— Ты зачем приносил Гарри книги из скрытой части библиотеки? А если бы они ему навредили?

Кричер затрепетал ушами и дрожащим голосом ответил:

— Молодому крестнику хозяина Сириуса нужно развивать Дар… Эти книги не принесли ему вреда… Кричер чувствует, Кричер никогда бы не дал Гарри Поттеру ничего, что смогло бы ему навредить… Кричер скорее бы сам умер…

— А ты, внучок, малый не промах, — хохотнул Старый Сигнус. — И ведь помалкивал…

— Думал, что вы в курсе, — наивно захлопал глазками я. — Виноват. Исправлюсь.

Старый Сигнус вновь расхохотался, но быстро стал серьёзным, и спросил:

— Ты думаешь, что сможешь справиться с этим?

— Один — не смогу, — честно ответил я. — Но мне может помочь целитель Сметвик. Он ведь тоже некромант и тёмный целитель…

— Не знаю, согласится ли Иппи, — вздохнула Вальпурга. — Он и так постоянно ходит по краю. Проклятое Министерство его не трогает только потому, что в Англии просто нет больше целителей такого уровня. Но на него всё равно косятся, как на тёмного, другое дело, что тявкать не смеют…

— Правильно не смеют, — хмыкнул Регулус. — Гиппократ Сметвик — личность неприкосновенная. Он даже по Лютному может гулять пьяным до безобразия в полночь с полными карманами золота и показательно швыряться тёмными проклятьями. Успокоят, золото потерянное подберут и домой под белы ручки доставят, да ещё с извинениями. Ему ведь всё равно кого спасать — так что и там у него Должников Жизни полно.

— Ну, вот и определились, — вздохнула Вальпурга. — Привлечём Гиппократа. Но если он откажется — так тому и быть, наш Род и так перед ним в долгу. А совершать такой обряд Гарри одному я не дам. Слишком рано.

— Так и мы о том же, — проворчал Сириус, и на этом в плодотворной сва… пардон, дискуссии, было поставлено многоточие.

И я отправился спать с чувством того, что жизнь становится всё интереснее и интереснее. И не надо думать, что я совсем безбашенный — соглашаюсь покойника поднять, и море мне по колено. Очень даже не по колено. Просто это и правда Дар, пусть и не слишком приятный, оборотная сторона тёмного целительства. И мне с ним жить. К тому же Крик Ястреба чётко объяснил мне правила, которые ни в коем случае нельзя нарушать. Причём, настолько чётко, что их я могу отбарабанить назубок, хоть ночью меня разбуди. И, наконец, третье. Для десятилетнего Гарри такое и впрямь было бы слишком… Но я — другой Гарри. Старше ментально, опытнее, циничнее. И разумно трусливее. Будь там и впрямь что-то, грозящее непременной гибелью — не согласился бы ни за что, но что-то мне подсказывает, что это будет ценный опыт. А своей интуиции я привык доверять.

К тому же, английское Министерство Магии может спать спокойно — об этом обряде оно не узнает никогда, а нам информация поможет избежать многих грядущих опасностей.

Из минусов — может пострадать хрупкая детская психика (что вряд ли) и можно схлопотать серьёзное магическое истощение и стать объектом лечения Сметвика и зельеварческих стараний Северуса. А у последнего большинство зелий такие, что их невозможно проглотить без показательных корчей. Гадость, одним словом… Я как-то его спросил, почему он не делает зелья более приятными на вкус, неужели не может?

Ответ был неожиданным — мол, может, конечно, но лекарство вкусным быть не должно, чтобы болезнь не превращалась в удовольствие. Боюсь, что столь радикальные взгляды ему привило собственное семейство — Принцы, судя по рассказам Вальпурги, тоже были те ещё затейники, в чём-то почище Блэков, и взгляды на воспитание наследников у них были… своеобразные. На этом фоне белобрысое семейство смотрится прямо-таки оплотом доброты и любви к детям, что так и есть.

Я перевернулся на другой бок, но сон не шёл, как-то привык я засыпать с Малфоёнышами под боком. Но их наверняка Люциус и уложил, и усыпил — не придут сегодня. А жаль. Под их мирное сопение мне и думается хорошо, и сны снятся сладкие. Так что я решил ещё немного подумать. Итак, что мы имеем? Довольно-таки демонстративное нападение кучки самоубийц на неплохо защищенный остров. Нет, конечно, кое-какие шансы на успех у них были… в деревне. Хоть арендаторы и суровые ребята, но фактор неожиданности — есть фактор неожиданности… Ох, что-то я повторяюсь. Но вот в дом они вряд ли проникли бы… А если бы проникли — до нас с Малфоёнышами точно не добрались бы. Даже если бы Блэков положили всех… ой, не дай Мерлин… То рано или поздно Люциус бы вытащил нас из схрона — не думаю, что Вальпурга не предусмотрела и такой вариант. Так что же получается? Объектом нападения, похоже, был не я и не Малфоёныши? А кто тогда? Вальпурга? Или же я ошибся и за нападением всё же стоит Дамблдор? Но он-то как раз уверен, что Вальпурга лежит пластом на Гриммо — Гиппократ Сметвик своё дело знает, и слухи уже расползлись. И вообще — откуда он знает об этом со всех сторон защищённом острове? Уж явно не от Блэков и не от Малфоев — что ж они — враги собственным детям? Кто-то из близкого окружения Сметвика дедушке настучал про его фазенду? Но Сметвик тоже не идиот, координаты своего греческого дома вряд ли направо и налево сообщает.

Ой, не нравится мне всё это, ой не нравится… Или… Если это была не попытка запугать Вальпургу… и не попытка забрать меня, Драко или Конни… Что это вообще было? Зачем? Или некто таким путём проверяет Род Блэков на прочность… Или… А если это была провокация? Если наш Добрейший Дедушка пораскинул мозгами… и не поверил Вальпурге, так? Если он откуда-то знает про поместье… а, кстати, откуда? Так вот, если он откуда-то знает про поместье, то просто решил проверить — не играет ли с ним Вальпурга. Вот и организовал это показательное по идиотизму нападение — чтобы проверить… Проверить, кто его, собственно, будет отбивать. И всё сработало, как по нотам. Засветились все. И неведомо куда пропавший Регулус, и Сириус, который должен овощем лежать на Гриммо, и умирающая Вальпурга, и Сигнус, про которого подавляющему большинству магического мира вообще неизвестно — жив он или помер… а он тут живее всех живых…

Но если так… То выходит, что старый паук переиграл всех и наша победа — Пиррова?

Воздух вокруг меня стал сгущаться, а кровать затряслась мелкой дрожью — как при землетрясении. Ох нет, стоп, стоп… Нельзя сейчас… Мне ещё в обряде участвовать… Если я сейчас магическое истощение заработаю — то в постель загремлю надолго. Я же уже с шаром магией делился.

«Гарри, — зашептал Томми, — спокойно, спокойно, не накручивай себя… Ты не прав, не прав…»

«Почему это?» — сердито спросил я, но кровать трястись перестала.

«Кто сможет рассказать Дамблдору, если он за этим стоит, про Сириуса и остальных Блэков? — успокаивающе заговорил Томми. — Все нападавшие — мертвее мёртвого. С полной гарантией».

«Это так, — согласился я. — Но ведь у этого упыря мантия-невидимка! Моё, между прочим, наследство!»

«И ты думаешь, — хихикнул Томми, — что он проник под мантией вместе со всеми на остров, понаблюдал за боем и смылся по-тихому?»

«Как-то так, — вздохнул я. — И в чём я не прав?»

«Был бы прав, — прошептал Томми, — будь это обычное поселение. Но ты забыл, что над островом — купол. Да, с помощью какого-то артефакта его взломали, но не надолго, а вот второй раз уже не вышло. То есть можно чётко сказать, что никто пределы защиты не покидал. А по поводу мантии-невидимки… Это твое наследство. Ни в чьих других руках она не будет безупречно подчиняться. Как ты думаешь, стал бы Дамблдор так рисковать — ведь есть опасность, что невидимость может исчезнуть в любой момент».

Вроде бы стало полегче. Но я так накрутил себя, что не смог успокоиться до конца.

«Томми, слушай… А если это Петтигрю? В аниформе? Кто обратит внимание на крысу? Купол что — и животных на острове держит? Слушай, а если так… Он попал сюда с нападавшими, всё осмотрел, всё запомнил, а сейчас всё ещё на острове?»

«Ну да… — хмыкнул Томми. — А защитный барьер? Он не пропустит анимага, даже в звериной форме. Так что твои страхи беспочвенны, Гарри. Успокойся и спи».