— Ты хоть минуту можешь спокойно посидеть? — устало спросила Акира, у Элисии, сосредоточенно протирающей камень на посохе.
— О чём ты, я уже минут двадцать сижу, — удивлённо ответила заклинательница.
— Ключевое слово спокойно! — раздражённо сказала Акира.
Только Элис хотела что-то ответить, как из-за окна послышался странный звук, кто-то колотился в стекло. Первым среагировал Ноэ, который стоял ближе всех к окну, мечник открыл деревянные створки, впуская в комнату встрёпанную мехоутку.
— А вот и почтовая утка, — изрёк мечник, доставая из клюва Генри, так звали мехоутку, немного пожёванное письмо и протягивая его Элис.
Быстро разорвав конверт, Элисия прочитала всего несколько строк:
«Первое испытание бой с тремя монстрами, они каждый раз разные, удачи, Элис, буду болеть за тебя!»
Прочитав послание, волшебница испустила какой-то истерический вздох, понимая, что ей конец. Ну по крайней мере это она так подумала, другие же члены «Ордена ветров» упаднического настроения лидера не разделили.
— Ты без проблем справишься! — радостно заявила Куруми, — сколько мы этих монстров по молодости перебили!
— Пф, это слишком просто, с таким справился бы даже криворукий мечник, не то, что ты, — фыркнула Акира.
— А вот я сомневаюсь, что безрукая колдунья смогла бы даже такое осилить, — ядовито парировал Ноэ.
На какое-то время о волнении все забыли, ведь пришлось растаскивать Акиру и Ноэ, которые норовили подраться прямо здесь и сейчас. Но как только парочку развели по разным углам, напряжённое молчание повисло вновь.
— Я справлюсь, — наконец сказала Элис, ободряюще улыбнувшись, и в её голосе не было ни неуверенности, ни наоборот показушной решимости и самоуверенности, просто абсолютное спокойствие. Эта фраза звучала как… обещание, нет, как клятва.
***
Небольшое пространство перед ареной, ограждённое от неё решёткой — место ожидания перед началом боя. Каменный мешок. Высокие каменные стены, железная решётка, и ты, словно зверь в клетке, лишь арена впереди, ревущая толпа с боков, клочок неба над головой. Тучи сгущались.
Ожидать в этом каменной клетке предстояло совсем недолго, но и это время тянулось медленно, невозможно, невыносимо медленно, словно издеваясь над и без того сдающими нервами волшебницы. Казалось, что каждая секунда превратилась в час. Скорее бы уже всё это началось, нет ничего хуже ожидания, думала она, рассеянно оглядываясь по сторонам. Элис всё пыталась сконцентрироваться на одной мысли, точнее продумать тактику боя, но это, пожалуй, было абсолютно бесполезно, ведь в качестве противника мог достаться кто угодно.
И вот решётка наконец-то с противным скрежетом начала подниматься, как странно, но этот металлический скрежет она слышала гораздо отчётливее, чем голос глашатая, выкрикивающего её имя и название гильдии, чем рокот толпы, идущий со зрительных мест, где сейчас сидела вся её гильдия, чем какой бы то ни было другой звук. Противный и тягучий скрежет металла о металл…
Она давно не сражалась так — один на один, без поддержки гильдии, зная, что Куруми не рванёт вперёд, словно подхваченная потоком ветра, что Ноэ и Лени не вклинятся в самую толпу врагов, что метко выпущенная стрела Эдем не убьёт врага, подкравшегося со спины, что Огами не залечит раны. Теперь сражаться в одиночку — как раньше, только вот как раньше уже не будет, ведь она изменилась, да и всё остальное тоже.
***
Как только пришло время непосредственных приготовлений к бою Элисию разделили с её гильдией, волшебницу отправили на арену, а остальную гильдию на зрительные трибуны, где они теперь и сидели в ожидании начала поединка. Только вот на трибунах их ожидал приятный сюрприз, вернее, два приятных сюрприза. Лайт и Элрион просто не могли пропустить столь знаменательное событие и тоже прибыли посмотреть на поединки. Лайт как всегда был весьма доволен жизнью, а вот Элрион явно был не в духе, глубоко надвинув капюшон, эльф недовольно сверкал жёлтыми глазищами на каждого, кто смел к нему приблизиться, а хуже того — заговорить. Риона жутко раздражало то, что ему приходиться скрывать свою принадлежность к расе тёмных эльфов, но, чтобы спокойно посмотреть турнир, пришлось засунуть свою гордость куда подальше и замаскироваться, скрывая такие бросающиеся в глаза расовые особенности, как сероватая кожа, жёлтые глаза и белоснежные волосы.
Единственной, кто не испугался сесть рядом с грозным тёмным эльфом, была Куруми, она была настолько сосредоточенна на волнениях за Элис, что даже и не заметила давящей атмосферы, распространившейся около Элриона.
Она справится, она обязательно справится, она же сама так сказала, значит, всё будет хорошо, убеждала эльфийка сама себя.
— У кого-то явно нервы шалят, — усмехнулся Элрион, как оказалось все эти слова Куруми произносила вслух, сама того не замечая.
Поняв, что выдала себя, Куруми смутилась, потупив взгляд в каменный пол, тёмный эльф на это лишь снова ядовито усмехнулся.
— Ты бы тоже волновался, если бы там был твой друг, — ответила Куруми, переведя взгляд на Риона, и с какой-то, невесть откуда взявшейся уверенностью, посмотрела ему в глаза.
— Нет, — ответил эльф, — мой друг не настолько слаб, чтобы за него стоило волноваться перед таким лёгким боем.
И хоть эти слова были сказаны не в ободрение, с присущей Риону циничностью и холодностью, но они предали Куруми уверенности в том, что Элис легко справится с этим испытанием.
***
Бой начался, снова послышался противный металлический скрежет, то поднималась решётка на другом конце круглой арены, оттуда и должен был выйти монстр, с которым придётся сражаться Элис. Но существо не вышло, оно вылетело. Это была большая огненная гарпия, увидев её Элис даже обрадовалась, ведь таких ей, в своё время, пришлось перебить немало, ещё во время спасения Колдрока. Правда, эта гарпия выглядела как-то внушительнее, чем те, что водились около Серебряного ручья, но никто не обещал, что будет совсем уж просто.
Элис не хотелось подпускать эту тварь близко, хотя, пожалуй, «тварью» это существо она бы не назвала. Было что-то завораживающе-грациозное во взмахах больших алых крыльев, в самой статной фигуре, но вся эта красота мгновенно меркла перед тем фактом, что гарпия сия жаждет твоей смерти.
Первым было призвано зеркало силы, с ним было гораздо проще, заклинания становились сильнее, к тому же, за зеркалом можно было спрятаться от атак гарпии, что собственно Элис и сделала. Не дав существу подлететь ближе, Элис создала чёрную дыру, в которую гарпию сразу же начало затягивать. Она отчаянно трепыхала крыльями, пытаясь сопротивляется притяжению, но это оказалось бесполезным, более того, в отчаянной попытке вырваться, гарпия как-то неловко изогнула крыло… послышался хруст костей, гарпия взвыла, а крыло изогнулось под неестественным углом, с первого взгляда было понятно, что оно безнадёжно сломано.
Больше не полетает, с какой-то странной отстранённостью подумала Элис, обрушивая на голову гарпии комету. Снова этот неприятный хруст, такой громки, по крайней мере, Элисии он казался громким, и больше ни звука. Гарпия была повержена. Толпа взорвалась ликующи рёвом, но Элис почему-то этого не слышала, она лишь с какой-то странной апатичной тоской смотрела на ярко-красное пятно, расползавшееся по песку, изредка переводя взгляд на край рукава, который слегка дымился.
***
— Я же говорила, что она справится, — ликовала Куруми.
— Да, говорила, раз сто, — фыркнул Элрион, который в общем-то стал куда менее раздражённым, смирившись со своим положением. — Только вот не похоже, что она особо-то рада победе, — констатировал тёмный эльф, вглядываясь в фигурку Элис.
Лицо Куруми, которое только что озаряла радостная улыбка, помрачнело. Да, с Элис определённо что-то было не так, складывалось ощущение, что она не в полной мере осознаёт, что происходит, все её действия были какими-то автоматическими, просто последовательность действий, заученная чуть ли не до состояния рефлексов. Может, просто волнение сказывается? За короткий перерыв, пока убирали тело поверженной гарпии, Элис почти не двигалась, словно прибывая в каком-то оцепенении, и лишь голос глашатая, объявивший нового противника, вывел её из транса. Она вздрогнула и растерянно огляделась по сторонам, словно бы вспоминая, где находится, и это тоже не ускользнуло от глаз Куруми, только прибавив ей волнений.
