— Не знаю, что с тобой происходит, девочка, но от тебя пахнет тьмой почти так же, как и от него, — взгляд Аргенты переместился с Элисии на Аллена и обратно. — Не стоит вытаскивать из омута того, кто при этом топит тебя самого.

Элисия вздрогнула. Прямой изучающий взгляд Аргенты выносить оказалось очень трудно.

— Но я не это хотела сказать. Слушай внимательно, — Аргента сильнее вписать пальцами в плечи Элисии, и даже взгляд её стал будто более цепким. — Не слушай никого ни короля людей, ни короля эльфов, ни их советников. Слушай только меня. Если ты не будешь делать только то, что я говорю, я отправлю тебя и твою гильдию обратно в ваши болота квакать вместе с жабами. И мне не важно какие вы там герои-спасители. У Монолита всё это вам не поможет. Поняла?

Элисия коротко кивнула. Аргента говорила быстро, да и вся её фигура натянулась как струна. Такой Аргенту Элисия ещё ни разу не видела.

— Иногда я вообще не понимаю, что я здесь делаю, — фыркнул за её спиной Герант.

— Герант, перестань ворчать, как старый дед, — шикнула на него Аргента и вновь обернулась к Элисии, зачем-то опять встряхнув её за плечи. — Слушай внимательно, я не буду повторять. Путь к Монолиту можно условно разделить на две области — внешнюю и внутреннюю. Во внутреннюю вам пока соваться не стоит. Чем ближе к Монолиту, тем меньше шансов оттуда выбраться. Щит Монолита находится в Пылающих недрах. В этом Щите находится почти вся моя сила. Он закрывает Монолит… По крайней мере, снаружи. Но при этом он — составная часть Монолита.

Элисия было открыла рот, чтобы задать вопрос, но Аргента её перебила.

— Я знаю, что ты спросишь. Я и сама не до конца понимаю, как он работает. Довольна? — Элисия кивнула, а Аргента продолжила: — Я не знаю, чего добиваются адепты дракона, но из-за них этот щит в плачевном состоянии. Наша задача — вновь привести Щит в норму, ну и убить Красного дракона, конечно же. Иначе мы так и будем ходить по кругу: Питер расшатывает Щит, мы его чиним, Питер снова его расшатывает… Но Красный дракон — это наша с Герантом проблема, ваша задача — очистить подступы к Монолиту от чудовищ и собрать осколки Щита.

— Вам не понадобится наша помощь в битве с Красным драконом? — удивлённо спросила Элисия.

Аргента рассмеялась, но Элисии показалось, что смех её вышел нервным и натужным.

— Думаешь, нам нужна помощь смертных? Да вас просто убьют, и кто тогда будет выполнять мои поручения? — в голосе Аргенты слышались раздражение, злая насмешка и ещё что-то, чего Элисия от неё никогда не слышала, что-то похожее на волнение. — К тому же, после твоей смерти Питер сможет получить ту силу, что отдал Иона. Так что тебе ни в коем случае нельзя вступать в бой. Если Питер тебя убьёт, я тебя откопаю и прикончу второй раз. Так что засунь свой синдром героя подальше и делай ни больше, чем от тебя требуется. Уж с этим-то ты можешь справиться?

Элисия несколько раз удивлённо моргнула. Из-за того большого потока информации, под которым невозможно было не утонуть, она не сразу поняла, что от неё ждут ответа. А когда поняла, единственное, что смогла сделать — уже в который раз кивнуть.

— Что-то ты не разговорчивая сегодня, — хмыкнула Аргента и, внимательно оглядев Элисию, наконец выпустила её. — Теперь прочь с глаз моих, иди и выспись, а то я уже не могу видеть твоё бледное лицо. Выглядишь так, будто тебя уже убили.

И на этот раз Элисии пришлось подчиниться.

***

Элрион остался с Ювенисэлем один на один. Пустота зала давила на плечи, а яркий свет резал глаза тому, кто привык жить в полумраке, и Элрион не знал, что со всем этим делать. Ровно как не знал, что делать с чувством, что отвратительно медленно вымораживало его изнутри. За долгие годы Элрион почти успел забыть то ощущение, когда это чувство медленно завладевает тобой, но теперь он отлично помнил. Всего за неделю в эльфийском лесу он вспомнил о том, о чём не вспоминал многие годы. О страхе. О страхе кого-то потерять.

Ювенисэль смотрел на Элриона изучающе-внимательно, словно ждал, сколько он ещё сможет выдерживать леденящую неизвестность. И Элрион не выдержал.

— Ладно. Чего ты хочешь? — почему-то Элриону думалось, что слова должны отразиться гулким эхом, но эха не было, наоборот, собственный голос показался ему глухим и сдавленным. — Хочешь, чтобы я ушёл из эльфийского леса и никогда к нему не приближался? Чтобы я никогда не виделся с Куруми? Или, может, хочешь, чтобы меня не стало вовсе?

Почему-то два последних предложения показались Элриону равносильно ужасными, но он быстро отогнал эту мысль.

— Тёмные эльфы ведь не очень честны в исполнении клятв? — спросил Ювенисэль вместо ответа.

— Мы исполняем только те клятвы, которые считаем нужным исполнить, — Элрион неприязненно сморщился, понимая, что Ювенисэль не клонит ни к чему хорошему. — Если я сказал, что сдержу слово, значит я его сдержу.

— Ну что ж, — на губах Ювенисэля заиграла почти довольная улыбка. — Тогда запомни, дитя, если предлагаешь врагу выбор, никогда не предлагай того, что не выгодно тебе. Усвоил?

Элрион кивнул, из-за напряжения это вышло даже слишком поспешно. А из-за непонимания, куда клонит Ювенисэль, Элрион даже забыл разозлиться на то, что с ним посмели говорить, как с ребёнком.

— Всё, что я сделал, я сделал добровольно, — продолжил Ювенисэль. — Ты не причина тому, и не тебе отвечать за последствия. Но меня радует твоя готовность исполнить долг.

Ещё несколько секунд Элрион стоял тупо глядя прямо перед собой и осмысляя услышанное. А потом у него будто гора свалилась с плеч. Это было очень противоречиво чувство: одновременно захотелось смеяться, как дурак, и придушить Ювенисэля прямо на его троне.

— Ну-ну, не стоит так нервничать, — голос Ювенисэля был слишком счастливым для того, кого несколько минут назад трудно было отличить от тени. — Никогда не видел, чтобы тёмные эльфы краснели от злости.

Элрион тоже такого никогда не видел, сейчас он это только чувствовал. Не желая больше терпеть насмешки, он круто развернулся и быстрым шагом направился прочь.

— Надеюсь, ты и дальше продолжишь исполнять свой долг, — эта фраза настигла его уже у самого портала.

Обернувшись, Элрион встретился взглядом с глазами Ювенисэля, в которых несмотря на усталость, всё ещё сверкали искорки веселья.

— Какой долг? — просил Элрион, хотя и сам уже догадался об ответе.

— Долг хранителя, конечно же, — озвучил Ювенисэль его мысли.

***

Небо угасло, став бархатным мрачным и глубоким, как бездонное озеро. Несмотря на то, что она проспала почти весь день, Элисию снова тянуло в сон. Организм с невиданной жадностью пытался наверстать упущенное, а может, хотел отоспаться прозапас.

Но, когда Элисия и Аллен уже почти подошли к дому, выделенному гильдии для временного проживания, их путь вновь прервали. Дверь резко распахнулась и на пороге показалась Акира. Глаза её нехорошо сверкнули, и она, сказав только «нужно поговорить», схватила Элисию за руку и потащила прочь от дома. Всего на секунду Акира обернулась, чтобы угрожающе зыркнуть на Аллена и почти прошипеть:

— Не ходи за нами.

И он так и остался стоять перед распахнутой дверью и удивлённо смотреть в сторону удаляющимся волшебницам.

Элисию удивило то, с какой прытью Акира потащила её от дома. Нога колдуньи уже почти зажила, но она до сих пор ещё немного хромала. Тем не менее, если она могла так быстро ходить, значит, всё не так уж и плохо.

Когда Акира резко затормозила, отойдя на несколько метров от дома, Элисия чуть не врезалась в её спину, но колдунья этого даже не заметила. Она резко развернулась и посмотрела на Элисию с такой обречённой решительностью в глазах, что ей стало даже немного страшно.

— Я хочу спросить… — начала Акира, но вся решимость из её вида вдруг куда-то улетучилась. Она замялась и потупила взгляд.

— А выглядит так будто не хочешь, — усмехнулась Элисия, за что получила неодобрительный взгляд.

— Я должна спросить, — исправилась Акира и, собравшись с духом, продолжила: — Тебе не попало за… ну, за то, что я грубо разговаривала с Терамаем?