- Я хочу как лучше! – Бренда вскочила, звонко хлопая ладошкой по столу.
- Меня никто, мать вашу, спросить не хочет?! – на многострадальный стол вместо хрупкой, девичьей руки опустился кулак Томаса.
Этот абсурд вымотал за считанные минуты. Теперь Том совершенно ничего не понимал. Непонимание происходящего, незнание многих фактов из жизни его подруги и фактически бывшей девушки, а также жизни парня, с которым его теперь связывало нечто большее, чем спонтанные поцелуи, это все заставляло Томаса чувствовать себя самым большим идиотом в мире. Будто попал в какое-то шоу с розыгрышем. Тупо, непонятно, совершенно не по-настоящему. Будто и не с ним это все происходит.
- Я все расскажу сам, - Ньют чуть оттолкнулся от стола и прошел к окну, открывая его еще шире и выпуская из кухни сигаретный дым. – Я не обдолбался тогда. Это были не те колеса, что обычно юзают все, у кого есть деньги. Антидепрессанты. Врач тогда прописал. Я знал побочный эффект, но все равно принял их и поехал на гонку.
- Поверь мне, Ньют, выглядело так, будто ты не просто антидепрессанты принимал, – Бренда с сомнением посмотрела на художника.
Парень, не обращая внимания на эти слова, продолжил:
- У меня правда тогда была паника. Я не соврал. Мне пришлось тогда ехать. Было туго с деньгами. Поджимал срок выплаты за квартиру, да еще и матери за больницу заплатить. Денег от продажи дома почти не осталось, и эти гонки были моим выходом. Правда, мама мне тогда очень помогла с выплатой счетов за больницу, – Ньют горько усмехнулся. – Повесилась.
- Ты сдал мать в психушку. Я пытаюсь тебя понять, уверена, и Томас пытается, но ведь наверняка она была в здравом уме! – Бренда всплеснула руками, с надеждой смотря на Томаса. – Я всего лишь, как и Том, хочу знать правду.
Художник рассмеялся, делая вид, что смахивает потекшие от смеха слезы.
- Ты мне не поверишь, даже если я говорю правду. А правда в том, что у моей матери постоянно были проблемы со психикой. Сначала она была ласковой, обычной любящей женой и матерью. А уже через десять минут кидалась на меня с ножом. Отец держал ее, а она кричала, что я демон в обличи человека. Что я смотрю на нее глазами убийцы. А после смерти отца она вообще свихнулась. Я не мог смотреть на это. Я не в силах был о ней заботиться. Да в конце-то концов, я хотел как лучше!
Голос Ньюта сорвался на крик, а кулак с глухим звуком ударился об пластиковый подоконник, оставляя на нем след.
- Хотел как лучше, а получилось как всегда. - Художник горько усмехнулся. - Пожалуй, раз уж говорить все на чистоту, стоит сказать, что наркотой я тоже баловался. Пока, Томми.
Ньют, проходя мимо Томаса, похлопал его по плечу.
Через минуту раздался хлопок входной двери.
========== Глава 11 (Часть 2) ==========
Посвящаю эту главу(а точнее ее вторую часть) всем, кто изначально сидит в нашей беседе, а также Валеруну и Травинушке :3 Спасибо вам ^^ Ну и, конечно же, читателям, которые терпеливо ждут проду от ленивого автора :D
Всегда ваша и только ваша
Афа
Томас, приоткрыв дверь в комнату Терезы, тут же поспешил как можно тише закрыть её.
- Почему ты не сказала, что она не одна там?
Парень повернулся к Бренде, которая, сидя на кухонном столе, ловко орудовала содержимым косметички. Ноги девушки стояли на стуле и медленно раскачивали его.
- Чей-то я должна тебе говорить? – девушка хитро улыбнулась.
- Ну хотя бы потому, что она моя сестра. А сейчас она в постели с едва знакомым ей азиатом, - Томас сделал оскорбленное лицо, но, не выдержав, улыбнулся. За это вымотавшее его порядком утро он был рад видеть, как Тереза спит в обнимку с парнем, к которому явно не была равнодушна.
- Том, - Бренда с грохотом достала из косметички зеркало, - тот факт, что ты с тем художничком едва ли знаком, не остановил тебя от секса с ним. Так что…
Девушка пожала плечами и начала складывать раскиданные принадлежности. Реплика ее относительно отношений Томаса и Ньюта осталась проигнорированной. Виолончелист лишь усмехнулся и вышел из кухни, направившись к себе в комнату.
Бренда провела весь день в квартире Томаса и Терезы. И если хозяйка уже спустя полчаса после разговора сонно выползла из комнаты в чем мать родила, то Том оставался в своей до конца дня. Скрипачка ближе к обеду начала волноваться, не задели ли ее слова друга. Она порой замечала за собой излишнюю прямоту, но ничего поделать с этим не могла.
Зайдя в не запертую на замок комнату, Бренда обнаружила, что Томас спит, свернувшись калачиком на диване, с которого были сдернуты простыни. На парне были только домашние штаны, а накрылся он халатом. Руки его были подложены под щеку, а из уголка рта текла слюнка. Бренда находила это по-детски умильным, даже несмотря на то, что Томас, пока проснется, точно зальет обивку слюнями.
Накрыв парня одеялом, которое валялось вместе с простынями на полу, и закрыв окно, которое было открыто настежь, Бренда уже собиралась выйти, когда телефон, лежащий на тумбочке, тихо завибрировал.
Не было колебаний, взять телефон и прочитать смс-ку, или не стоит. Девушка, не задумывайся, вернулась в комнату и взяла айфон. На поцарапанном дисплее высвечивалось: «Новое сообщение: Ньют.»
Бренда провела пальцем по экрану. Тот разблокировался с характерным щелчком. Удивляясь тому, что нет пароля или хоть какого-то графического ключа, девушка открыла сообщение.
«Передай Минхо, чтобы за руль не садился. Я ему дозвониться не могу.»
«И всё?– Бренда удивленно посмотрела на экран.- Мда, не такого я ожидала. Думала у них отношения… А у них нихрена.»
Девушка удивилась, когда поняла, что ее огорчает то, что между Ньютом и Томасом все рухнуло. Даже если что-то начиналось.
***
Утро следующего дня
Утро для Ньюта началось с крика соседей, живущих снизу и активно лупящих раз в неделю чем-то явно железным по батарее. Сегодня настал этот самый “раз в неделю”. Гул и крик раздавались в квартире именно у Ньюта, и ему волей-неволей пришлось вставать, потому что в таком шуме заснуть точно невозможно.
Часы показывали всего шесть утра, и на улице было бы уже светло, если бы не туман и серое, промозглое небо. Пожалуй, эта осень была самой пасмурной из тех, что запомнились Ньюту. Каждая осень была наполнена событиями. Начало учебного года, знакомство или же предательство. Что-то из этого запоминалось, что-то напрочь исчезало из памяти уже спустя несколько месяцев. Пожалуй, эта сумасшедшая и наполненная событиями осень вряд ли забудется когда-нибудь.
Зябко поеживаясь, Ньют встал с кровати, касаясь ногами ледяного пола. Его голову уже в сотый раз посетила мысль, что надо бы купить ковер в эту комнату, но почему-то сделать это парень постоянно забывал. Деньги были, было даже время, но… вылетало из головы и всё. Но термометр за окном показывал минус, и Ньют подумал, что завтра точно сходит и купит этот чертов ковер, если от него станет хоть немного теплее.
Укутавшись в одеяло, Ньют пошел на кухню, а за ним тащился “одеяльный” шлейф, что со стороны выглядело забавно. Поставив первым делом чайник, парень потом уже заглянул в холодильник, обнаружив, что там повесилась мышь. Последние дни меньше всего волновало содержимое холодильника, а точнее полное отсутствие хоть чего-либо. Прежде чем пойти в комнату и одеться, чтобы сходить в магазин, Ньют прикоснулся к батареям. Те были абсолютно холодными.
- Да блять! - парень громко выругался, оглушительно стукнув по этим самым батареям, надеясь, что сверху раздался такой же гул, какой приходилось слушать ему.
Теперь, помимо покупки еды, ему предстояло еще найти в недрах кладовки старый обогреватель, который он купил, еще когда жил в доме. Забирая эту, как тогда казалось, не особо нужную вещь, парень будто предвидел холода.
Содрогаясь от холода, Ньют быстро снял с себя домашние штаны и надел джинсы и свитер. Стало хоть немного, но теплее. Художник взял с тумбочки ключи и кошелек, положил их в задний карман и начал обуваться. Но его прервал звонок в дверь.
