Послушай себя. Друзья? Мы не друзья. Ты мне даже не нравишься. Ты ведешь себя нелепо.
Кроули был так погружен в свои воспоминания, что едва не пропустил тихий шепот, сопровождавший теплую улыбку его ангела.
— Да.
Янтарные глаза широко распахнулись, когда ангел протянул руку и взял у него кольцо, их пальцы нежно соприкоснулись, посылая электрические разряды по руке Кроули.
— Что? — должно быть, он неправильно расслышал Азирафаэля. Должно быть, это какая-то ошибка.
Усмешки, появившейся в этот момент на лице ангела, было достаточно, чтобы у демона перехватило дыхание. Слезы выступили у него на глазах, когда Азирафаэль замер, повертел кольцо в руке, разглядывая маленькие гравированные созвездия на внешней поверхности. Рука ангела на мгновение сомкнулась вокруг кольца, а когда она снова открылась, в его ладони мягко лежало не одно кольцо, а два.
— Я полагаю, что обычно их носят парами, мой дорогой, — мягкие слова Азирафаэля ударили Кроули, как кирпичная стена. Слезы наполнили его глаза, когда ангел протянул руку и надел ему на палец одно из колец.
Оно идеально подошло.
— Не мог бы ты… — тихо спросил Азирафаэль, протягивая другое кольцо. Кроули моргнул один раз, а затем все же двинулся.
— Да, — выдохнул он, забирая кольцо из руки Азирафаэля и осторожно надевая его на палец ангела.
Оно тоже подошло идеально.
На мгновение Кроули ошеломленно уставился на их руки. Не смея поверить, что это было на самом деле. Боясь, что если он заговорит сейчас, то сон будет разбит вдребезги.
— Ты… — наконец произнес он, не в силах больше сдерживать вопрос. Паника поднялась в нем, но демон продолжал говорить. Он должен был знать наверняка. — Ты уверен?
Азирафаэль улыбнулся, немного печально. При виде этого у Кроули защемило сердце. Чего бы он только не отдал, чтобы вся эта печаль исчезла из виду. Азирафаэль был самым удивительным существом во всем творении. Он был умным, заботливым и таким добрым. Его ангел заслуживал каждый кусочек его счастья.
— Мой дорогой, — эти слова были произнесены с таким благоговением, как прошептанная молитва. От этого звука у Кроули перехватило дыхание. — Мое нежелание бежать никогда не было связано с тобой.
Он помолчал, собираясь с мыслями, а демон ждал. Рука Азирафаэля в его руке была единственным, что удерживало Кроули в этот момент. Без нее демон боялся утонуть и никогда больше не выбраться на поверхность.
— Я и сейчас не хочу сейчас убегать на Альфу Центавра. Я хочу остаться здесь, — ангел глубоко вздохнул, его голубые глаза сияли в лунном свете. — Земля — наш дом. Мне было бы так грустно покидать его, но… — Азирафаэль замолчал, когда эмоции, наконец, настигли его, заставив звук застрять в горле, когда ангел заставил себя сдержать свою печаль.
— Я не хочу, чтобы ты думал, что я не хочу быть с тобой, — прилив эмоций заполнил все существо Кроули. Это было все, что он мог сделать, чтобы держать себя в руках, позволяя Азирафаэлю закончить. — Я знаю, что то, что я говорил тебе в прошлом, глубоко ранило тебя. Я знаю, что когда ты просил меня сбежать с тобой раньше, все, чего ты хотел, это чтобы я был в безопасности.
Он замолчал, и Кроули молча кивнул в знак согласия. Мягкая улыбка появилась на губах его ангела, когда Азирафаэль продолжил, нежно сжимая его руку.
— Я хочу остаться здесь и сделать все, что в наших силах, чтобы защитить Землю. Но, если все пойдет не так… Если мы будем абсолютно уверены, что все надежды потеряны — что нет никакого способа спасти наших друзей, наш дом, тогда я убегу с тобой. На Альфу Центавра, или в Галактику Андромеды, или еще куда-нибудь, куда ты захочешь.
Ангел шагнул ближе и прижал ладонь к щеке Кроули, отчего по спине демона пробежали мурашки удовольствия.
— Если завтра этот мир превратится в «горящую лужу», то, пока у меня есть ты, Кроули, мой мир будет всегда со мной.
Кроули больше не мог сдерживаться. Он отпустил руку Азирафаэля и поднес ладони к щекам ангела, притягивая его для еще одного поцелуя.
— Я люблю тебя, — прошептал демон в губы Азирафаэля, но был быстро прерван, когда ангел с жаром ответил на его жест.
Ощущение поцелуя Азирафаэля было таким освежающе новым и в то же время таким знакомым, что у него защемило сердце, словно Кроули был создан именно для этого. Как будто он и Азирафаэль любили друг друга всю свою жизнь. Кроули знал, что для него это было правдой. В основном. Он был влюблен в Азирафаэля с самого Эдема, и это была практически вся жизнь, которую он помнил. Азирафаэлю потребовалось немного больше времени, чтобы добраться до этого, но ангел в конце концов нагнал его. И это было все, что имело значение.
В жизни Кроули были моменты, которые напоминали дежавю. Моменты, которые были так до боли знакомы, что у него перехватывало дыхание. Моменты, когда он смотрел на Азирафаэля с солнечным светом в волосах, или ангел говорил что-то, что заставляло Кроули смеяться, и он думал: «мы уже делали это раньше», «я знаю это. Я знаю тебя. Лучше, чем я думал.»
Это был один из таких моментов. Когда Кроули стоял в книжном магазине с золотым кольцом на пальце и эхом обещаний Азирафаэля в ушах, демон клялся Небесам и Аду, что он уже проходил это. Он где-то стоял, может быть, в Саду? Или лесу? Где-то с этим самым ангелом, заключенным в его объятиях, обещающим ему мир и многое другое.
Может быть, Азирафаэль что-то напутал с этой идеей потери памяти. Кроули знал, что его воспоминания стерлись. Он был демоном — все демоны потеряли память о Небесах еще до грехопадения. Это было частью их наказания. Но, по словам Всевышней, ангелы не сделали ничего плохого. Итак, если они знали друг друга раньше, почему Азирафаэль не помнил этого?
Я не позволю Небесам потерять еще одного архангела. Даже одного было слишком много для нас. Это больше не повторится.
Эти слова эхом отдались в голове Кроули, и он в шоке отпрянул от Азирафаэля. Тихий стон сорвался с губ ангела, но когда он увидел выражение, которое должно было быть приковано к лицу Кроули, он сразу же сосредоточил свое внимание.
— В чем дело? — Кроули услышал, как его ангел спросил это, очень тихо, когда мысли демона понеслись вскачь.
Конечно. Это имело смысл, не так ли? У демонов и ангелов не было никаких воспоминаний о времени до грехопадения. У них осталось лишь смутное ощущение того, что могло бы быть.
Но архангелы? Если бы кто-то, кроме Всевышнего, попытался удалить их воспоминания, они могли бы столкнуться с проблемами с архангелами и ангелами, которые были здесь с самого Начала всего. Их сила значительно превышала силу обычного ангела или демона. На них было бы труднее воздействовать, чем на всех остальных.
Должно быть, именно поэтому Ремиэль помнила Данталиона. Поэтому Барахиэль помнил потерю архангела. Некоторые из их воспоминаний все еще оставались у них. Так и должно было быть. А это означало, что, возможно, в конце концов, это была не ее вина.
— Ремиэль не единственный архангел, который помнит, — заметил Кроули. — Барахиэль тоже. Он упоминал что-то об архангеле, верно?
Глаза Азирафаэля расширились.
— Конечно, — выдохнул ангел, сжимая руку Кроули. — Он сказал, что Небеса потеряли одного из них. Даже я не помню, как это произошло, а это значит, что у меня отняли память об этом событии, но у Барахиэля — нет, по крайней мере, не полностью.
Кроули кивнул. Это имело смысл. Боль от потери архангела не была чем-то, что Барахиэль смог бы забыть, независимо от того, какое колдовство вуду затевалось во вмешивание в их воспоминания.
Обменявшись взглядами, ангел и демон поморщились. В конце концов, здесь они ответов не найдут. Ни один книжный магазин не осмелился бы хранить то знание, которое они искали, потому что ни один человек не был бы рядом, чтобы засвидетельствовать его и записать.
Они должны были поговорить с архангелами. Они были ключом ко всему этому. Может быть, задав им правильные вопросы, Кроули и Азирафаэль смогут выяснить, что произошло более шести тысяч лет назад. Если бы они знали, почему их воспоминания были стерты и кто это сделал, возможно, этого было бы достаточно, чтобы остановить ту трагедию, которая в настоящее время маячила на горизонте, шагая все ближе и ближе к ним с каждым днем.
