— Пару лет назад я угрожал тебе, помнится. В общем, прошу прощения, не держи зла, — с этими словами он протянул Гурию руку.

Тот радостно затряс её, на адской смеси русского с английским принимаясь убеждать, что он уже давно «форгот» об этом.

Следом прибыли репортёры во главе с Грызианой Припятской. В честь предстоящего матча в Зале Двух Стихий накрыли праздничный ужин. И, по мнению Глеба, это было сюрреалистичное зрелище: за столами, которые были укрыты скатертями-самобранками, сидели вперемешку представители Магщества, игроки обеих сборных, боевые маги и магспиранты. За длинным столом, стоящим поперёк, красовался весь преподавательский состав во главе с Медузией Горгоновой, которая довольно резко высказывала что-то Сарданапалу. Вдоль огненной полосы, разделявшей Зал на две половины, носились чьи-то дети. Циклопы, выполнявшие одновременно роль официантов и нянек, гоготали и всё время порывались бросить подносы и начать кататься по полу вместе с малышнёй. Шейх Спиря, сидевший рядом с Глебом, орал что-то по-арабски Кариму, нападающему сборной Тибидохса. В середине ужина прибыли репортёры во главе с Грызианой Припятской.

Краем глаза Глеб заметил, как глава Тибидохса, подозвав Гробыню, что-то быстро сказал ей. Та кивнула, а спустя какое-то время отвела в сторону Грызиану Припятскую, и они о чём-то долго шепталась в уголке.

За стенами Тибидохса неистовствовала летняя гроза. Нервы у Бейбарсова были на пределе, однако бывший некромаг привык находиться под диким давлением, ничем не выдавая собственных эмоций. Он видел, как боевые маги бросают на него тяжёлые взгляды. Он видел взволнованное лицо Тани, которая весь вечер разрывалась между ним и Валялкиным, бегая от стола к столу.

Ей было страшно.

И ему было страшно.

Их жизни так запутались за последние дни, что Глеб уже с трудом отличал реальность от его надуманных опасений. Ему было жутко при мысли, что он может потерять свою свободу, только начавшую налаживаться жизнь и Таню. Бывший некромаг уже не сомневался в её любви, и тяжелее всего оказалось осознавать, что девушка не бросит его и будет бороться до конца за их счастье, чего бы ей это ни стоило.

Как отвоевать это самое счастье, не пролив при этом крови?

Как защитить отвоёванное?

Но когда наступивший новый день, опять встретивший всех дождём, ознаменовал начало матча сборной Тибидохса и сборной Магфорда, Бейбарсов, сидевший на трибуне рядом с преподавателями, получил, наконец, ответ на свой вопрос. Пока Ягун, вопивший, как взбесившаяся мартышка, представлял игроков команд, Глеб поймал взгляд Тани, зависнувшей перед ним на контрабасе.

Всё, что он читал в этом взгляде, стало силой, наполнившей Бейбарсова до краёв. Таня говорила ему, что он мужчина её жизни, и что она безоговорочно верит в него — верит в них.

И тогда Глеб осознал:

если столько лет спустя у него получилось, наконец, завоевать сердце великой Тани Гроттер, он сумеет справиться со всем, что готовит ему судьба.

========== 17. Любовь ==========

Комментарий к 17. Любовь

Написать эту историю было непросто. Так быстро я ещё никогда не работала: будто не могла удержать всё в себе. Сколько бессонных ночей, сколько пролитых над неудачными главами слёз, сколько попыток понять, куда же идут герои, узнать их желания, проследить их путь… Соединить концы всех историй, закрыть все вопросы. Это было действительно трудно. Но ещё сложнее прощаться.

Я не попрошу вас быть помягче: нет, судите строго. Только помните, что эта история - часть чьей-то души. Не пораньте её:) Вполне возможно, я многое упустила, но спустя время, передохнув, я собираюсь вернуться к работе и полностью её отредактировать.

Спасибо, что вы были здесь до конца. Спасибо тем, кто пришёл с самого начала, и тем, кто натолкнётся на фанфик в будущем. Спасибо, что комментировали, поддерживали, подбадривали - без этого работа двигалась бы гораздо медленней.

Что ж, мы все здесь собрались ради того, чтобы увидеть, как два прекрасных героя обретают счастье за пределами книги. Но фанфик обрывается, так и не показав главного - того, что будет после преодоления всех препятствий. Потому что сладкую развязку я оставила для другой работы. Собственно, всех желающих увидеть, как развивалась жизнь Тани и Глеба дальше, прошу проследовать по ссылке: https://ficbook.net/readfic/8833467/22566894

Спасибо вам ещё раз, друзья. Спасибо.

***

***

А и всё тебе пьётся-воется

Ты же слабая, сводит икры ведь, в сердце острое сверлецо;

сколько можно терять, проигрывать и пытаться держать лицо.

Как в тюрьме: отпускают влёгкую, если видят, что ты мертва.

Но глаза у тебя с издевкою, и поэтому черта с два.

В целом, ты уже точно смертница, с решетом-то таким в груди.

Но внутри еще что-то сердится. Значит, все еще впереди.

(Вера Полозкова. А и всё тебе пьётся-воется)

Наутилус Помпилиус — Матерь богов

Таня зависла над полем, слушая, как Ягун пулемётной очередью выстреливает имена сборной Тибидохса. Невидимок он уже представил, и те тоже свободно парили в воздухе, вглядываясь в трибуны. Пару раз мимо Тани, как будто случайно, пролетал Гурий: он мягко улыбался, дождь заливал его фирменные заклеенные очки.

Ливень, шедший с вечера, так и не утих — песок на поле превратился в грязное месиво. Защитный купол не пропускал лишь магию, способную причинить вред зрителям — в остальном же что они, что игроки были вынуждены терпеть не самые приятные погодные условия. Но Таня знала, что, как только начнётся матч, противный озноб, колотивший её сейчас, исчезнет, азарт игры воспламенит кровь, и она перестанет замечать косые струи, бившие её по лицу.

Она прекрасно понимала, что стояло на кону, и как непросто им придётся в этом матче: сыгранная команда невидимок, где не было ни одной замены, и их — разномастная, состоящая из совсем ещё юных магов, не успевших до конца притереться друг к другу. Потенциал у обновлённой сборной Тибидохса был немалый, однако в этом матче им придётся выгрызать победу буквально зубами.

Но эти мысли, крутящиеся вокруг любимого драконбола, перебивала другая — пчелиным жалом она засела в голове, не отпуская ни на минуту: Таня боялась за Глеба. Она не раз уже кидала взгляд на трибуну, где сидели преподаватели — бывший некромаг устроился в самом низу, с краю лавки. А из соседнего сектора на него коршуном смотрел Бессмертник Кощеев. А ещё полувампиры Франциск и Вацлав, которых Таня помнила по истории с зеркалом Тантала, и парочка боевых магов. Ощущение чего-то гнетущего повисло в воздухе, и Таня чувствовала, как начинает задыхаться.

Рядом пролетел Ягун, чей усиленный в несколько раз голос громогласно объявил:

— Итак, друзья, как здорово, что все мы здесь, а все они — не здесь! Игроков вы теперь знаете, новых просим жаловать, старых любить! Так что, ребятки, быстро забрасываем мячики и расходимся по домам, мне ещё нужно успеть на ночь прочесть сыну сказку о том, как великолепные, отважные русские драконболисты разбомбили любителей прозрачных плащиков. О, я уже ощущаю, как трещит моя жилетка от сглазов! Ладно, пожалуй, не буду накалять обстановку, она сама сейчас накалится, потому что на поле выпускают драконов. Позвольте представить вам нашу красавицу Раду! Не смотрите, что она девочка — эта крошка свирепей Гоярына и злее Кенг-Кинга, который поднимается с противоположного конца поля! Кто ещё не знаком, Рада — наш новый дракон, играла в матче против сборной вечности, который истинные любители драконбола точно не забыли, — поймав страшный взгляд Тани, играющий комментатор опомнился и зачастил: — Ну да это всё лирика! А теперь переходим к мясу!

Вверх, тяжело взмахивая кожистым крыльями, взлетела Рада, хрипя и выдыхая из ноздрей облака пара и дыма. Из запертых ангаров донёсся рёв — напутствие Гоярына и его сыновей.

— Арбитры выпускают мячи, сигнальная искра, и… началось! Игроки рванулись вперёд! Танька Леопольдовна на своём контрабасе почти сразу завладевает пламягасительным — талант, как говорится, не пропьёшь! И всё же, на правах друга, я настоятельно советовал бы тебе, Танька, закодироваться. А вот прожигать меня глазами не стоит, так недолго мяч упустить!… Что и случается, друзья — пламягасительный перехватывает Шейх Спиря, материализовавшийся из-под своей невидимой накидки.