Его рука нырнула под юбку Пельки, стягивая бельё и начиная медленные дразнящие ласки. Девушка поняла, что он собирается взять её прямо тут, на столе, заставленном посудой и недоеденным ужином.

- Арей, - задыхаясь, прошептала она в попытке остановить мужа, - не здесь…

Не обращая внимания на её слова, он немного передвинул руку, чувствуя на пальцах предательскую влагу. Лицо Пельки пылало от смущения и злости - на своё безвольное тело, на мужчину, который имел над ним такую власть. Однако она ни за что на свете не хотела, чтобы это прекращалось…

Арей прижал жену к краю стола, а в следующее мгновение она ощутила, как мечник касается её обнаженных ягодиц. Его тяжелая ладонь легла на спину девушки, надавливая, вынуждая наклониться ещё ниже, практически распластавшись по столешнице.

Легкий толчок - и он внутри неё. Пелька тонко вздохнула. Быть наполненной, быть единой с мужем казалось ей таким… правильным. Она ощущала себя цельной в минуты близости с ним. Раньше девушка боялась, что Арей узнает, как много удовольствия он дарит ей в постели. Она давила в подушку жалкие стоны, прятала от него своё разгоряченное лицо - так было до тех пор, пока мужчина не дал понять, что её наслаждение возбуждает его. Именно искреннее блаженство, восторг, с которым она отдавала себя, заставляли Арея испытывать мучительно-сладкое удовольствие от их близости.

Девушка приподнялась на носочки, стараясь контролировать глубину проникновения. Ей было неудобно, жесткая поверхность стола царапала обнаженную грудь, - однако единственным, что она смогла выдавить на вопрос мужа: «Всё в порядке?», были лишь надорванные стоны. Пелька старалась не думать о том, как, должно быть, неподобающе сейчас выглядит - растрепанная, с задранными юбками, прижатая к столу массивным телом мечника. Время от времени он протягивал руку, убирая с её лица влажные пряди и целуя, а затем снова возвращался к медленным, неторопливым движениям.

За те годы, что они провели вместе, девушка научилась распознавать все стадии его удовольствия, и знала, что нетерпение не позволит ему долго сохранять этот размеренный, ласковый темп. И действительно, через несколько минут пальцы, удерживавшие её бедра, сжались сильнее, а хриплые выдохи сменились низкими стонами. Пелька прижала кулачок ко рту и взвизгнула, когда Арей увеличил темп и теперь врывался в её тело резко и жадно. Она уже не могла расслабиться и принимала на себя всю силу его толчков, отчего стол под ними дрожал. Неубранная посуда громко дребезжала, и девушка испугалась, что они могут разбудить дочь. Но эта мысль, как и все прочие, быстро потерялась в погоне за наслаждением.

У девушки ломило всё тело, не было даже представления, сколько прошло времени, когда, наконец, она беспомощно содрогнулось в руках мужа. Едва волна блаженства схлынула, Пелька осознала, что Арей всё ещё в ней, и слегка подалась бедрами назад. Мужчина сдавленно охнул, дернул её на себя, направляя уверенными движениями, не позволяя остановиться. И она двигалась и скользила ему навстречу до тех пор, пока вновь не почувствовала знакомую дрожь - его и свою. Никогда прежде девушка не слышала, чтобы Арей рычал сквозь зубы ругательства, никогда не думала, что он способен довести их обоих до почти животного удовольствия.

Её спина ныла от долгого нахождениям в неудобной позе, бедра саднили, храня на себе следы безжалостной мужской ласки. Рывком подняв её со стола, мечник развернул Пельку и прижался к её лбу. Тяжелое дыхание опаляло лицо девушки жаром. Её колени тряслись, и она едва держалась на ногах, поддерживаемая лишь объятиями мужа.

- Я был не слишком резок? - прохрипел он.

Пелька мотнула головой, будучи не в силах говорить. Отпустив её на мгновение, барон мрака привел в порядок свою одежду и оправил юбки жены, а затем упал в ближайшее кресло, потянув девушку к себе на колени. Вглядываясь в её лицо лихорадочно блестевшими глазами, он слабо улыбнулся. Сейчас Арей казался таким же утомленным, как и она. Мужчина провел рукой по волосам, откидывая выбившиеся из хвоста влажные пряди, и запрокинул голову на спинку кресла, переводя дыхание.

Дарх у него на груди корчился и извивался. Пелька вдруг заметила, что из ранки, куда ткнулся острый конец сосульки, идёт кровь.

- Тебе не больно? - обеспокоенно спросила она.

- Ммм?… - мечник непонимающе поднял голову и проследил направление её взгляда. Поняв, что девушка имеет в виду, он мотнул головой и большим пальцем стер тонкую струйку. - Это царапина. В своё время я от него терпел вещи и похуже.

Девушка нахмурила брови, неприязненно разглядывая дарх. Поначалу тот всё тянулся к центру её груди, к эйдосу, но его слепящий свет отпугивал порождение Тартара. В конце концов, дарх как будто смирился с тем, что рядом постоянно находится душа, которую ему не дано поглотить. Однако сосущий холод мрака, исходящий от этого спиралевидного паразита, до сих пор повергал Пельку в ужас.

- Ты говоришь так, будто вы старые товарищи, прошедшие через множество испытаний, - укоризненно сказала она.

- В какой-то степени, так и есть, - осторожно признал Арей. - Дарх был со мной многие столетия, он подпитывал мои силы и нередко тем самым спасал мне жизнь. Бессмертная сущность стража света связана с его крыльями. Тогда как у стражей мрака есть лишь дархи. Я… - мужчина на мгновение запнулся, - я уже даже не помню себя без него.

- Но так было не всегда. Не с самого начала, - тихо возразила девушка. - Он - порождение боли и зла, он противоестественен. Ты не был создан с этим уродством, дарх стал частью тебя много позже.

- Что ты хочешь сказать? Намекаешь на то, что я должен от него избавиться? - при этих словах мерзкая сосулька дернулась и прочертила на животе мечника длинную кровавую полосу.

Арей и Пелька смотрели, как из раны опять медленно потекла кровь. Барон мрака при этом даже не дернулся.

- Он калечит тебя изнутри и снаружи, - глухо произнесла девушка. - А ты просишь меня спокойно на это смотреть.

Большим пальцем Арей приподнял её подбородок, заглядывая в глаза.

- Пелька, я не могу иначе. Пока не могу. Дарх даёт мне силы, необходимые для того, чтобы защищать тебя и Миру. Без него я стану бесполезен, не говоря уже о том, что никто прежде не отказывался от дарха. А значит, никто не сможет сказать, что ждёт стража мрака, лишившего мощи эйдосов. Это болезнь, да, страшная зараза, которая разлагает меня. Но это - часть моей сути, моей силы, моего могущества. Я не могу отказаться от них.

Девушка грустно слушала мужа, и в глазах её плескалось отчаяние.

- В этом вся проблема… Ты думаешь, что дарх - это источник твоих сил. На самом же деле, он - то единственное, что делает тебя слабым и уязвимым. Ты сам признал это. А ведь когда-то ты был способен черпать силы из созидания.

С этими словами она соскочила с колен мечника, поправляя ворот платья. Арей поднялся следом, навис над ней, слегка касаясь губами её тёплой макушки.

- Давай не будем снова спорить об этом, любовь моя, - примиряюще сказал он, однако тон его был твёрдым и не терпящим возражений. - Только не сейчас, не в этот вечер.

Пелька колебалась несколько секунд, а затем обреченно кивнула. В конце концов, она понимала, что перемены требуют времени. А такие серьезные, какие требовались от барона мрака, и вовсе могут занять десятилетия. Это очень больно - заново отращивать крылья.

***

Арей оказался прав насчёт Мирославы. За месяц до своего первого дня рождения девочка пошла. Напряженная, с красным личиком, цепляясь за руку матери, она уверенно протопала три шага, прежде чем шлепнуться на пол. Однако для молодых родителей в этих трёх шагах содержалось радости на много лет вперёд.

Через неделю Мира уже довольно резво перебирала толстенькими ножками по всей избе, а когда в конце марта сошел снег, она уже вовсю бегала по двору. Забот у Пельки и Арея теперь прибавилось, потому что их дочь стала ещё более непоседливой. Неусидчивостью она пошла в мать, а любопытством и тягой к приключениям - в отца. Удержать её на месте больше пяти минут теперь не представлялось возможным. Что не замедлило сказаться на внешнем виде родителей - Пелька стала ещё более сухой и поджарой, а барон мрака неожиданно для себя обнаружил, что штаны, ещё месяц назад сидевшие впритык, теперь висят на нём. Конечно, до худобы жены ему было далеко, однако теперь к его ежедневным тренировкам с мечом прибавились бесконечные игры с дочерью, что позволило согнать лишний жир и сделало тело мужчины более крепким и жилистым.