— Из-за наплыва монстров, вызванного ослаблением Королевы, мы не могли полностью контролировать ситуацию, — начала Элисия, завидуя, что не может говорить так же чётко и спокойно, как Гензаи. — Все наши силы были направлены на защиту Древа Жизни…
— А должны были быть направлены на защиту Монолита!
Элисия ещё сильнее впилась ногтями в ладонь. Когда их гильдию отправляли в эльфийский лес, они и знать не знали, что должны защищать Монолит. До всех этих событий о Монолите Элисия разве что читала и то давно и вскользь, а теперь оказалось, что они должны были защищать его с самого начала. Положение с каждой секундой становилось всё более шатким, и Элисии казалось, что скоро мраморный пол под ней начнёт трескаться, словно весенний лёд.
— Хочу заметить, что в составе Ордена ветров всего десять человек, а территория эльфийского леса в десятки раз больше, чем территория вокруг Небесной гавани, которую защищает целое войско.
Взгляд Элисии мгновенно переместился на Гензаи, он всё так же сохранял полную невозмутимость и стоял в расслабленной позе, словно не присутствовал на важном собрании собрании, а вёл обычный диалог.
— Не слишком ли много вы требуете от небольшой гильдии, когда даже королевская гвардия то и дело находит бреши в своей обороне?
Глаза герцога зло сощурились, пальцы сжались в кулаки, и даже лицо начало медленно, но верно краснеть.
— Не хочешь ли ты сказать, что командование гвардией плохо выполняет свою работу? — эти слова герцог практически шипел, явно кое-как сдерживаясь, чтобы не перейти на крик.
— Я хочу сказать лишь то, что прежде чем поучать кого-то, следует обратить внимание на себя.
Герцог закипал от злости словно чайник, и когда он открыл рот, Элисии показалось, что из него вместе со словами должны вырваться клубы пара, но ещё не начавшийся монолог прервали. Кай сделал очень грозное лицо и серьёзно посмотрел на герцога, заставив того замолчать, после чего произнёс:
— Хватит бессмысленных ссор. Если Монолит падёт, то мир никогда уже не будет прежним, поэтому, мы, Его Высочество король Кай, приняли решение объединится с эльфами и оказать посильную помощь Ордену ветров в защите Монолита.
Всю эту речь Кай произнёс практически на одном дыхании, а после взглянул на Элисию с наивной детской гордостью, как бы спрашивая «ну как, хорошо у меня получилось?» Элисия тепло улыбнулась в ответ на этот взгляд, чувствуя странную почти сестринскую гордость. И лишь одно омрачало её мысли — тяжесть миссии по защите Монолита теперь официально переложили на плечи её гильдии.
***
Из королевского дворца Элисия вышла в гордом одиночестве. Она надеялась на компанию Гензаи, но он остался, чтобы обсудить с Каем ещё что-то. Элисия бы тоже осталась, но она просто валилась с ног, и сама прекрасно понимала, что пользы от неё в таком состоянии не будет никакой.
Она шла, смотря вниз и отсчитывая ступеньки. Казалось, что этих ступеней тут не меньше сотни тысяч, и, когда они вдруг закончились, Элисия даже не сразу поверила своему счастью.
— Как прошло? — после речей герцога, вонзающихся в голову точно иголки, от одного лишь звучания голоса Аллена на душе у Элисии мгновенно потеплело.
Вместо ответа она подняла на него усталый взгляд и ободряюще улыбнулась.
— Не очень, да? — Аллен подставил Элисии локоть, за который она тут же схватилась.
— Нам дадут подкрепление, — уклончиво ответила Элисия, отчаянно цепляясь за руку Аллена, словно боялась упасть от усталости.
— Значит, защиту Монолита всё же взвалили на нас?
— Больше не на кого, — Элисия смотрела прямо перед собой, чтобы не видеть, как дома по бокам качаются в такт её шагам и расплываются в туманной дымке. — Но нам помогут, мы справимся и…
Нечто, следующее после этого «и» Элисия не успела ни договорить, ни додумать. Туман сузился, резко закрывая весь обзор, а земля ушла из-под ног. Последнее, что Элисия запомнила голос Аллена и ощущение его рук на своих плечах.
***
Пустынный ветер сухой и острый, царапающий кожу тысячами пещинок. На многие километры вокруг только золотой песок и руины, забытые и безжизненные, словно скелеты огромных животных. На этом фоне Иона — такой белоснежный, пахнущий снегом и льдом — кажется чем-то чужеродным. При одном взгляде на него у Элисии неприятный холодок пробегает по телу. Ей отчего-то очень страшно, но она боится на не Иону, а за него.
Он выглядит как тот, кто что-то важное для себя решил. Его взгляд точь-в-точь как у тех, кто, зная, что идёт на смерть, всё же вступает в бой. Элисия хорошо знает этот взгляд. Элисия ужасно его боится.
— Мы могли бы встретится в эльфийском лесу. Знаешь, это более приятное место для встреч, — говорит Элисия так, словно не о чём не догадывается.
— Не хочу лишний раз попадаться эльфам на глаза, — отвечает Иона, а в огромных глазах читается такое искреннее и детское «прости».
Элисия садится на то, что было когда-то красивой оградой, и приглашает Иону сесть рядом. И стоит только дракону последовать приглашению, как Элисия заключает его в объятья, треплет по белоснежным волосам и полу-шутливым тоном говорит:
— Ну-ка, расскажи старшей сестричке Элис, что тебя беспокоит.
— Вообще-то, я намного старше тебя, — Иона хмурится так же, как все дети, и Элисия даже ненадолго забывает, что он на самом деле дракон.
— Это сейчас совершенно не важно, — голос Элисии смеётся, но глаза остаются серьёзными. Ей мучительно нужно знать.
Иона молчит, размышляя и смотря куда-то за горизонт, а Элисия прикрывает глаза. От Ионы веет приятным холодом, и она ловит себя на мысли, что очень хотела бы показать ему Колдрок. И когда она успела так привязаться к дракону хаоса?
— Я часто думаю о судьбе, — наконец начинает Иона. — И чем больше думаю, тем сильнее понимаю, что моя судьба какая-то неправильная.
Голос Ионы затухает, а глаза начинают влажно блестеть, и Элисия обнимает его чуть крепче. У неё никогда не было младшего брата, но ей хочется, чтобы Иона стал им.
— И почему же она неправильная?
— Ну, если бы я встретил вас всех раньше, — шепчет Иона совсем тихо, — то я бы смог помочь Геранту. А ещё раньше, когда я был драконом хаоса, если бы я не напал на Хранителя, всё бы сложилось иначе. Понимаешь, я встретил много хороших смертных, и все они делали всё, чтобы защитить Монолит, хоть их силы ничтожны по сравнению с моими. Мне так хотелось защитить вас всех, но…
Элисия грустно усмехается. Ей тоже очень хотелось защитить всех. Ей было это необходимо.
— Знаешь, — говорит она почти так же тихо, — если бы я была сильнее, я бы многих смогла спасти. Я могла бы снять с чьих-то плеч тяжёлых груз. Я могла бы нести свой в одиночку. Я могла бы… Но прошлого не исправить ни драконам, ни людям, ни эльфам. А вот судьбу ещё можно изменить, пока она лишь будущее, стоит хотя бы попытаться.
— Я хочу, я так хочу, но… — Иона крепко стискивает руки Элисии, его ладони холодные и совсем маленькие. — В прошлый раз я ничего не смог изменить. Что если в следующий раз моим противником окажешься ты?
Элисия полной грудью вдыхает запах снега с тяжёлой примесью пустынного песка и на выдохе шепчет Ионе почти в самое ухо:
— Тогда я спасу тебя от тебя самого.
— Ты не сможешь, — возражает Иона с обречённой серьёзностью. — У тебя не хватит сил.
— Я всё смогу, — говорит Элисия так легко, будто обещает всего лишь залезть на высокое дерево и сорвать с него яблоко. — Всё потому, что я не одна. И ты не один. И никогда больше один не будешь.
Элисия обещает это не только Ионе, но и самой себе.
— Ты очень добрая, Элис, — Иона почти смеётся, и на душе Элисии становится легко, но лёгкость эта пропадает, стоит ему продолжить, — я кое-что для себя решил. Мне так страшно, я не знаю, правильно ли поступаю, но… Но я так хочу защитить хоть кого-то. Я решил разделить свою силу и отдать её тем, кто будет защищать Монолит. Всю свою силу.
Элисия хочет крикнуть «Не надо. Не нужно. Не нужно защищать кого-то ценой своей жизни». Она хотела бы крикнуть это Геранту и Аллену, но теперь даже Ионе не может этого сказать.
