден Феникса.
Кстати, нельзя скидывать со счетов ни Гвеног Джонс, ни… саму Макгонагалл… Если я неправ — лучше потом извинюсь. А пока… Постоянная бдительность!
Стройная версия. Логичная. Но сколько раз мои логичные и стройные версии оказывались неверными? А это значит одно — нужны доказательства. И как их теперь добыть?
Конни, лежавший рядом, видимо уловил каким-то образом во сне отголоски моих мыслей, потому что сонно заворочался и что-то забормотал, несколько раз повторяя одно и то же слово.
Я прислушался, и с удивлением понял, что Конни бормочет:
— Домовики… домовики…
Экие странные шутки выкидывает подсознание. При чём здесь домовики?
Но тут до меня дошло, так что я хлопнул себя по лбу. Олень ты, Гарри, как есть олень! Домовики, которые обслуживают всех преподавателей в школе, и на которых обращают внимание не больше, чем на мебель! Вот кто может точно проверить — есть ли у профессора Вектор рана на шее и что произошло с платьем мадам Пинс! И никто их не заподозрит!
А мы-то хороши, строим сложные планы, когда все можно решить куда как проще!
И я тихонько позвал домовушку:
— Финни!
Та возникла рядом с кроватью совершенно бесшумно и вопросительно посмотрела на меня, не издавая ни звука.
— Финни, ты можешь передать другим домовикам мою просьбу? — едва слышно прошептал я.
Домовушка кивнула.
— Мне нужно узнать две вещи, — продолжал шептать я, — первая — есть ли у профессора Вектор рана на шее, вроде как от заговорённого оружия?
— Финни передаст, — еле слышно отозвалась домовушка. Я же осторожно, чтобы не разбудить Ника и Конни, выскользнул из постели и запустил руку в лежащий на стуле поясной кошель. Лоскут синей ткани я всё-таки уговорил Филча отдать, и сейчас порылся в кошеле, отыскивая его.
