Футаба поднялась из высокой травы и увидела, что к ней, подобно большой саранче, скачет Кенара. Девушка прищурилась и увидела, что за ее подругой несется облако чакры, неизбежно сокращая расстояние до своей жертвы. Футаба начала быстро складывать печати и в момент, когда Кенара проскочила мимо нее, воскликнула:

— Ленты чакры! — из ладоней девушки выпорхнули широкие ленты цвета нежно-фиолетового ириса, извивавшиеся подобно хвостам летучего змея. Эти ленты метнулись к проклятию, плотно обмотали его и сдавливали до тех пор, пока враждебная чакра не рассеялась.

Кенара подбежала и остановилась на секунду, чтобы отдышаться.

— Спасибо! Кажется, я побила собственные рекорды скорости… — и тут же она умчалась обратно, туда, где сражался Неджи.

Рипа вытащил косу из земли и закричал:

— Вы убили моих учеников, а ведь я потратил пять лет на их обучение! Жалкий нечестивец, ты даже представить не можешь, какого зрелища вы себя лишили! Сотрясение Основ — техника столь мощная, что использовать ее в одиночку невозможно! Взбесившаяся Стихия Земли, разламывающая дома, как скорлупу ореха, перемалывающая тела людей в порошок, сила, способная поднимать горы и низвергать их в созданные ею же расщелины… Пять лет я готовился усладить взор моего повелителя этой ужасающей бойней!

Во время этого монолога Рипа пытался достать Неджи лезвием Акайкамы, но безуспешно. Впрочем, и Неджи не мог нанести ни одного удара. «Нужно заканчивать, пока он не взялся за ублажение Джашина всерьез», — подумал шиноби.

— Пока я могу двигаться, твой Акайкама останется голодным, — насмешливо бросил Неджи и позволил себе приблизиться к противнику на опасное расстояние.

— Твою душу я скормлю ему первой! — воскликнул Рипа, и его багровые цепи обмотались вокруг тела Неджи. Он замахнулся косой, чтобы нанести последний удар, но в это время шиноби применил технику Удар тела и выпустил огромное количество чакры из всех своих тенкетсу одновременно. Цепи лопнули, разорванные звенья упали на землю безжизненными кусками металла. Неджи оказался очень близко к своему противнику и получил возможность для ближней атаки.

— Восемь Триграмм! Сто двадцать восемь ладоней! — он ударил в одну точку чакры, затем в другую, но третий молниеносный удар пришелся в древко Акайкамы, которым Рипа неловко пытался защититься. Ему повезло, а Неджи — нет, пришлось прервать серию ударов и отскочить, так как оружие взорвалось, высвободив большое количество энергии, принявшей вид человеческой крови. Рипу и Неджи окатило кровью с головы до ног, но в следующее мгновение она обернулась чакрой и развеялась, не оставив после себя следа. Коса рассыпалась пылью в руках Рипы.

Последователь Джашина поднял свои налитые кровью глаза и окинул шиноби свирепым взглядом. Багровые линии, обрисовывавшие брови на черной маске лица, сошлись над переносицей и Рипа хрипло прорычал:

— Я разорву твою душонку на сто двадцать восемь частей!

Бой происходил на равнинной местности и трава уже была порядком вытоптана, так что подобраться к противнику незамеченной Кенара не могла. Поэтому она просто встала рядом с Неджи и попыталась умерить частоту своего дыхания, не давая догадаться, что она неслась к нему со всех ног.

— Коса и цепи ликвидированы, но серьезных повреждений я ему не нанес, — кратко сообщил Неджи.

Рипа остался без защиты перед лицом двух опасных противников, и трудно сказать, что страшило его в большей степени: скорость и стремительность куноичи или мощь шиноби с бьякуганом. Как удалось ему очистить свои глаза, неужели он придумал какой-то способ, не известный самому хозяину этой техники? Жрец Джашина скрипел зубами, сдерживая ярость, чтобы найти ей воплощение не в бесполезных эмоциях, а в форме, которую он придаст собственной чакре — форме неистовствующих стихий. Ему нужно было время, чтобы сложить печати, поэтому Рипа использовал не совершенную, но достаточно сильную технику.

— Стихия Земли! Грязевой столб! — проревел он так громко, как будто надеялся вознести свой клич к самому Джашину.

Из земли вырвался фонтан грязи, который заключил хозяина техники в капсулу цилиндрической формы со стенами из грязевого потока, уносящегося ввысь. Под этим прикрытием Рипа получил возможность складывать печати. Кенара метнула несколько сюрикенов, но они увязли в густой темно-серой жидкости и утонули в ней.

— Стихия Земли! Стихия Ветра! Танец гор и небес! — раздался возглас Рипы, слегка приглушенный его защитой.

В это же мгновение земля треснула, выпуская острые вершины, которые быстро возносились к небу, окружая цепью часть равнины диаметром в шестьдесят метров. С небес резко упал и задул ветер, быстро разогнавшийся до ураганной скорости. Он завихрился и создал над искусственными горами несущийся по кругу поток ледяного воздуха. В центре этой техники находился сам Рипа, защищенный потоком грязи, а внутри нее — шиноби, с трудом находившие опору. Земля продолжала содрогаться, лик ее изменился: часть земляных пластов вспучилась, часть рухнула вниз. Метущиеся в хаосе ветра разрывали почву на части, выхватывали из нее камни и наполняли воздушное пространство этими смертельными снарядами. Кенара и Неджи перепрыгивали с одного островка земли на другой и уже через секунду вынуждены были искать себе новую опору. Там, где только что торчал кусок породы, внезапно образовывалась щель, а на смену оврагам приходили небольшие утесы. Ветер обжигал лицо, рвал одежду и волосы, сбивал тело с задуманной траектории прыжка. Скоро стало понятно, что ловкость шиноби не поможет выжить в этой пляске двух стихий.

Кенара в прыжке сложила печати и прокричала:

— Остров земли! — она погасила ветер на небольшой площади перед собой и движением рук вырвала из земли плоский островок не больше шести метров в диаметре.

Умение управлять ветром с помощью чакры позволило ей поддерживать этот остров на лету и не давать ему стать игрушкой Рипы. Она вскочила на созданную площадку и крикнула:

— Неджи!

Он был неподалеку и, с силой оттолкнувшись от своей опоры, прыгнул в ее сторону. Хотя ветер немного сбил Неджи с пути, Кенара, наклонившись с края островка, поймала его руку. Но перчатка на ее правой руке оказалась расстегнута и соскользнула с кисти вместе с пальцами Неджи. Кенара успела перехватить его руку своей левой рукой, а перчатка унеслась прочь, влекомая беспорядочным потоком ветров. Неджи вскочил на площадку. С удивлением он почувствовал, что, сделав шаг, оказался как будто совсем в другом измерении, где царил полный штиль. Молодой шиноби невольно обернулся и взглянул через плечо на творившийся вокруг хаос, а затем на безмятежный островок, созданный Кенарой. Она гасила буйство ветра, но не могла остановить движущиеся по инерции предметы, поэтому мимо них пролетали булыжники и куски почвы, способные нанести увечье.

Куноичи быстро сложила печати и, воскликнув «Мощь тысячи крепостей!», ударила правой ладонью в землю. По краю площадки выросли толстые стены, создававшие укрытие в виде полусферы, совершенно отгородившее шиноби от окружающего их хаоса. Неджи дотронулся до гладкой стены. Она была как будто сложена из плотно подогнанных каменных плит. Как долго нужно тренироваться, чтобы суметь создавать из собственной чакры не просто землю, а камень, да еще такой правильной формы? И какое количество чакры нужно, чтобы удерживать их в воздухе, когда вокруг и ветер, и земля словно взбесились? «Несовершенные и бессмысленные техники, так она сказала прошлой ночью», — вспомнилось Неджи, но сейчас у них не было времени на разговоры.

Кенара осталась в той же позе, встав на одно колено, упираясь им и ладонью правой руки в поверхность созданного островка земли. Она одновременно удерживала две техники и гасила ветер, созданный чакрой Рипы вокруг их укрытия. От напряжения пот выступил у нее на лбу. Она старалась, чтобы голос ее прозвучал спокойно:

— Я не смогу так… долго…

Неджи смотрел на нее, но думал о своем. Наконец он сказал «Бьякуган!» и, напрягая зрение, пронизал взглядом толщу стены, бушующие стихии и столб движущейся грязи. Он увидел Рипу, застывшего в напряженной позе со сложенными перед грудью руками. «У него хватит чакры, чтобы дождаться, пока мы ослабеем, и стереть нас в порошок жерновами Земли и Ветра», — подумал Неджи. Он отменил технику особого зрения и сказал: