Пророчество сбылось.

***

До самого вечера команда Тибидохса по драконболу тренировалась, как сумасшедшая.

До самого вечера Таня Гроттер старалась не вспоминать о том, что произошло утром в пустой классной комнате.

Мысли путались у неё в голове, пока она передавала заговорённые пасы; пока горизонтальной бочкой — одним из сложнейших манёвров — летела прямо на Раду, зависшую в дальнем конце поля; пока выслушивала гневные окрики Соловья и кричала на игроков сама.

Всё это время она пыталась понять, как так вышло, что она зашла в ту комнату драконболисткой Таней Гроттер, а вышла невестой Глеба Бейбарсова.

Она не жалела и не передумала, просто слишком много всего свалилось на неё за последнее время.

Они с Бейбарсовым вроде как по умолчанию договорились пока не распространяться о своих отношениях, однако что-то подсказывало девушке: их тайна вскоре перестанет быть таковой, если даже младшекурсники в школе были в курсе того, что «Глеб любит Таню, а Таня любит Глеба».

Стоило ей только произнести про себя это имя, как его обладатель показался внизу, у края ангаров. Она видела, как недовольно зыркнул на него тренер, однако прогонять не стал. В конце концов, тот, кто хоть однажды выходил на поле в составе сборной, навсегда остаётся в сердце Разбойника, как свой.

Понимая, однако, что Соловей не потерпит, если она будет отвлекаться, Таня удвоила рвение. Она носилась над полем, как выпущенная из лука стрела. Всего раз позволив себе бросить взгляд вниз, она успела заметить, что Бейбарсов стоит, прислонившись к железным воротам ангара и сложив на груди руки. Он наблюдал за ней, явно замечая, как сильно она рискует в процессе игры, но лицо его при этом было абсолютно спокойно. И Таня внезапно поняла: ей нравится, что Глеб не пытается её чересчур опекать, или остановить её попытки влезть всюду, где есть хоть малейший намёк на опасность.

Всё-таки этот упрямец был прав как минимум в одном — они подходят друг другу, они так похожи, оба отчаянные авантюристы, которые жить не могут без риска. И рядом с ним Тане не придётся строить из себя кого-то, она всегда сможет оставаться собой и при этом быть бесконечно любимой.

Когда солнце почти закатилось за горизонт, тренер остановил игру. В этот момент девушка находилась под самым куполом, с белым тренировочным мячом, зажатым подмышкой. Таня снова глянула туда, где стоял бывший некромаг, и поняла, о чём они оба думают — тот легендарный матч со сборной вечности; он и она, летящие рядом; обездвиживающий мяч в руке Глеба, который он легко, играючи, отдал Тане. Позволил победить себя. Вот только она сама чувствовала себя тогда побежденной.

Спустя час три взмывшие вверх точки ярко выделились на фоне полыхающего закатным пожаром неба. Посередине летел Сарданапал, периодически бросавший взгляды на молодых людей, которые неслись по обеим сторонам от него.

Таня замечала эти взгляды, однако предпочитала игнорировать их. В этот миг она наслаждалась прелестью полёта. Когда семь радуг Грааль Гардарики полыхнули за их спинами, девушка расслабилась, предвкушая очередное приключение. В лучах почти затонувшего в океане солнца на её безымянном пальце сверкало тонкое кольцо с чёрным камнем.

========== 16. Не боги ==========

Комментарий к 16. Не боги

Ох. Просто ох. Эта история выжала меня до капли, господа, потому что я-таки дописала её.

Да, следующая глава станет последней в основном фанфике. Она уже готова, но предстоит ещё большая работа по вычитке и коррекции, потому что текст оказался ожидаемо большим. Как готовы и сюжеты для последующих драбблов, которые, скорее всего, станут прямым продолжением. Говоря откровенно, я почти не выходила из-за стола всю эту неделю. Писала, стирала, а потом начинала по новой, и не могла остановиться, как будто история сама рвалась на волю. Сейчас внутри наступило какое-то опустошение, но я надеюсь, оставшихся сил хватит, чтобы выложить последнюю главу в ближайшие дни — если же нет, она выйдет, как обычно, в конце неделе.

Что же касается этой части — она получилась почти такой, какой была в моей голове, какой хранилась в черновиках. Она — как затишье перед бурей. Как последний рывок. Надеюсь, вы насладитесь чтением, друзья.

***

Ночь. Чайка вскрикнула вдалеке,

И грудная клетка ее рассыпалась на алмазы.

Ты не легок. Но ты пришел сюда налегке.

Очевидное принимается далеко не сразу.

Пристань. Вода прячется в стоптанном башмаке,

Настоящее крошится мелкой галькой. У края стоя,

Наблюдая, как сердце твое сплавляется по реке,

Ты спокоен.

(Катарина Султанова. Ночь. Чайка вскрикнула вдалеке)

***

Ты ложилась мне в руки две тысячи снов подряд,

шевелила губами, вдыхала щемящий яд,

шелестела шелками, ловила шершавый взгляд,

изнывала – да всё без толку.

Я сменил тебя на безмолвный миг,

беспощадный жест, безымянный лик,

шоколадных глаз безрассудный крик,

её тень, её голос, скользящий блик,

дивный запах, что въедается прямо в холку.

Ты сжимаешь, ты давишь, скрипишь во мне,

я тону то в мечтах о ней, то в вине,

мне ни сгинуть, ни сладить, ни внять тебе:

сумасшедшей, бездумной, колкой.

Ты скользишь по сочной сырой траве,

изгибаясь, танцуя, заледенев,

замирая перед прыжком –

как красивы глаза волчицы!

Я тихонько смеюсь, подавляя стон,

накрывая ту, кем ума лишен,

я готов быть жалок, ревнив, смешон –

только с ней. Отомсти мне, Ши. Мне не спится.

(Катарина Султанова. Ши)

***

Постараюсь навек сохранить этот вечер в груди.

Не сердись на меня. Нужно что-то иметь позади.

(Иосиф Бродский. Письма к стене)

Агата Кристи — Как на войне

Чиж & Со — Снова дождь

Сплин — Выхода нет

***

Это случилось.

Глеб не сразу осознал, что Таня приняла его предложение — так легко и естественно это было.

Уже поднимаясь с колен и целуя Танины губы, он вдруг мельком подумал о том, что все самые важные события в его жизни случаются как-то просто и незаметно, без торжественного антуража и звуков фанфар: возвращение магии, признание в любви от Тани, её согласие стать его женой. Может, так и нужно. Может, именно так и происходят все правильные вещи.

Бейбарсов готов был провести остаток дня, сжимая свою теперь уже невесту в крепких объятиях, однако до отлёта в Магфорд у них обоих было ещё несколько дел. Поэтому, с трудом оторвавшись друг от друга, они разошлись: Таня убежала на завтрак, а он отправился в свою спальню, чтобы связаться с сёстрами.

Первым делом Глеб решил позвонить Ленке, но когда на экране показалось лицо Жанны, он на мгновение изумился.

— Привет! А… что ты делаешь в Магфорде?

Аббатикова приподняла брови:

— Вообще-то, я здесь уже больше месяца, мы сразу после встречи выпускников улетели вместе.

Бывший некромаг нахмурился, тщетно пытаясь припомнить, говорил ему кто-то об этом или нет. Возникшее за спиной Жанны Ленка Свеколт хмыкнула:

— Не обращай внимания. У нашего дорогого братца все мысли окончательно перешли в плоскость под названием «Гроттер».

— Не угадала, — отрезал Глеб. — Заранее прошу прощения за неуместный пафос, но мои мысли заняты поиском одной опасной вещицы, от которой зависит судьба магического мира.

Некромагини быстро переглянулись и снова уставились на него.

— Сегодня вечером я, Таня и Сарданапал вылетаем к вам. Будьте готовы. В сам Магфорд мы соваться не будем, приземлимся где-нибудь неподалёку в сельской местности, — он нарочно не называл конкретного места, на случай, если их разговор мог быть услышанным.

Бейбарсов отдал должное выдержке сестёр: они не стали расспрашивать его о деталях, ахать или бурно выражать недоумение. Просто сухо кивнули и уточнили, стоит ли им брать с собой Шурасика.

— Нет, это не потребуется. По правде сказать, даже вам обеим лететь ни к чему, но, полагаю, вы ведь всё равно прибудете вместе?