Однако в глубине души Исак знал. Он знал, потому что во время их коротких отношений — три недели, которые растянулись для него на месяцы, — Джулиан так и не прикоснулся к нему, почти боялся, не уступал и никогда не хотел его.

— Он должен попытать счастье где-нибудь в другом месте, — фыркнул Махди, когда Исак поделился с ним подозрениями.

И Джулиан действительно нашёл его где-то в другом месте.

.

Исак сфокусировался на хорошей стороне этой ситуации. Все, кто причинил ему боль, учатся на третьем курсе и скоро выпустятся. Ну, все, кроме Эвена Бэка Нэсхайма, который всё ещё был на втором. И не то чтобы он правда ранил его или беспокоил после того, как всё превратилось в ад. Во всяком случае, Эвен выглядел довольно сочувствующим Исаку, всегда с утешением в выражении лица, почти так, словно мог видеть, насколько на самом деле разбит Исак, несмотря на смех, улыбки и пожатия плечами.

Улыбки и пожатия плечами.

— Не то чтобы я был влюблён в него или что-то такое, — говорит Исак, когда кто-либо пытается ободрить его, всегда пожимая плечами с незаинтересованным взглядом, в то время как сердце сжимается и сжимается.

В конце концов он был влюблён или что-то такое. Его глаза начинали сверкать, когда бы Джулиан ни взглянул на него. Его тело начинало болеть, когда бы он ни прикасался к нему. В конце концов, это был первый раз, когда он ощутил и позволил себе почувствовать такое сильное влечение к другому парню.

А Джулиан отнял у него кое-что. Он отнял у него первую любовь. Он заставил его ненавидеть даже мысль о том, как держаться с кем-то за руки. Он заставил его ненавидеть дождь. Он заставил его ненавидеть поцелуи с парнями. Он заставил его ненавидеть автобусы и кинотеатры. Джулиан заставил его ненавидеть всё, чего обычно он с нетерпением ждал.

.

Иногда Исак даже превращал всё это в шутку, полагая, что мог высмеять себя сам, чтобы другие не могли сделать это.

— Ты проходишь через гомофобию? Подозреваешь, что можешь быть бисексуалом? Ты пытаешься выяснить, за какую действительно команду играешь? Хочешь убедиться, что это лишь этап? Вот мой номер, мальчики. — Исак устраивает шоу в кафетерии, а их стол переполнен знакомыми и не очень узнаваемыми лицами.

Все смеются, и Исаку нравится этот звук смеха, когда люди смеются из-за него. Ему нравится это больше, чем когда смеются над ним или хуже: сочувствуют ему. Поэтому он упивается этим. Он поднимается и на самом деле начинает записывать свой номер на небольшом клочке бумаги.

— Кто-нибудь возьмёт, мальчики? — шутит он, размахивая им и наблюдая, как Магнус держится за живот так, будто это самое смешное, что он вообще когда-либо слышал.

Смеются все, исключая человека, который выхватывает листок из пальцев Исака.

Это он. Эвен Бэк Нэсхайм. Абсолютно презирает его и его лицо.

— Джулиан может быть сейчас с девушкой, но он всё ещё бисексуал, — говорит он. И хотя его слова жестоки, голос остаётся нежным. — Бисексуальность — это не просто этап.

Исак не мог вспомнить последний раз, когда Эвен говорил ему хоть слово. Но уверен, что он никогда не оставлял его с этим чувством беззащитности, раздражённым.

— Я бы устроил это шоу раньше, если бы великий Эвен Бэк Нэсхайм удостоил бы меня одной из своих речей, меняющих жизнь, — отвечает Исак, не сводя взгляда и пытаясь выглядеть так незаинтересованно и не задето, как только мог, потому что весь их стол уставился на них.

— Джулиан грёбаный мудак, но он не представляет всех бисексуальных парней, понимаешь. Существуют крутые бисексуалы и пансексуалы, которые никогда бы не причинили такую боль.

Исак смотрит на него с румянцем на щеках, потому что да как он посмел читать ему лекцию перед всеми его друзьями, когда он явно просто пытается протянуть ещё день в школе. Как он посмел заставить его слова звучать так, словно он самый невежественный и бифобный человек. Как он посмел.

Исак ненавидит его.

— Расслабься, приятель. Это же просто прикол, — говорит Магнус, и Исак хочет расцеловать его, потому что в его голове пусто. — Не нужно обижаться на всё подряд. Исак не обосрал бисексуальность или что ты там подумал.

Но Эвен игнорирует Магнуса, его взгляд всё это время сосредоточен на Исаке. Некоторое время они смотрят друг на друга, и Исак не может не заметить, как Эвен держит бумажку с номером. Она осторожно прижата между его большим и указательным пальцами, словно он ждёт, что Исак потянется за ней и украдёт. Он держит её так, словно она содержит секреты целой вселенной.

— Я не хотел читать тебе лекцию в разгар обеда, Исак, — в конце концов говорит Эвен с извиняющейся улыбкой, заставляя Исака удивиться тому, как долго они смотрят друг на друга.

— Ты собираешься отдать мне его? — спрашивает он, указывая на номер телефона, написанный на бумажке.

— Я заберу его, — говорит Эвен, отступая и идя назад так, словно он в каком-то фильме или типа того. Какой идиот.

— Почему? Ты тоже проходишь этот этап? — огрызается Исак, чтобы посмотреть, разозлит ли он его. И когда этого не происходит, добавляет: — Падок на хорошеньких блондинок?

— Вообще, наоборот, — отвечает на расстоянии Эвен, и Исаку требуется секунда, чтобы понять, почему все за его столиком смеются, а Эва пытается свистеть. Он, по сути, считается хорошеньким блондином, по крайней мере, со слов девушек.

— Ну, не радуйся слишком сильно, я не такой тупой, чтобы написать свой настоящий номер.

.

Юнас ждёт, когда они останутся одни. Исак не хочет этого всего, но это же Юнас.

— Это же был твой настоящий номер, — говорит он; его шаги легки, по сравнению с Исаком, который еле переставляет ноги.

— Ему не обязательно знать это.

— Не хочешь, чтобы он написал тебе?

— Я не хочу, чтобы он трахал мой мозг, — отвечает Исак, и это самая честная вещь, которую он сказал Юнасу, за последнее время.

— Не думаю, что он стал бы делать это.

— Плевать. Он не напишет, — предполагает Исак, когда они начинают идти быстрее.

Обычно он ненавидел находиться дома. Всё ещё ненавидит. Но, по крайней мере, он может побыть один. По крайней мере, никто не говорит ему, как вести себя дома.

_________________

Неизвестный номер

18:19

Я хотел написать что-то раньше

Но подумал, что уже сказал слишком много

Кто это?

Ты знаешь, кто :)

Прости за мой срыв сегодня

Я действительно перегнул палку

Прости я думаю ты ошибся номером

Ещё я хотел сказать

что ты заслуживаешь лучшего

Не позволяй своему сердцу сжиматься и умирать из-за одного засранца

это было бы так досадно

_________________

Исак смотрит на сообщения дольше, чем хотел бы признать. Он ищет сарказм или издевательство. Но не может найти. Возможно, потому что часть его не может поверить, что Эвен Бэк Нэсхайм на самом деле написал ему. Часть, которую он глубоко похоронил, чтобы не чувствовать так много всё время.

Счастливый я. Его часть, которая сморщилась и умерла.

Исак не отвечает на сообщения Эвена, потому что не хочет, чтобы это что-то значило. Ему не нужны его слова, жалость или что-либо ещё.

Но когда он засыпает, три слова согревают его в темноте.

«Ты заслуживаешь лучшего».

Это ощущается почти как объятие.

.

Всего несколько недель до лета. Исак цепляется за это и улыбается сам себе, когда никто не смотрит. Он сдаёт экзамены, раскуривает косяки с Юнасом и развлекает свой стол за обедом.

Сейчас все знают, что он гей, и он не против. По крайней мере, не так сильно, как он боялся. Когда он совершил камин-аут, его держали за руку по пути через школьный двор. Он был в ужасе, но Джулиан так гордился, что бисексуал, он был таким харизматичным и пугающим, что Исак сделал бы всё, чтобы произвести на него впечатление. Поэтому он вышел из шкафа. В основном ради него. Потому что Джулиан говорит, что никогда не захотел бы быть с кем-то, кто «стыдится того, кто он на самом деле».