Странно, эта простая мысль даже не пришла ей в голову. Кристи решила направить разговор в другое русло.

— Расскажи мне, как жила Колетт после землетрясения, — попросила она. А вдруг их с сестрой пути когда-то уже пересекались? В Париже, Провансе, Нью-Йорке?..

— Вы всей семьей путешествовали по Турции, — начал Арман издалека. Он слегка нахмурился, вспоминая известные ему факты. — Вы обе с отцом и матерью, братом вашего отца и его женой и родителя ми отца сделали остановку в деревне, которая оказалась в самом эпицентре землетрясения. Колетт и вашу тетю нашли на следующий день живыми, остальные погибли. Тебя считали пропавшей без вести, а по сути, тоже погибшей.

— А почему я была не с ними?

— Твоя тетя сказала, что в том паническом хаосе ты потерялась.

— А какая у меня была фамилия?

— Шобер.

Кристина Шобер. Кристина и Колетт Шобер.

— А как звали моих родителей, ты не знаешь?

— Мари и Филипп.

— А родители моей матери? Какая у нее была семья?

— У нее не было семьи. Как я понял, она была ирландкой. Сиротой. Филипп познакомился с ней, когда оба они работали в Корпусе мира.

Сирота, с грустью подумала Кристи. Как и ее дочери.

— Твоя тетя удочерила Колетт и привезла ее домой, во Францию, — продолжил Арман свой рассказ. — Тетю звали Одиль. У нее не могло быть своих детей после травм, полученных во время землетрясения. Спустя какое-то время она вышла замуж за винодела, вдовца, у которого были взрослые дети. Его зовут Огюст Дешан. Его виноградник неподалеку от Бордо. Одиль успела увидеть нашу с Колетт свадьбу и умерла два года спустя.

Еще одна потеря.

— Была ли Колетт близка со своим отчимом и его детьми? — спросила Кристи, надеясь, что эти люди стали для ее сестры семьей.

— Огюст всегда был добр к ней, но не близок. Его сыновья намного старше Колетт, и они не стали одной семьей.

Значит, ее сестра была очень одинока и некому было оказать ей поддержку в трудную минуту. Жизнь с семьей Армана под одной крышей, отчуждение в отношениях с мужем… Бедная сестра! Был ли кто-нибудь из клана Дютурнье добр к ней?

Что ж, теперь она сможет все увидеть своими глазами. Кристи вдруг поняла, что не только ради детей согласилась она на эту поездку. Она не сомневалась, что в Креси произошло что-то, что заставило Колетт поспешно уехать в Женеву, несмотря на то, что ее муж и так сделал запрос и получил отрицательный ответ.

Кристи предпринимала отчаянные попытки игнорировать будоражащую ее близость Армана Дютурнье. Она неотрывно смотрела на прекрасные ландшафты долины Луары, через которую они проезжали. Они были в самом сердце страны коньяка. За окном мелькали прекрасные пейзажи, но все мысли Кристи были поглощены тем, что ее ждет по приезде.

Насколько она поняла, Арман занимался виноделием и был очень преуспевающим бизнесменом. Когда этим утром она расспрашивала его о Креси, он рассказал, что Креси — это замок и деревня, все жители которой работают на него. Все они — прекрасные специалисты, есть среди них виноделы, плотники, маляры, каменщики, механики, садоводы, электрики, водопроводчики.

Сам замок является родовым поместьем, принадлежащим различным ветвям Дютурнье уже много лет. Построен он был в начале девятнадцатого века. Замок был домом и в то же время традиционным местом проведения различных торжественных ритуалов.

Деньги, власть, высокое социальное положение, репутация, родословная, гордость, красота… Арман Дютурнье обладал всем этим в избытке. Наверное, Колетт не вписывалась в здешнюю атмосферу, она ее, судя по всему, подавляла. Кристи поклялась, что себя она не даст сломить. Для нее это просто место, где живут ее племянники.

Интересно, что двигало Арманом, когда он настоял, чтобы Кристи приобрела новую, дорогую одежду? Проявление доброты или какие-то скрытые мотивы? Неужели он добивался максимального сходства с Колетт в расчете шокировать свою семью? Какой взрыв он надеется спровоцировать?

Что бы он ни планировал, главное, что она будет рядом с детьми Колетт. Но в любом случае она не позволит ни оскорблять себя, ни унижать.

Ближе к вечеру, когда машина Армана свернула на трехполосную подъездную дорогу, ведущую к дому — Шато Креси-Дютурнье, Кристи испытала настоящий шок.

Увиденное превзошло все ее ожидания.

Замок, скорее даже дворец, возвышался в центре огромного парка и мог поспорить с самим Версалем, если не по размеру, то по величию и красоте. Особую элегантность ему придавали ухоженные лужайки, идеально подстриженные кусты и деревья, фонтаны. Сам дом имел три этажа и великолепную лестницу, ведущую к главному входу, обрамленному четырьмя гигантскими колоннами. Архитектура поражала безукоризненной симметрией, столь любимой во Франции. Арман затормозил у ступеней.

— Я организовал все так, что сначала ты увидишься с детьми. Ты ведь именно этого хотела? — Он бросил на нее испытующий взгляд.

— Да, — ответила Кристи чуть дрогнувшим голосом. Ей показалось, что внутренняя связь между ними стала глубже, крепче.

Арман вышел из машины и обошел ее, чтобы помочь выйти Кристи. Она глубоко-глубоко вздохнула.

Дети, испуганно думала Кристи. Дети Колетт и его. Эта мысль отрезвила ее. Она должна делить детей с ним. И только детей.

Она постаралась избежать прикосновения, выходя из машины, и держалась на расстоянии, пока они поднимались по лестнице. И все равно, она чувствовала его столь обостренно, как никогда ни одного мужчину.

Вот сейчас она войдет в его дом и будет какое-то время жить с ним под одной крышей. Сможет ли она держать дистанцию под обжигающим взглядом этих темных глаз? Сможет ли скрывать чувства, которые вызывает в ней Арман?

Когда они подошли к двери, та открылась и на пороге появилась седовласая женщина в черном костюме, преисполненная чувства собственного достоинства.

Арман представил их друг другу.

— Тереза, это Mademoiselle Холлоуэй. Тереза — наша домоправительница, управляет работающим в доме персоналом. Она позаботится о том, чтобы ты чувствовала себя комфортно, пока будешь гостить в Креси.

— Добро пожаловать, Mademoiselle. — Приветствие было произнесено официальным тоном, но женщина не смогла скрыть потрясения и любопытства.

— Благодарю, — ответила Кристи, сразу же задавшись вопроси, как эта женщина относилась к ее сестре.

— Дети в главной гостиной, Monsieur. Вместе с вашей матерью, — сообщила Тереза.

— Итак Маман не захотела пропустить встречу, — с иронией прокомментировал Арман.

— Это было ее желание, Monsieur.

— Начинается, — насмешливо пробормотал он. — Что ж, веди нас на эшафот, Тереза.

Озадаченная этой маленькой интермедией, Кристи не возразила, когда Арман взял ее под локоть и повел вслед за Терезой через огромный холл по направлению к высоким двойным дверям.

— Выступаем единым фронтом, — напомнил Арман шепотом, наклонившись к самому ее уху. — Я очень рассчитываю на тебя, Кристи.

Впрочем, его слова походили скорее на приказ, чем на напоминание. А может, его мать виновата в том, что Колетт была несчастлива здесь? Если это так, то она вряд ли обрадуется появлению второй сестры-близнеца, когда она так благополучно избавилась от первой.

Кристи мысленно старалась подготовиться к встрече и возможному противостоянию.

Они вошли в огромную и потрясающе красивую комнату, обставленную элегантной старинной мебелью; высокие, почти от пола до потолка, окна были завешены парчовыми шторами; на стенах висели картины в позолоченных рамах; ковер, люстра… Все в этой комнате потрясало своим великолепием.

Но Кристи не видела ничего, кроме детей, сидящих на софе по обе стороны пожилой дамы. Мальчик был точной копией Армана, а девочка… Кристи словно увидела себя маленькую — яркие синие глаза и копна волос удивительного золотисто-абрикосового цвета. Маленькая Элоиза могла быть и ее дочерью…

Сердце Кристи болезненно сжалось.

У нее действительно появилась семья. Не мечта, не надежда, а настоящая семья. Вот она — на расстоянии вытянутой руки.