Саймона он увидел развалившимся на диване в оправе из двух прилипших с боков девушек, растрепанных и раскрасневшихся.

— Дарт! Воронёнок! — донеслось из-под смешения длинных русых волос похожего оттенка. — Рад, что пришел!

Саймон освободился от своих девиц и, оставив их на диване, поднялся, прошел к Бригу, протягивая для приветствия руку. Бриг заметил, что на ней до локтя появились наколки.

Два года приятели не виделись, и сейчас изучали работу времени друг на друге.

— Отвратительно выглядишь, — протянул Саймон, потянув к себе стул, чтобы подсесть к столу.

— Почему? — Бриг не был девчонкой, чтобы так реагировать на замечания о своей внешности, но два раза за вечер слышать подобное было непривычно.

— Похож на обывателя. С кругами под глазами от беготни в колесе, чтобы свести концы с концами… скажешь, не прав?

— Не прав, — покачал головой Бриг и опустился на предложенный ему стул. — Мне нравится моя жизнь.

Сам Саймон в свои двадцать два или около того выглядел тридцатилетним мужиком. Раздавшийся в плечах и с бычьей шеей, он все так же напоминал фермера, но уже не жизнерадостного парня, скучающего по трактору, а умудренного опытом, хитрого хозяина, улыбки которого были неискренними и лишь отвлекали внимание собеседника, чтобы было легче его обмануть.

Ничего хорошего эти перемены не обещали.

— Выпьем за встречу, — Саймон налил в два стакана виски.

— Пить не буду. На работу идти.

— Твое дело, — пожал плечом Саймон. — Расскажи, как живешь? На Аэродроме, говорят, больше не появляешься, разве только у Романа.

— Я учусь, снимаю квартиру в сером районе. Ты позвал, чтобы напомнить про долг?

— Что ты, Воронёнок, — возмущение Саймона показалось неестественным, — какой долг, просто увидеться. А долг — сочтемся, время будет.

Разговор за столом стал общим и ни о чем. Когда через полчаса дверь в комнату открылась, и на пороге появились Кит с Джошем и Клифом, Бриг уже собрался уходить. Малыш Кит слегка покачивался, одаривая собравшихся по щенячьи счастливой улыбкой. Бриг сомневался, что это искренняя улыбка, скорее, результат принятого алкоголя, чтобы скрыть такой же страх, какой испытывал сам Бриг. Джош казался искренне расслабленным, но они не виделись с ним больше года, и чем живет бывший друг с улиц, Бриг не знал. Клиф даже не пытался скрыть волнение, его руки мелко дрожали, пока он брал в руки стакан.

— Мне к Роману пора, Саймон, успеха, увидимся, — начал прощаться Бриг.

— Подожди, выйду с тобой.

В пустом коридоре, Саймон заговорил:

— Я познакомился с серьезными людьми, Бриг. Они большие дела в городе задумали, и мне нужно собрать несколько верных ребят, чтобы вошли в дело. Никакого криминала, только торговля. — Саймон выжидающе смотрел на Дартона внимательным, тяжелым взглядом, словно он не пил только что за столом.

— Извини, но я тебе не помощник. Если что должен, лучше деньгами понемногу расплачусь.

— Говорят, девчонка у тебя появилась.

— Да. И это очень серьезно.

— Вон как… — Саймон недоверчиво улыбнулся и кивнул на разбитую руку Брига. — Не молод ли себя связывать? Или это от избытка гормонов? Проблемы?

— Сам разберусь, — поморщился Бриг, — я тебе успеха желаю, Саймон, но на меня не рассчитывай с делами, серьезными или нет — неважно.

— Не спеши отказываться, я подожду…

Бриг уверенно покачал головой и направился к лестнице, переводя дух и радуясь, что первая встреча ничего опасного пока не принесла.

— Я тебя не напугал своим желанием увидеться, а, Бриг? — донесся ему в спину насмешливый голос, словно Саймон прочитал мысли парня. — Так ты не бойся, живи спокойно, а если чего надумаешь, найдешь меня через Сару.

Рони чувствовала себя намного лучше, только слабость и головокружение не давали подняться с постели.

Она знала, что Бриг искал с ней встречи. Настойчивые звонки по телефону, гости, перед которыми захлопывались двери, могли быть связаны только с тем, что это он волнуется и стремится с ней увидеться.

Но затянувшаяся разлука становилась невыносимой. Усиливались ощущения одиночества и тоски, а также прохлады: нет, не физической, потому что за окном и в доме было тепло… а душевной. От этих неприятных чувств безумно хотелось укрыться мягким пледом из сильных рук и внимательных, чутких прикосновений.

С каждым днем, проведенным в постели, Рони становилась все более раздражительной, почти перестала разговаривать с родителями, продолжавшими ухаживать за ней так, словно они не замечают плохого настроения дочери и не догадываются о его причинах.

Услышав вчера вечером шум в саду, Таймер еле дождалась пока мама выйдет из комнаты и, забыв о слабости и головокружении, бросилась к окну.

У забора стоял долговязый светловолосый парень и бил ладонью по решетке, забор трещал, гнулся. И каждый удар болезненным гулом отдавался в сердце Рони.

— Бриг! — заорала она, пытаясь открыть окно, дергая тяжелую заевшую щеколду замка. — Бриг!

Даже полная сил, она с трудом могла открыть тяжелые ставни, а сейчас лишь билась в стекла, приходя в отчаяние, что парень не слышит и не видит её.

— Бриг, забери меня отсюда! — почти завизжала девушка.

Хлопнула входная дверь, донесся сквозь закрытые ставни недовольный голос отца, Дартон развернулся и быстро ушел прочь.

Рони заревела в голос, прислонившись лбом к прохладному стеклу, шепча себе под нос обрывки слов о том, как она соскучилась. Фигуру Брига уже поглотила ночь.

Чувствуя сильную усталость, девушка опустилась на пол у окна, не в силах вернуться в кровать, и тихо ревела, пока в комнату не зашла мать.

— Что ты делаешь на полу? Тебе нужно немедленно вернуться в постель.

— Мне душно, мама. Как же мне душно в этом доме, мама! Открой окно, — не сдерживая слез, молила Рони, — открой, пожалуйста, окно!

— Обещали прохладную ночь. Пойдем, тебе нужно отдохнуть! — Миссис Таймер подняла дочь и помогла ей лечь в постель, оставаясь рядом, пока Рони не заснула. Только потом тихонько вышла, погасив свет.

Природа не слышала прогнозов миссис Таймер, потому что ночь была теплой, а не следующий день город накрыла первая в этом году волна жары. Окна в доме, распахнулись, пуская внутрь легкий ветер и звуки радостной возни птиц в саду.

Рони встала с постели и попыталась чем-то заняться, но она всё ещё слишком быстро уставала, поэтому вскоре вернулась к надоевшей подушке и покрывалу. Болезнь выжала из нее все силы, а нервный всплеск предыдущего вечера отнял те, что потихоньку накопились после того, как спала температура.

Как сломанная решетка узнику, вид открытого окна давал надежду и улучшал настроение. Ветер заигрывал с занавесками, свет солнца был ярким и уверенным, так что грустить стало почти невозможно. Еще немного, и Таймер поправится и покинет надоевшую тюрьму своей комнаты и увидит Брига. Нужно только справиться со слабостью, сделать все, чтобы она ушла вслед за изнуряющей болезнью.

Вот и теперь, едва начав новый день, всего-то лишь посетив ванную комнату, позавтракав в постели и почитав, вернее, больше полистав несколько журналов, Рони чувствовала себя уставшей. Даже не пытаясь бороться за ясность восприятия, она уткнулась в подушку и почти сразу провалилась в беспокойный сон. За последние недели Рони так много спала, что запас глубоких и ровных сновидений закончился, её мозг тоже устал от безделья и не знал, чем наполнять время сна. Пестрый калейдоскоп сумбурных видений задрожал от легкого свиста и стал рассыпаться, заставляя Рони вынырнуть из сна, чтобы понять, что свист продолжается и доносится с улицы.

И вряд ли предназначается её родителям.

Отец должен быть на работе, но мама оставалась сторожить дочь, чтобы её покой не мог нарушить один настойчивый молодой человек.

Услышав шум внизу, Рони бросилась к окну и увидела Брига. Он был достаточно далеко, но показался ей слишком худым, осунувшимся и уставшим, словно не она, а он едва оправился от болезни.