— Это были не пальцы, а менталь…

— Заткнись! Теперь я скажу! — Тор ошарашено захлопнул рот, и она продолжила распалять себя, — Неважно, как ты это называешь — промыл мне мозг, чуть не свел в дурку, а теперь я, видите ли, сама виновата, что не осталась сидеть, глядя в окошко, как Элли и ждать когда же приедет мой принц на алых парусах.

— Если бы ты не продала дом…

— Я СКАЗАЛА — ЗАТКНИСЬ! — закричала девушка. — Значит, это моя вина, что ты не смог меня найти? А теперь я хочу знать, какого дьявола тебе на самом деле надо? Только не начинай рассказывать, что беспокоился о не родившемся ребенке, я в эту сказку ни на йоту не поверю. Ты использовал меня, как первую попавшуюся подстилку, как бледную замену твоей несравненной жены.

На последних словах она увидела, как лицо Тора окаменело, в глазах на смену страсти пришел арктический холод. И решила, что в своей обличительной речи, зашла на запретную территорию. Но поскольку она не считала себя хоть в чем-то виновной, то и страха перед ним не испытывала.

— Да, ты, безусловно, права, — холодно сказал Тор. — Тебя нельзя сравнивать с Вэлси.

Девушка ощутила себя так, будто он ударил её со всего маху. Краска отлила от лица, и она даже сама себе удивилась, насколько спокойно прозвучал её голос.

— Убирайся! И не смей больше ко мне приходить. Не смей никого присылать, проверяя, как живу, где и с кем, иначе, клянусь Господом Богом, я задамся целью спрятаться от тебя. И если ты искал меня два месяца, когда не скрывалась, то могу ручаться, ты не найдешь меня, когда я захочу исчезнуть с ваших радаров.

— Как же меня достали твои нападки! — голос Тора опять набирал обороты. — Опять ты делаешь свои дурацкие выводы, не дослушав до конца.

— Мои выводы не дурацкие! Иди, поищи в другом месте замену своей безупречной погибшей жене! — она знала, что этими словами ставит точку в их запутанных отношениях, но не смогла остановить себя. — А я выйду замуж за какого-нибудь фермера, рожу ему пару детишек и больше никогда не вспомню о тебе и не потому, что ты опять сотрешь мне память, а потому, что ты для меня ничего не будешь значить.

Тормент так резко вскочил, что кресло опрокинулось с грохотом.

— Прекрасно, именно это мне и нужно было — увидеть тебя снова и убедиться какая ты сука.

Он развернулся и выскочил за дверь, не дав ей сказать и слова, да она и не смогла бы произнести ни одного звука. Горло сжалось от сдерживаемых рыданий, и как только дверь палаты с грохотом захлопнулась, Элен опустилась на кровать. Плотину, наконец, прорвало.

Выбежав из палаты, Тор затормозил, когда на глаза попались часы, которые показывали всего полчетвертого дня.

Проклятье!

Но возвращаться к этой ведьме, он ни за какие коврижки не собирался. Резко сменив направление, Тор прошел в больничное кафе. Усевшись за стол, заказал кофе и стал ждать наступления темноты, прикидывая хватит ли у него сил добраться до дома не вызывая подмогу.

Элен плакала, пока не кончились слёзы, и только после того, как ей сделали очередной укол, она забылась беспокойным сном. Когда девушка проснулась, в её палате сидела Николь, и у подруги были красные глаза. Она комкала в руках салфетку и напряженно следила за Элен. Девушка приподнялась на койке.

— Николь, что случилось? — голос больше походил на карканье.

Подруга встрепенулась и протянула ей скомканный клочок бумаги.

— Он оставил тебе это и ушел, как только часы показали восемь вечера, — Ники шмыгнула носом. — Извини, я прочитала.

Элен трясущимися руками расправила салфетку.

Слезы опять закапали из глаз, размывая слова на салфетке.

Только он мог написать такое обезличенное письмо, а нет, не письмо, записку.

Ники подсела и обняла подругу, а Элен разрыдалась сильнее, но в этот раз её было кому утешить.

— Ты беременна?! — Элен подпрыгнула на стуле и половина посетителей в кафе обернулись.

— Тише ты! — шикнула на неё Николь. — Я даже Алексу ещё не сказала.

Подруга покраснела, а у Элен в груди вновь защемила боль. Бывали моменты, когда ей хотелось выть на луну от мыслей, что она потеряла, но девушка каждый раз засовывала их в самый дальний ящик сознания, чтобы можно было нормально жить. Она пыталась не думать о Торе и о том, что она упустила тогда, в больнице. Наладила свою жизнь, даже вернулась к написанию романа, а ещё прикупила квартиру в Французком квартале, в пяти минутах ходьбы от парка Джексона. Каждый день Элен гуляла в парке, благо погода на юге Америки позволяет не мерзнуть даже зимой. Часто под её окнами по вечерам пели свои песни афроамериканцы. Всё это отличалось от дома их семьи в Батон-Руж. Наверное, именно по этой причине она выбрала именно место для своего жилья здесь, а не какой-то респектабельный район с бутиками, паковками и детскими площадками. Где бы она каждый день смотрела на детей и думала…

— Элен, вернись ко мне, — голос подруги вернул её из своих собственных невеселый раздумий, как раз вовремя, но лишь за тем, чтоб опять вернуться к теме детей.

Такое впечатление, что все буквально помешались на детях.

— Да я здесь, просто задумалась, — ответила Элен, улыбка Николь потускнела.

— Ты думала о нем, да?

— Нет, я думала, как же прекрасна новая жизнь на новом месте.

— Конечно, как скажешь…

— Хватит обо мне, расскажи, как ты себя чувствуешь? — любое упоминание о Торе, до сих пор приносило острую боль. И только поэтому, Элен перевела разговор на более безопасную тему.

Пока Николь расписывала свои ощущения, Элен опять вернулась мыслями в события полугодовой давности. И сколько она не пыталась решить, как всё могло быть иначе, не один придуманных из вариантов не подходил. Ну, кроме последнего развития событий. Элен отмахнулась от этих мыслей и как раз вовремя.

— Смотри, Элен, — шепотом проговорила Ники. — Тот парень не сводит с тебя глаз, с момента нашего появления здесь.

Элен обернулась и столкнулась взглядом с темно-карими глазами.

Ну, не голубые, и то славно.

Парень улыбнулся, поднимая стакан в шутливом тосте. Губы Элен сами собой сложились в смущенную улыбку, но она отвернулась, пряча за волосами покрасневшие щеки.

— Он тебе понравился, — зашептала Николь, поглядывая в сторону незнакомца.

— Ничего подобного, — так же шепотом ответила Элен.

К их столику подошел официант и поставил ведерко с дорогим шампанским перед ними.

— Вам передали с соседнего столика, — он указал на незнакомца.

— Ого! — присвистнула Ники. — Какой шустрый парень.

— Я не возьму это, — сказала Элен официанту. — Верните, пожалуйста, обратно.

— Ты чего? Это же просто знак внимания.

— Я не желаю сейчас никаких знаков внимания, тем более с намеком на то, что мне хотят залезть под юбку.

— Блин, если бы твой Тор был здесь, я бы сама ему по башке настучала, — проворчала Николь.

— Он не мой, и никогда не был моим, — прошептала Элен, сам звук его имени ранил, как сто кинжалов. — И мы же с тобой договорились ещё тогда, что не будем обсуждать эту тему.

Николь опустила глаза, и тихо ответила.

— Да, прости меня. Просто мне не выносимо видеть, как ты отказываешь всем парням во внимании из-за того нереального красавца, который так хладнокровно оставил тебя.

— Николь!

— Да, прости ещё раз, больше не слова.

Они замолчали, каждая думала о своем.

— И чем же вам не понравилось шампанское? — раздался бархатный мужской голос возле уха Элен.