— Надо его измерить, — сказал Макс и навёл на повреждение, специально вмонтированную в правый нарукавник, камеру. — Навскидку разрез метра три в длину. Сейчас отправлю фото Илье. Он скажет точно. — Макс развернулся к Тиграну. — Что будем с этим делать? Соображения есть?
— Что-что? Будем варить, — Тигран пожал плечами и добавил, — С таким повреждением лететь нельзя. На сверхскорости дыра будет увеличиваться и через некоторое время крыло оторвёт с корнем.
— А если сбавить скорость? — предложил Макс, но Тигран возразил ему категорично и безапелляционно.
— Нет, Макс. С какой бы скоростью мы не двигались, дыра будет расти и углубляться. И потом, сколько мы будем лететь к Глории и кружиться по орбите Земли? Вечность?
— Да, ты прав. Скорость сбавлять нельзя, — согласился с другом капитан. — Иначе, наша экспедиция будет похожа на игру в догонялки. Глория будет себе спокойно кружиться по орбите, а мы — мчаться за нею.
— Мне эта картина напоминает забег на стадионе: орбита — это беговая дорожка, а вместо центрального поля — Солнце.
— Этточно! — воскликнул Макс. Ему понравилась аллегория Тиграна. И они оба продолжили изучать повреждение «Одиссея».
А между тем, на корабле разгоралась очередная ссора. На этот раз перепалка началась между Павлом и Алекс.
— Вечно твои выходки, — бросила она в сторону Седого.
— Это почему же мои выходки? А Королёв что, по-твоему, белый и пушистый? — возразил Павел. На его колкую реплику Илья ничего не стал отвечать. Он молча сидел у окна и наблюдал за Максом и Тиграном, которые в это время крутились возле правого крыла «Одиссея».
— По-моему, главный провокатор и зачинщик всех разногласий в команде ты, а не Илья, — в сердцах крикнула Алекс, ткнув указательным пальцем в Павла. — Это всё случилось полностью по твоей вине. И теперь не известно, как нам из всего этого выпутываться.
Алекс рухнула в кресло. Она закрыла лицо ладонями и замолчала. Затем, опустив руки вниз, она устремила свой взор в сторону Макса и Тиграна и добавила уже тише. Но тревога в её голосе зазвучала с новой силой:
— И не известно, выкрутимся мы из этого или…
— Не накручивай себя, Алекс, — обозвался Илья, — Не надо. Ситуация тяжёлая. Все и так на пределе.
Он развернулся лицом к Алекс и Павлу. Потом грустно посмотрел на них и добавил:
— Седого тоже не вини. Мы с ним оба натворили дел, не думая о последствиях.
— Нет, я не верю! Слышите? Не верю в то, что это конец, — закричал Павел, не выдержав напряжения. Эмоции зашкаливали, и он больше не в силах был сдерживать их внутри себя. Павел метался по отсеку, как разъярённый тигр в клетке, которому защемили хвост. А точнее, самолюбие. Но страх за жизнь и угроза смерти сейчас были на столько велики, что собственные эгоизм и гордыню пришлось отодвинуть на задний план. Задвинуть, так сказать, куда подальше. — Наш пункт назначения — Глория. И мы туда непременно прибудем.
— О, да! С твоей-то помощью мы не то, что на Глорию, мы…
— Седой, Алекс хватит! — закричал Илья и протянул руку в сторону окна. — Вы разве не видите? Из-за споров и перебранок мы уже весим над пропастью. Наши друзья сейчас рискуют своими жизнями, чтобы исправить то, что мы с тобой натворили, Седой. И вы, видя всё это, продолжаете дальше?
Алекс, после слов Ильи, сердито надула губки, сложила руки на груди и отвернулась к окну. Она больше не желала вступать в полемику с Павлом. Кто знает? То ли слова Ильи оказали на неё такое влияние, то ли она действительно осознала, что Макс и Тигран сейчас здорово рискуют, и стала переживать за них? Только теперь всё её внимание было приковано к иллюминатору, в круглом стекле которого были видны две фигуры в белых смешных скафандрах.
Через полчаса Макс и Тигран вернулись на борт. Вся команда собралась в приёмном отсеке.
— Значит, что мы выяснили, — начал Макс. — На правом крыле имеется поперечный разрез от столкновения с чем-то острым. Размер его около трёх метров.
— Три метра шестьдесят два сентиметра, если быть точным. Это я определил по данным, что мне прислал Тигр. Но, какова его глубина? — спросил Илья. — Волнение его было на пределе. Будучи всегда сдержанным в общении с окружающими его людьми, он умел спокойно выслушать, а все вопросы задавать после изложенного. Но не теперь чувство вины его переполняло. При этом, в отличие от Павла, страх не за собственную жизнь, а за судьбы своих товарищей, заглушал все принципы и устои в нём самом. Желание сохранить жизни своих друзей вышло на первую линию.
— Глубина — пятнадцать сантиметров, — ответил ему Макс. — Задеты только верхние слои.
— И что будем делать? Я так понимаю, лететь дальше нельзя? — голос Алекс дрожал. В нём звучало отчаяние и надежда на спасение одновременно.
— Лететь нельзя. Иначе, разрез будет расти и крыло может оторвать полностью. Тогда нам конец, — ответил Макс.
— Да. Мы можем послать сигнал «SOS» на Землю и ждать, пока по указанным координатам нас спасут, — предложил Макс, — Или…
Он замолчал. Капитан Басаргин обвёл взглядом всех членов своей команды. Их внимание было приковано к нему одному. Выдержав небольшую паузу, он закончил мысль:
— Мы с Тиграном начнём сварочную работу прямо сейчас.
— Вы хотите заварить эту дыру? — спросила Алекс.
— Да. Или есть другие предложения? Если кто-то из присутствующих хочет высказаться, то прошу сделать это прямо сейчас. Самое время.
Макс снова окинул всех взглядом. Команда молчала.
— Значит наш с Тиграном план и будем реализовывать. Надеюсь, у нас на «Одиссее» есть аппарат для сварки?
— У нас есть всё для ремонтных работ, в том числе и сварочный аппарат, капитан, — немного придя в себя, рапортовал Илья. Надежда на спасение мелькнула на горизонте, и он воспрял.
Надо сказать, что боевой дух вернулся ко всей команде. Началась подготовка к операции. Павел и Илья, теперь уже вместе, принесли всё необходимое: сам аппарат для сварочных работ, напоминающий внешне пылесос, а точнее плоский ящик размером тридцать на пятьдесят сантиметров, со шлангом и удлинённой трубкой на конце.
— Аппарат готов, — отчитался Павел.
— Сколько по времени с ним можно работать в космосе? — спросил Тигран у Ильи.
— Часа три, не больше.
— Думаю, нам больше и не понадобиться, — усмехнулся Макс.
А Алекс, пока ребята были заняты технической частью операции, подготовила космические скафандры Макса и Тиграна и заправила их необходимым количеством кислорода. Спустя полчаса всё было готово. И капитан Басаргин со своим верным другом и помощником снова вышли в открытый космос. Не мешкая ни секунды, они приступили к работе. Макс повернул ручку аппарата и в тот же миг из, суженной на конце трубки, показался фиолетово-синий язык пламени. Зализывая «рану» корабля, он постепенно, сантиметр за сантиметром исправлял дефект на крыле «Одиссея». Разрезанные края были скреплены намертво.
Более двух часов потребовалось ребятам, чтобы устранить повреждение. Всё это время Алекс, Павел и Илья не отходили от окна и мыслями были вместе с капитаном и его старшим помощником.
— Рану зашили, а вот шрам так и останется на всю жизнь, — сказал Макс, осматривая проделанную работу. — Ну что, Тигр? Ты со своей стороны всё проверил. Ничего не пропустили?
— Да похоже, что нет. Ни щёлочки, ни зазорчика.
— Как думаешь? Выдержит? — спросил Макс, продолжая осматривать шов. Но Тигран не ответил. Макс поднял голову вверх, но Тиграна не оказалось рядом.
— Тигр, Тигр, — испуганно повторял Макс, но тот не отвечал.
Макс поднялся вверх и осмотрелся по сторонам. В самом низу, под днищем корабля мелькнула белая рука. Капитан спустился вниз. Он увидел Тиграна. Тот не мог перемещаться в пространстве. Он словно плыл по течению, и его уносило в открытый космос.
— Что случилось? — испуганно закричал в микрофон Макс. — Почему ты не двигаешься? Что с костюмом?
Тигран пытался ответить капитану, но в его микрофон ничего не было слышно. Наконец, Тигран сложил руки крестом на груди, показывая тем самым, что система управления в его скафандре сломалась и он не может самостоятельно перемещаться. Макс всё понял. Он подлетел к другу и обхватил его руками. Капитан попытался скоординировать своё движение в сторону корабля, но не тут-то было. Скафандру Макса не хватало мощности, силы тяги, так сказать. И они с Тиграном остались на том же месте. Макс попробовал самостоятельно переместиться к кораблю, но и сам пролетел едва три метра. Он вернулся к Тиграну и сказал:
