29.05.2018 «Мы с тобой замышляем побег…» Мы с тобой замышляем побег, Будто новый Том Сойер и Гек, По гремящей реке, по железке, По натянутой по небу леске Проводов. Застегни-ка пальто. Наших планов не знает никто, Мы их пишем – и тут же стираем, А встречаемся – за сараем. Мы не знаем, какое жульё Приготовит нам нынче жильё, И какая в стекляшке шаверма Подвернется – отрава, наверно, И когда на ладони ключи Шевельнутся – об этом молчит Вавилонская башня науки Со своим пионерским – а ну-ка, Докажи, докажи, докажи! — Длинно вьются ее этажи Вверх – улиткой, закрученной туго, Или внутрь – как гигантское ухо. Нам-то что – прогуляем урок И из собственных тел костерок Сложим на ночь – и он отразится В замерзающей насмерть водице, И в огнях, замелькавших в лесах, И в окликнувших нас голосах. 27.11.2018
«Как придет ко мне дружок…» Как придет ко мне дружок, От смущенья пятясь, У него в руке цветок, На губах – анапест, За плечом его – зима, Выйдем – а за нами-то Закачаются дома, Точно без фундамента, Переулок под ногой Дрогнет тонкой щепочкой, А снег закружит сам с собой — Шерочка с машерочкой. Кто там – двери отворяй, Нам терять-то нечего: День горит, как светлый рай, Ночь – как мука вечная! 5–8.02.2018 «А чего ты хотела – чтоб тебя называли святой…» А чего ты хотела – чтоб тебя называли святой, Чтоб с тебя алфавит начинался – с заглавной, витой, Под незримой фатой, чтоб внимали тебе, не коробясь, — Нет, ты будешь беззвучным кружком, упраздненной фитой С пояском архаичным. Завозится, как понятой, Сквознячок у порога, и с треском захлопнется пропись. Потрясая рассудок, как трубами Иерихон, Кто с тобою грешит – тот тебя попрекает грехом, Хорошо, не грешком. Но и это не новость. А чего ты хотела бы – в стайке порядочных жен Щебетать о высоком? Но кто прокажен, Тот сидит в темноте, по инерции яростно моясь — Не отмоешься. Чистый узнает тебя за версту И однажды невольно прошепчет: «Ату!» — Не желая тебя уязвить. И, колеблема ветром, Повернешься спиной и спокойно пойдешь по листу Пожелтевшего снега, от холода сжавшись в фиту, Поясок затянув – а хотелось бы фертом! С благодарностью глянешь на зиму и скажешь: «Сестра!» То-то койка ее жестковата, да память остра, И следы по газону петляют, как длинная фраза, Ты пред ней не виновна, ты ей ничего не должна, Вы действительно сестры – вот только настанет весна, И с нее соскользнет ноздреватого снега проказа, А с тебя не сотрутся ни глупость твоя, ни грехи. Раздувает пространство сырые мехи, Попляши – выдыхает – а то на фига же ты пела? А и правда, сплясать остается – лебедушкой плыть, Вся-то прыть – от мороза, объятья сестрицы – теплы, Ну а свечку держать над тобой – не ее это дело. Так приплясывай шибче на льдинках, как на угольках, Тростниковую дудку сжимая в остывших руках, Ни Москва твоих слез не увидит, ни Питер, не бойся. Огонек твой не в зале затеплен и не в алтаре — Головешкой болотной блуждает в квадратном дворе, На взметнувшейся тусклыми волнами лестнице скользкой. Попляши, попляши, да сама же себе подыграй, Под глазами мешки, и полы не домыты с утра, Мельче, мельче ступая с ужимками загнанной клячи, Так допляшешь, зубами стуча, до Господня Суда И услышишь: «Ну, здравствуй, Фита!» – и тогда — Поняла? – но не раньше – заплачешь. 21.01.2017 «За дождь, за сумерки, за все Тебя…» За дождь, за сумерки, за все Тебя Благодарю – за ломтик брынзы На черном хлебе, и за оттепель, Что вдруг из-под подошвы брызнет, За воздух с бронзовыми осами, За сон, за беззащитность вещи Перед душой, за чашку с розами, За свет, который нам обещан, За луч над кучей дров наколотых, За то, что ярче всех реликвий В лице любимом – словно золото Иконы – проступает лик Твой И снова прячется за буднями, Что сшиты на живую нитку, Слезами, кошками приблудными, Шныряющими у калитки. Но в каждой ветке, в каждой лужице Я узнаю Тебя, не думай, — И в рифмах-бабочках, что кружатся Над головою, как над клумбой. 17.06.2017 «Фонари друг другу глядят в затылок…» Фонари друг другу глядят в затылок, Крупный снег уносится в темноту, И трамвай, как ящик пустых бутылок, Рассыпает дребезги по мосту. И, расталкивая лепестки метели, Шерстяными шмелями, рука в руке, Мы почти не движемся – еле-еле Копошимся в белом ее цветке. «Пироги», «Салон красоты», «Хинкали», Остановка автобуса – все в пыльце. Мы с тобой не первые извлекали Мед небесный, тающий на лице, По усам текущий, поскольку вечный, И метель повторяла – иду-иду, И объятий маленькое колечко, Покатившись, падало в пустоту. |
