– Ты так хорошо её изучил? – задумчиво поинтересовалась Лиза.

– И не слишком ли сильно нервничаешь? – в тон ей произнёс Дима.

– Подождите, – призвал всех к порядку Сергей, который всё это время задумчиво смотрел перед собой. – Меня интересует другое. Кто на самом деле послал Олесю к Дэну. И почему? Ведь они не могли не знать, что она ведьма. Разбрасываться оракулом… Вам не кажется это странным?

– А если они не знали? – предположила Настя.

– Единственный, кто может нам ответить на этот вопрос, – Алиса Стрельцова, а она с нами сотрудничать не будет, – ответил Игорь.

– С нами нет, – задумчиво протянул Саид. – А вот с сестрой, вполне возможно, разоткровенничается.

– С чего вдруг? – поинтересовалась Таня.

– Она её ненавидит, – пожал плечами оборотень. – Сильно ненавидит. И мне кажется, даже больше, чем магов. Потому что у этой Олеси ещё есть шанс стать тем, кем она не сможет быть никогда.

– И ты думаешь, что, пойдя на поводу у ненависти, она выложит ей всё? – спросил Игорь.

– Интересное предположение, – кивнул Сергей. – И может сработать. Было бы неплохо их свести вместе.

– Что возвращает нас к началу, – заметила Настя. – Надо рассказать Олесе всю правду. И это сделать придётся тебе, Денис.

Мужчина откинулся на спинку кресла и мысленно произнёс длинную фразу, состоящую из многоэтажного мата и приправленную несколькими весьма неприличными эпитетами. Была мысль произнести всё это вслух, но в присутствии старших сестёр, одна из которых фактически заменила ему мать, постеснялся.

– Хорошо, – с трудом выдавил он. – Я расскажу ей.

– Когда? – не отставала Соколова.

Ден закрыл глаза, чувствуя, как от боли начинает ломить виски, досчитал до пяти и ответил:

– Сегодня… Сейчас.

-11-

Олеся

Уже больше часа я бесцельно ходила по комнате, не в силах найти себе место и успокоиться. Стоило лишь на секундочку сесть на кровать, как меня будто подбрасывало вверх, и я вновь и вновь принималась ходить по комнате, мимолётно  касаясь предметов, подходя к окну, вглядываясь в сумрак летнего вечера, и снова двигалась.

Понимая, что еще немного, и сойду с ума от перенапряжения, я осторожно вышла из комнаты и сразу направилась в столовую. Пить хотелось страшно. Чего-нибудь холодного.

Оказалось, не только мне было тревожно этим вечером. За большим столом сидела ведьма, задумчиво просматривая огромную толстую папку, которая лежала перед ней, и курила. Причём курила она долго и очень много. Мало того, что вся столовая пропахла едким и горьким дымом, который сразу же ударил в нос и вызвал неконтролируемое желание чихнуть, так еще и пепельница была до самого верха забита окурками со следами алой помады на фильтре.

– Привет, – пробормотала я, продолжая стоять в дверях и с трудом подавив желание разогнать руками этот противный дым.

– Выбралась из темницы и поняла, что забастовка обречена на провал? – усмехнулась ведьма, выпрямляясь и выпуская в потолок новую струйку дыма.

В карих глазах читался вызов. Слова звучали обидно, и я даже хотела развернуться и пойти назад в свою комнату, но в последний момент передумала. Сколько же можно прятаться. Решительно прошла вперёд, направляясь к окну, которое тут же широко открыла, впуская свежий сосновый воздух, полный терпкой смолы, лесных цветов и луговых трав.

– Разин еще не вернулся? – поинтересовалась я, наслаждаясь ветерком, который ласково погладил кожу на лице и взлохматил волосы.

Глупый вопрос. Если бы колдун уже вернулся, то Морано давно отправилась домой, а не курила бы здесь в одиночестве. Но мне надо было хоть чем-то заполнить эту гнетущую тишину.

– Ещё нет, – Изабелл потушила сигарету и, прищурившись, принялась меня осматривать. – Всё ещё злишься на нас?

Я пожала плечами и подошла к столу, где взяла стакан, бросила пару ледяных кубиков, налила в него холодной воды и подошла к ведьме, присаживаясь на свободный стул.

– Не знаю, – честно призналась ей. – Может, я слишком много требовала от вас. Вы и так все рисковали, помогая Свете выбраться из рук этого чудовища. Я должна быть благодарна вам, а не придираться.

– Я здесь не при чём, – барабаня длинными коготками по столешнице, ответила Изабелл. – Благодари Дэни. Это его инициатива, работа и все риски. Я всего лишь адвокат, к услугам которого, слава вашим богам, обращаться не пришлось.

– Поблагодарю, – кивнула я, сделала глоток и чуть не подавилась, когда, бросив взгляд на папку, увидела там яркий символ известного магического заведения. – Это что, анкеты?!

Не стоило в это лезть, я просто не имела на это право. И ведьма могла обидеться и отплатить в сто раз больнее. Но увидеть анкеты в её руках и знать, что они означали, было так странно и удивительно, что я не смогла сдержаться.

– Они самые, – лениво откликнулась ведьма, совершенно не обижаясь на моё вмешательство в её личную жизнь.

– Вы решили завести ребёнка? – осторожно поинтересовалась я, чувствуя себя балансирующей на грани.

– А почему бы и нет, – отмахнулась она и вновь потянулась к сигаретам. Коснулась их, дрогнула и убрала руку, с досадой закусив полную губу. – Я ведь ведьма и должна поступать согласно своему положению и статусу.

Мне показалось или в последних словах был какой-то непонятный смысл?

– Я слышала, что это очень ответственный шаг, – пробормотала в ответ, подушечками пальцев осторожно касаясь обжигающе холодных стенок стакана.

– Ответственный, не то слово, – как-то невесело усмехнулась Изабелл. – Каждую анкету необходимо очень тщательно просмотреть, интересные отложить. Чтобы потом уже из них выбрать что-то стоящее. Договориться о встрече с каждым, пообщаться и решить, как быть дальше. До финального контракта, подписываемого уймой народу, минимум два-три месяца. Иногда срок увеличивается до года. Потом еще год на зачатие и 9 месяцев вынашивания, не имея ни малейшего представления о том, кто в итоге родится. Итого три года.

– Это чудовищно.

Изабелл, которая во время своего монолога рассеянно смотрела на папку, перевела взгляд на меня:

– Что именно, Стрельцова?

От этого вопроса я даже немного растерялась. Для меня минусы и ужасы положения магов были видны невооруженным взглядом, и я никак не могла понять, почему этого не замечает она.

– Вся эта процедура. Выбор отца ребёнка…

– А разве у вас не происходит то же самое? – насмешливо поинтересовалась ведьма, поворачиваясь ко мне всем корпусом и откидывая на спину густые волосы.

– В каком смысле? – растерянно переспросила я, теряясь от взгляда тёмно-карих глаз.

– Разве вы не выбираете себе спутника жизни, смотря на какие-то физические показатели: внешность, характер или состояние его кредитки. Вы ведь тоже делаете выбор, основываясь на чем-то. И что же чудовищного в нашем? То, что мы говорим это открыто, не прикрываясь красивыми сказками о любви, долге и чувствах? Наши отношения намного прочнее ваших, потому что мы не лжём друг другу и самим себе и закрепляем всё бумагами.

– А как же любовь? – не унималась я.

– Любовь? – оскалилась Белль. – Я ведьма, дорогуша. А ведьмы, как и все маги, понятия не имеют, что такое любовь. И знаешь, я думаю, что это даже к лучшему. Разум остаётся чист, чувства не притупляют реакцию. Наши поступки продиктованы обстоятельствами и четко взвешенными решениями, а не сиюминутными порывами.

– Знаешь, – перебила её я, отставляя запотевший стакан в сторону и подаваясь вперёд. – У меня такое ощущение, что сейчас ты пытаешься убедить не меня, а себя.

– С чего такие мысли? – в отличие от меня, Изабелл откинулась назад, словно пыталась увеличить между нами расстояние.

– Я видела ваши взгляды с Тумановым, – ответила ей и чуть не подпрыгнула от страха.

Личное пространство было нарушено, я слишком далеко зашла в наших беседах, забыв, кем мы являемся на самом деле. Её черты лица заострились, став хищными и опасными, глаза в одно мгновение пожелтели, зрачок удлинился и вытянулся, а во рту показались острые клыки.