– Какого хуя? – стонет парень.
Исака загнали в угол, и эти парни пьяны и злы.
– А что ты сделаешь? Ударишь меня? На глазах у всех? Люди уже вытащили свои телефоны, – фыркает Исак. – И, кстати, благодаря вам, парни, и дерьму, что вы устроили в прошлом году, меня теперь официально считают инвалидом. Вы знали об этом? Мои родители могут парковаться, где захотят. Очень круто. Но это также означает, что, если вы меня хоть пальцем тронете, это будет расценено как нападение на человека с ограниченными возможностями, и у вас возникнут серьёзные проблемы. Вы же этого не хотите, правда?
– Ты грёбаный психопат, – рявкает один из парней.
– Круто. Ты закончил? – Исак закатывает глаза.
– Нет, не закончил, ты, кусок дерьма! На той неделе у меня должно было быть прослушивание, а вместо этого я из-за тебя оказался в грёбаной больнице. Ты знал, как это важно, и всё равно позаботился о том, чтобы обжечь меня в том месте, где это будет особенно заметно. Ты меня специально подставил!
– Я не просил тебя провоцировать меня, Эрик. Ты сам виноват, – пожимает плечами Исак. – Подумай ещё вот о чём. Вполне возможно, что я уберёг тебя от разочарования. Мы все знаем, что ты бы провалил то прослушивание, как и все до него. Ты просто недостаточно талантлив. А я тебе помог. Сэкономил немного времени.
Эвен наблюдает, как Исак беззаботно брызжет ядом. Кажется, что ему скучно. И Эвен в ужасе, потому что он так много о нём не знает, не представляет, скольких людей он настроил против себя, скольким причинил боль.
– Иди на хуй! – цедит парень, предположительно Эрик. – Ты умрёшь в одиночестве. Ты в курсе? Вся эта показная крутость лишь для того, чтобы скрыть, что ты, блядь, умираешь в душе. Мы все знаем, что ты плачешь, когда приходишь домой, потому что чувствуешь себя таким нежеланным, потому что никто не может дотронуться до тебя. И знаешь что? Никто никогда этого не сделает. Вот так-то. Для тебя никогда ничего не изменится. Тебе удалось изуродовать единственного человека, которому было на тебя не насрать. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе заставить меня чувствовать себя дерьмом?
Эвен не жестокий человек. Эвен не ввязывается в драки. Он заглушает свою злость и улыбается в тяжёлые времена, пусть даже это убивает его. Эвен не толкает людей, не бьёт их по лицу. Эвен использует слова и мозги.
Но это Исак, и Эвен не может контролировать свои импульсы, когда речь заходит об этом мальчишке. Ноги сами несут его вперёд.
Он толкает Эрика, отчего тот спотыкается. – Заткнись на хуй! – Эвен даже не узнаёт собственный голос.
– Какого хрена?! – Эрик недоумённо смотрит на него. – Ты, блядь, кто вообще?
После этого начинается заваруха. Юнас и двое парней бросаются на Эрика и его друзей. Об Эвене забывают. Сана тоже активно участвует в происходящем, а это значит, что и Элиас где-то неподалёку. В общем, полная жесть. Вильям и Крис растаскивают парней в стороны – Вильям с явным раздражением, а Крис с изумлением на лице.
Вокруг царит хаос, но Эвену нет дела до драки. Он, не отрываясь, смотрит на Исака. На Исака, которому пришлось переодеться в джинсы, которые ему велики, потому что Эвен заставил его кончить в штаны. На Исака, чьи самые большие страхи только что стали правдой на глазах его прежних одноклассников и старых друзей. На Исака, который никогда не проявляет своих чувств, как обычные люди, но чей язык Эвен наконец начал понимать. На Исака, который стоит сейчас и кажется опустошённым и оцепеневшим, и не может разнимать дерущихся, потому что обожжёт их. На Исака, которому Эвен причинял боль снова и снова последние несколько недель. На Исака, который безропотно принимал это, потому что был благодарен за его прикосновения, соглашаясь на все его условия. Не на людях. Не на людях.
Исак.
Исак, которого никогда не утешали и не обнимали у всех на виду.
Исак – фрик. Исак – фрик.
Как я. На вечеринке в Бакке.
«Я не думаю, что моя самая безумная фантазия о том, что кто-нибудь обнимет и поддержит меня на людях, когда-нибудь осуществится».
Эвен не думает. Просто делает. Он идёт вперёд, пока не оказывается перед Исаком.
«Посмотри на меня», – хочет сказать он. Но ему не нужно. Потому что спустя мгновение Исак поднимает на него глаза. Большие, и влажные от слёз, и печальные.
– Тебе не нужно было… – начинает он, имея в виду тот факт, что Эвен стал зачинщиком драки. – Я могу с ним справиться. Мне плевать…
Эвен улыбается, надеясь, что дрогнувшие уголки губ выражают его чувства. Мне плевать, что у тебя сомнительное прошлое. Мне плевать, что у тебя много врагов. Мне плевать, что ты такой разбитый и ожесточившийся. Мне плевать, что твоё сердце принадлежит другому. Мне плевать, что ты просто используешь меня. Мне плевать, что я ничего для тебя не значу. Но ты значишь что-то для меня. Этого хватит для нас обоих. И, может быть, когда-нибудь я тебя удивлю. Может быть, когда-нибудь ты найдёшь для меня немного места в своём сердце. Может быть.
– Эвен, – выдыхает Исак, словно знает, что он собирается сделать. – Не надо…
Эвен обхватывает руками спину Исака и притягивает к груди, даря объятье, которого он всегда так жаждал.
Огонь полыхает в его сердце, но не в теле. И когда он понимает, что Исак не обжигает его, Эвен прижимает его ещё сильнее и упирается подбородком ему в плечо, гладит руками по спине, утешая.
Эвен утешает его.
В комнате воцаряется тишина. Хотя, может, это всё происходит лишь в его голове. Эвену всё равно. Единственное, что имеет сейчас значение, – Исак в его объятьях, Исак, не обжигающий его, не отталкивающий его, не пытающийся вырваться. Исак застыл в его руках, словно не может поверить, что это наконец происходит. Словно не знает, что делать и как вести себя, словно ему никогда не приходило в голову подготовиться к подобному, словно вероятность того, что Эвен обнимет его здесь и сейчас на глазах у всех никогда им не рассматривалась.
«Ты единственный, кого я не могу разгадать. Единственный».
– Мы же на людях, – шепчет Исак ему в шею, и эти слова больше похожи на всхлип. Милый, сладкий всхлип.
– Мне плевать.
Вместе.
Давай будем фриками вместе.
Эвен обнимает Исака до тех пор, пока тот не поднимает руки и не обнимает его в ответ.
Комментарий к Глава 7 - Философия ревности - часть 3 * не нашла другого варианта к понятию shotgunning, суть которого заключается в том, чтобы вдохнуть дым в рот партнера, не касаясь его губами
========== Глава 8 - Философия вендетты - часть 1 ==========
От переводчика: Глава будет разделена на 3 части
– Эвен?
Эвен открывает глаза, услышав собственное имя – тихий и осторожный шёпот выдёргивает его из уже позабытого сна, в котором он тонул.
Он щурится. Глаза ещё не привыкли. Слишком темно. Всё вокруг кажется чужим. Матрас под ним ощущается иначе, прогибается как-то странно, словно рядом с Эвеном лежит кто-то ещё.
Он решает, что, наверное, всё ещё спит. Потому что несмотря на необычность окружающей обстановки, Эвен не может вспомнить, чтобы когда-нибудь пробуждался от глубокого сна, чувствуя такое тепло и безмятежность.
Его веки дрожат, и Эвен снова закрывает глаза.
– Эвен? Ты спишь?
Теперь глаза Эвена широко распахнуты. Это не сон. Тепло, обволакивающее тело, не плод его воображения. Кто-то произносит его имя. Кто-то делит с ним постель, согревая его. Кто-то. Исак. Исак, который лежит у него на груди и шепчет его имя.
– Я знаю, что ты не спишь, – бормочет Исак. – У тебя поверхностное дыхание.
Точно.
– Э-э-э, дай мне секунду, – стонет Эвен хриплым после сна голосом, в его голове крутится водоворот воспоминаний о вчерашнем дне. Кажется, он с трудом выговаривает слова, язык заплетается во рту.
– Тебе не нужно говорить, – останавливает его Исак, скользя ладонью по груди Эвена. – Просто слушай.
– Хм?
– Я просто хотел сказать спасибо, – шепчет Исак одновременно гордо и робко. – Я не поблагодарил тебя раньше.