– Я никогда раньше не слышал такого имени, – сказал Матвей и откашлялся. – А меня зовут Матвей. Ты обещала рассказать, как ты здесь очутилась.

– На самом деле, все очень просто, – ответила Анила, энергично разминая шею и кисти рук. – Гуляла я вчера в лесу, собирала лечебные травы. Хожу себе, значит, никого не трогаю, и вдруг – под ногами пустота, и я куда-то падаю! Яма, чёрт побери!

Анила повернулась к Матвею, всем видом выражая негодование.

– Яма, да ещё такая глубокая. Пока летела, чуть шею не сломала! Пыталась выбраться – не получается, ноги скользят. Сидела там полдня, представляешь? Думала, так и помру голодной смертью, когда съем всех жуков. А потом пришли люди. Охотники. Вытащили меня из ямы, посадили в клетку, привезли сюда…

– Да ты что?! – перебил её Матвейка. – Что ты такое говоришь? Мой папа не такой! Он этого никогда не сделал бы!

– Чего – этого? – ехидно приподняла светлые бровки Анила.

– Он не посадил бы в клетку человека, – начал Матвей и тут же осёкся, а потом воскликнул: – Это вообще всё неправда! Я же сам видел, как папа возвращался с охоты. Он привёз в клетке не человека, а лису!

– Отлично, – Анила отступила на шаг и взъерошила медные кудри. – Осталось только включить логику. Посмотри на меня внимательно и скажи: я похожа на лису?

Матвей долго смотрел на её хитрую мордочку, в зелёные глаза, которые словно гипнотизировали его. Наконец, чувствуя себя полным идиотом, он признал:

– Ну да. Похожа.

– Ну вот, – развела руками Анила. Вид у неё был торжествующий. – Теперь всё понятно, не правда ли?

Матвею ничего не было понятно. Он даже ущипнул себя за локоть левой руки. Боль была настоящей, и всё вокруг тоже было настоящим, хоть и окрашенным в призрачные лунные тона: сарайчик, деревья, смородиновые кусты, дорожки, дом, крыльцо в нескольких десятках метров отсюда… И Анила тоже была настоящей, осязаемой. Девочка в длинном платье и серой джинсовой курточке легонько отстранила Матвея и вышла из сарайчика.

– Ты куда? – всполошился Матвейка.

– Не бойся,– Анила обернулась и глянула насмешливо. – Не убегу. Уж больно мне интересно посмотреть, как вы тут живёте.

Она сделала несколько шагов, остановилась и долго разглядывала их двор.

– Какой огромный дом, – произнесла она наконец. – Два этажа, да ещё мансарда. У тебя, наверное, большая семья?

– Почему ты так решила?

– Ну как же, столько места. Здесь же уместится целая куча народа! Так сколько у тебя братьев и сестёр?

– Вообще-то ни одного, – с сожалением признался мальчик.

Если честно, он и сам иногда думал, как было бы здорово, если бы у него был младший брат. Или хотя бы сестрёнка. Но мама с папой повторяли, что не могут себе позволить ещё одного ребёнка. По крайней мере, сейчас, – добавляли они, – когда жизнь такая непростая и надо много работать.

– Понятно, – вздохнула Анила. – Значит, весь этот замок – в твоём распоряжении?

– Не совсем, – осторожно сказал Матвейка. – Здесь живём мы с мамой и папой, а ещё Наталья Владимировна, и наш повар, и садовник, а еще у нас есть собака…

– Собака?! – всполошилась Анила. – Какая ещё собака??

– Фунтик, – пояснил Матвейка. – Это мой пёс. Ну, то есть, маленький пёсик…

– А-а-а… Та козявка, которая выбегала днём во двор?

Паника на лице Анилы сменилась пренебрежением.

– Зато Фунтик очень энергичный, ему нужно много места! – заступился за своего любимца Матвей, но заметил, что лицо Анилы снова начинает мрачнеть. – Сейчас он спит, и я надеюсь, до утра не проснётся, – быстро добавил он.

– Я тоже надеюсь, – сказала Анила. – Знаешь ли, с детства не люблю собак.

Разговаривая полушёпотом, они тем временем дошли до яблоневого сада и остановились у ажурного металлического заборчика. В полумраке выделялись нижние части стволов, словно каждая яблоня надела по белому сапожку.

– У вас очень красивый сад, – Анила жадно втягивала ноздрями воздух. – М-м-м… как чудесно пахнет!

Матвей толкнул калитку, и они вошли внутрь.

В саду действительно витал пьянящий аромат созревших яблок и опавшей листвы. У осени много запахов, но Матвей всегда считал, что запах осеннего сада – самый лучший.

Этот запах напоминал ему о тех временах, когда они с мамой ещё приходили в сад собирать созревшие яблоки. Мама брала с собой большую плетёную корзину и лесенку-стремянку. Она осторожно взбиралась по перекладинам и снимала румяные яблоки с ветвей, складывала в подол свитера, а потом спускалась и высыпала их в корзинку. Ну а Матвейка тем временем бегал по саду и выискивал красно-жёлтые яблоки в траве. Мама объясняла, что брать нужно только хорошие плоды, которые упали недавно, без «бочков».

Те яблоки, которые «с бочком», он оставлял у подножия деревьев, складывая их в пирамидки. Но что самое удивительное, уже на следующий день пирамидки исчезали! Мама говорила, что, скорее всего, яблоки забрали ежи, которые живут где-то неподалёку. И Матвей представлял себе благородное ежиное семейство – солидного папу в шляпе, маму с хозяйственной сумкой и целый выводок шустрых ежат. По ночам, топоча лапками, они ходили по саду и собирали упавшие яблоки, накалывали их на иголки и шустро несли домой. Дома собирались за круглым столом – и пили чай с яблоками. А мама-ежиха стояла у плиты и варила яблочное варенье в медном тазу, помешивая его деревянной ложкой…

У Матвея дома, на кухне, тоже был такой таз. Он достался маме по наследству от её бабушки. И ложка-поварёшка тоже была. И Матвей ещё помнил то время, когда мама, надев синенький в цветочек фартук, становилась к плите – варить варенье. Тогда мальчик приносил на кухню какую-нибудь книжку с картинками и листал её, или читал маме сказки вслух, чтобы ей было не скучно. Так они вдвоём ждали папу с работы.

А потом что-то изменилось, – а может быть, просто он, Матвейка, вырос. Мама уже давно не варит варенье, она покупает его в магазине и говорит, что это очень хороший магазин, «фермерский». А ей самой стало некогда заниматься яблоками, потому что работа в салоне занимает почти всё время. Хорошо, что хотя бы на пироги по выходным его пока ещё хватает.

Яблоки в саду уже второй или третий год подряд собирают дядя Миша с Василием. Они складывают их не в корзины, а в пластмассовые ящики и относят в подпол, где те хранятся чуть ли не до самого Нового года. На столе в доме всегда стоит тарелка с яблоками – «чтобы ребёнок ел витамины». Но Матвейка ел бы их куда с большим удовольствием, если бы яблоки были собраны мамиными руками.

– О, да у вас тут ежи, – шёпотом сказала Анила. – Слышишь, домой заторопились, затопали? Это мы их спугнули…

Матвей ничего такого не услышал, но почему-то поверил Аниле. Она тем временем наклонилась, пошарила в траве и подняла большое наливное яблоко – румяное, без «бочков». Даже странно, как его не подобрали. Девочка поднесла яблоко к носу, а потом осторожно укусила и принялась вдумчиво жевать.

– Ничего себе! Как вкусно! – радостно воскликнула она.

– Ты что, яблок раньше не ела? – рассмеялся Матвейка.

Продолжая жевать, Анила промычала уклончиво что-то вроде «не так часто, как ты».

Самое удивительное, Анила вела себя так, словно ничего особенного не происходило. Будто бы то, что она вылезла из лисьей клетки и теперь разгуливает посреди ночи по их территории, – это нормально. И то, что её сопровождает мальчик, который в это время должен находиться в постели и видеть десятый сон, – тоже в порядке вещей. Ну а раз она вела себя так, то и Матвей поверил, что всё хорошо и ничего страшного с ним не случится. Даже если пока и непонятно, что происходит.

Анила ещё какое-то время бродила по саду, задумчиво поглаживая ладонями шершавые стволы яблонь и что-то напевая себе под нос. Потом они перешли на площадку для барбекю.

Это место тоже очень нравилось Матвею: просторный навес на четырёх резных столбах, два кованых мангала, деревянные скамейки, столик и большая скамья-качалка – специально для мамы и её подруг.