Вечером того же дня Эвен думает, и думает, и думает. Он таращится на открытое окно чата в инстаграме и думает. Ему хочется узнать, как там Исак, хочется извиниться, объяснить своё поведение. Сердце против разума. Разум против сердца.

Разум побеждает.

Он не попадёт в ловушку под названием Исак Вальтерсен. Он не позволит ему забрать часть себя. Он не будет целовать его. Он не отдаст ему кусочек своего сердца. Он не впутается во всё это. Он не будет испытывать к нему симпатию. Он не будет пытаться спасти его.

Эвен решает держаться в стороне, держаться на расстоянии не потому, что он теперь сомневается в мотивах Исака, а потому, что начинает сомневаться в своих собственных.

Потому что Исак не просил любви. Исак просил о поцелуе, просил об эксперименте. Но поцелуй никогда не был просто поцелуем для Эвена, для Эвена, который всегда целовал лишь тех, в кого был влюблён.

Эвен не влюблён в Исака. Не влюблён и не хочет влюбляться.

.

Кожу Эвена опаляет огнём, когда он чувствует присутствие Исака рядом со школой. Сегодня всё ощущается сильнее, огонь, электричество между ними. Сильнее и сокрушительнее, и Эвен думает, не потому ли это, что он все выходные будто находился в оцепенении после того, как Исак покинул его кровать.

Исак не машет ему рукой перед физикой. Не оборачивается, чтобы посмотреть на него. Вообще не удостаивает его взглядом. И Эвен пытается убедить себя, что он не возражает. В конце концов он сам инициировал это охлаждение в их отношениях. Исак лишь с уважением относится к его желанию держаться в стороне. И если Эвен сейчас жаждет быть к нему ближе, то ему некого в этом винить кроме себя.

— Вы знаете, что Арвид выгнал Вегарда из автобуса, потому что тот накосячил с лекарствами Исака? — говорит Адам в кафе, заставляя Эвена оторвать глаза от альбома с рисунками.

— Нет, мы не знаем. В отличие от тебя нам плевать на грёбаный автобус Арвида, — отвечает Элиас.

— Что ты имеешь в виду, что он накосячил с лекарствами Исака? — встревает Микаэль, чем удивляет Эвена. Он уже давно не слышал, чтобы Мик участвовал в их разговорах.

— С каких пор тебе не насрать? — смеётся Элиас.

— Закнись, — ухмыляется Микаэль.

— Ты был там, когда у Исака снесло крышу в коттедже! — стонет Адам. — Кстати, мы ещё не обсудили слухи о том, что Эвен лишил Исака невинности. Блядь, это просто безумие!

— Какого хрена! Заткнись! — вскрикивает Мутта.

— Мы можем потом об этом поговорить. Кстати, я до сих пор ненавижу вас обоих, вы мне всадили нож в спину, — он водит рукой между Микаэлем и Эвеном.

— Не драматизируй, — Микаэль закатывает глаза и смеётся, но на этот раз нервно.

— В общем, о чём это я. Короче, Вегард стащил у Исака лекарства, чтобы разозлить его и посмотреть, не притворяется ли он, что они ему нужны.

— Что? — хмурится Эвен, сгибая ноги и поворачиваясь к друзьям, чтобы наконец присоединиться к разговору. До него уже много раз доходили слухи о них с Исаком. Он к этому привык.

— В смысле «что»? — спрашивает Адам.

— Исак сказал, что он забыл лекарства, — объясняет Эвен, краем глаза замечая на себе взгляд Микаэля.

— Ну да, наверное, он тогда так подумал, — пожимает плечами Адам. — Но вышло так, что другой чувак, Давид, признался, что Вегард спрятал лекарства Исака.

Эвен чувствует, как злость закипает внутри, как сжимаются кулаки, злость и что-то похожее на раскаяние — раскаяние в том, что сомневался в Исаке, в том, что мысль, будто он притворялся, что ему больно или что он забыл лекарства, какое-то время не оставляла его.

Он вспоминает лихорадящего, потного и нуждающегося Исака, выстанывающего одно «пожалуйста» за другим и тающего от его прикосновения. Эвен содрогается, потом качает головой. Эти парни намеренно заставили Исака страдать. Они сделали это с ним специально и даже не подумали вернуть ему лекарства, когда боль раздирала его пополам или когда Эвен рисковал собственной жизнью, чтобы ему помочь.

Внезапно Эвен приходит в ярость, и когда он поднимает голову и инстинктивно осматривается по сторонам в поисках Исака, тот уже, не отрываясь, смотрит на него.

Они оба одновременно встают, и синхронность их действий становится причиной для новой порции заинтересованных перешёптываний и для поражённых взглядов его друзей.

— Ты куда? — спрашивает Мутта.

— В туалет. Скоро вернусь, — отвечает Эвен, не сводя глаз с Исака.

— О боже! — вскрикивает Адам. — Так эти слухи правда? Между тобой и Исаком что-то было? Он действительно гей? Он что, попросил тебя трахнуть его посторонними предметами? Ты согласился, потому что тебе стало его жалко?

Тетрадь Мутты пролетает над столиком и попадает прямо в лицо Адаму, и Эвен изо всех сил старается не обращать внимания на его возмутительные вопросы. Он поражается, что никому из его друзей никогда не приходило в голову, что его могут привлекать парни. Он поражается, что у них даже мысли такой не возникало.

— Я скоро вернусь.

.

— Что случилось? — без предисловий спрашивает Исак, стоит Эвену зайти в туалет.

— И тебе привет.

— О, мы теперь здороваемся друг с другом? На территории школы? Нам можно? Это не слишком рискованно? — презрительно ухмыляется Исак.

— Вегард украл твои лекарства, когда мы ездили в горы? — Эвен не обращает внимания на его мелочные подколки и видит, как каменеет лицо Исака.

— Откуда ты знаешь? — хмурится он.

— Адам рассказал, что Давид признался Арвиду, а это значит, что уже вся школа в курсе.

Исак фыркает, чем очень удивляет Эвена.

— Что смешного?

— Напомни мне отправить Адаму корзину с фруктами или ещё что-нибудь, — говорит Исак.

— В смысле?

— Ну правда, он делает всю тяжёлую работу.

— Эээ, о чём ты? — мрачнеет Эвен, чувствуя небольшое раздражение. — Это что, неправда? Это ты распространил эти слухи?

— Нет. То есть да, в части распространения слухов. Ну или по крайней мере я был инициатором. Но это не ложь. Вегард действительно забрал мои лекарства. Это правда, — отвечает Исак.

— Ты узнал об этом и решил отомстить, рассказав остальным?

Исак снова смеётся, и Эвену хочется стереть эту самодовольную ухмылку с его губ, желательно своими собственными губами.

— Нет, я не настолько мелочный. За кого ты меня принимаешь?

— Честно говоря, понятия не имею.

Исак морщится от его слов, и Эвен цепляется за мысль, что сейчас он смог увидеть настоящего Исака, что за всеми коварными планами скрывается мальчишка, который хочет быть настоящим, который хочет, чтобы Эвен знал, что он настоящий.

Звенит звонок, и Исак, с усилием отводя взгляд от Эвена, начинает собирать свои вещи.

— Ты придёшь сегодня в бассейн? — спрашивает он, повернувшись к Эвену спиной.

— А ты хочешь, чтобы я пришёл?

— А ты хочешь узнать, что произошло с Вегардом?

========== Глава 7 - Философия ревности - часть 2 ==========

Исак не плавает. Он приходит в бассейн на полчаса позже обычного, и все эти тридцать минут Эвен накручивает круги в одиночестве, пытаясь заглушить тревогу от мысли, что его кинули. На Исаке обычная одежда, только ноги босые, и штанины подвёрнуты несколько раз. У него красивые лодыжки.

Исак идёт по бортику бассейна, пока Эвен наконец не решает посмотреть на него. Он иногда забывает, что они чувствуют присутствие друг друга, что Исак знает, что он намеренно его игнорирует, не поднимая голову.

Эвен проплывает ещё четыре бассейна, чтобы привыкнуть к теплу Исака и убедиться, что не набросится на него с кулаками, когда они окажутся рядом. Затем он направляется к углу бассейна, где Исак, стоя на бортике, подворачивает джинсы ещё выше, чтобы сесть и опустить ноги в воду.

— Я думал, ты не придёшь, — говорит Эвен, подплывая достаточно близко, чтобы Исак мог его слышать, и поднимая плавательные очки на лоб.

— Было довольно сложно выбраться из дома, — отвечает Исак, разводя ноги чуть шире, чтобы Эвен мог поместиться между ними.