Но тем не менее нужно было начинать осмотр. Осторожно обойдя ковёр, который она боялась запачкать сапогами, Фрея прошла гостиную насквозь, бегло оглядываясь. Комната выглядела только что убранной, видимо, горничная ушла совсем недавно. С одной стороны, это было хорошо, теперь кроме самой леди Айрен в комнату уже никто не зайдёт, с другой же — никаких «улик» на виду уже точно не осталось. Хотя не факт, что они были до этого.

Единственное, что нарушало абсолютный порядок в комнате и потому почти сразу бросилось в глаза — небольшая бутылочка, лежавшая на ковре. Она явно упала с ближайшего столика. Либо её, уходя, случайно уронила сама горничная, либо Фрея сейчас ненароком задела столик, даже не заметив этого. В любом случае, бутылочка показалась Фрее любопытной и знакомой. Аккуратно подняв её и рассмотрев, она тут же узнала одну из склянок, в которых Уртика хранила зелья и ингредиенты для них.

Бутылочка была почти пустая, лишь на самом дне поблёскивала пара серебристо-синих капель. Принюхавшись, и убедившись, что жидкость абсолютно ничем не пахнет, Фрея уверилась в своей догадке. Содержимым бутылочки был сопорнум. Видимо, леди принимала его от бессонницы. Хотя странно, что Уртика разрешила ей самой разводить зелье. Всё же экстракт сопорнума был очень опасен при передозировке. Но, может, на этом настояла сама леди.

Нет. Уртика бы не сдалась. Может, Фрея просто ошиблась и это было другое, просто очень похожее зелье? В конце концов, она ведь не лекарь.

Решив, что она всё же ошиблась, Фрея поставила бутылочку обратно на столик. И всё же, странно, что зелье стояло именно здесь.

***

— Ты объяснишь наконец, что случилось? — спросил я, пытаясь не сбиться с шага.

— Пророчество, — бросила Аин через плечо. — Пророчество случилось. Скит! Помнишь, я говорила, что воспоминания два? Оригинал и копия — тут ты был прав. Одно из них действительно было воспоминанием о пророчестве, а другое — о событии, очевидцем которого была Линк.

— Подожди. То есть, ты хочешь сказать, что Линк была свидетельницей убийства и ничего никому не сказала?

От одного слова «убийство» у меня холодок пробежал по спине. Раньше я с подобным сталкивался разве что в детективах, а тут рядом со мной просто взяли и убили человека и… как такое вообще возможно?

— Ей затёрли память. Сильно. И очень грубо. Воспоминания не уничтожены полностью, но ужасно размыты. Даже непонятно, кого она видела. К тому же это пока ещё не убийство, а лишь попытка. Мы ещё, кажется, можем успеть, — Аин говорила всё это нервно, почти истерично, всё ускоряя шаг, а я изо всех сил пытался не отставать, несмотря на то, что боль вгрызлась в меня с новой силой. — Я знаю, что случится. Что случилось. Райна отравили. Это было так очевидно, а я даже не подумала о такой возможности! Я идиотка, Дей, конченная идиотка!

— Ничего тут не очевидно, и совсем ты не идиотка, — почти прошипел я через плотно стиснутые зубы.

— Очевидно, просто ты много не знаешь, — мы резко свернули в знакомый коридор, и я наконец понял, куда мы идём. — Сопорнум — очень мерзкая вещь. Входит в состав множества лекарств, но при передозировке смертельно опасен. У Райна с детства время от времени случаются очень сильные головные боли из-за его грёбаной способности, которую он не может контролировать. Тогда ему приходится пить лекарство, в состав которого входит сопорнум. Но в этот раз кто-то многократно увеличил дозу.

— Ты же не хочешь сказать, что это была Уртика?

Хоть я и знал местного лекаря не слишком давно, но уже успел проникнуться к ней определённо степенью доверия. Так что в её причастность мне верилось с трудом.

— Нет, кто угодно, но не она, — видимо, Аин разделяла мою позицию, — но Уртика часто бывает очень занята, так что она могла попросить кого-то передать лекарство. Кого-то, кому доверяют и сама Уртика, и Райн. Кажется, это была женщина. Я почти ничего не разобрала. Слишком размыто. К тому же, Линк, наверное, смотрела из-за спины. Или ещё одной богине ведомо откуда. Всё её внимание было сконцентрировано на руке того, кто всё это устроил, и на том, что эта рука держала.

— Думаешь, это была леди Айрен?

— Да, — выдохнула Аин, — то есть, наверное, она… Фэйн! Да провались оно всё ниже Моркета! Это точно была она!

Не то, чтобы я очень хотел спорить с Аин — когда она начинает ругаться непонятными для меня словами, с ней вообще спорить опасно, — но всё же мне казалось, что она относится к этой леди Айрен с предубеждением. Сложно было сказать, насколько такое отношение обосновано. Я с леди был толком не знаком. Пару раз пересекался случайно, но тогда она вела себя исключительно вежливо и любезно. Возможно, у них с Аин было что-то вроде взаимной непереносимости.

Сделав ещё один крутой поворот, выжавший из меня остатки сил, мы выбежали на финишную прямую. Впереди уже виднелась заветная дверь, ведущая в сад. Там я был всего два раза, но хорошо запомнил его. Наверное, потому, что сад оказался единственным местом в этом замке, в котором было действительно приятно находится.

Аин рванулась вперёд с новой силой. Я сделал очередной шаг, и тут случилось то, чего я больше всего боялся. Нога подвернулась, заставив потерять равновесие. Поняв, что падаю, я выпустил руку Аин, чтобы не утащить её за собой.

Помню, как падал, а как приземлился — нет. Очнулся уже на холодном полу. Сначала увидел Аин, сидящую рядом. Бледную, нервную почти до истеричности. Она что-то говорила, но я не мог понять что, слишком сильно шумело в ушах. Боль пульсировала в висках и разбегалась от ран по телу, словно разряды тока.

— Скит!

Без понятия, что Аин сказала, но если это что-то матерное, то я с ней согласен.

— Дей, пожалуйста, — голос её дрожал, — если слышишь меня, скажи хоть что-нибудь!

— Что значит «скит»? — выдавил я через силу.

— Так говорят, когда всё очень-очень плохо, — удивлённо ответила Аин.

— Тогда скит, — почти простонал я.

— Ты… — она беспомощно огляделась, — можешь встать? Как ты вообще?

Я херово. Максимально херово. И о том, чтобы встать и идти куда-то сейчас не могло быть и речи. Кажется, у меня даже были силы, чтобы отодрать своё тело от пола, но я не мог этого сделать. Каждый мускул сводило болью так сильно, что слёзы на глаза наворачивались. Даже дышать получалось с трудом.

— Я… нормально, — выдохнул я, — но встать не могу. Иди.

— Без тебя? — на Аин было больно смотреть, она оглядывалась так беспомощно и растеряно. Она чувствовала, что бесценное время быстро утекает, но не могла бросить меня. — Я могу что-то сделать. Наверное, я…

— Забей, — я попытался приподняться на локте, не вышло, сделал лишь хуже. — Иди. Я догоню.

— Но…

— Быстро!

Аин даже вздрогнула, а я глухо застонал. Орать в таком состоянии было не лучшей идеей. Зато на неё подействовало. Аин посмотрела на меня со смесью решительности и тревоги. Всё это начало напоминать сцену из какого-нибудь фильма. Не хватало только драматической музыки на фоне.

— Соврёшь — вернусь и добью, — пообещала она, быстро вскакивая. И уже через несколько мгновений тихий стук каблуков её сапог растаял вдали.

Хорошо, что у нас всё-таки не фильм, потому что по всем законам жанра после подобной фразы я должен был умереть. На пару мгновений показалось, что я действительно откинусь вот прямо сейчас, так сильно меня накрыло. А потом сознание дало сбой.

Я больше не видел света, зато видел темноту насквозь. Слышал тишину так отчётливо, словно она была чистым и громким звуком. Мне казалось, что тело моё — тепло, а боль, расползающаяся по нему — холод. И когда я было уже подумал, что замёрзну насмерть, ощутил, как кто-то коснулся меня. Это касание было почти невесомым, едва осязаемым, но холод начал медленно утекать из тела, словно этот кто-то забирал его себе. Ведь сам он был холодом.

Когда я очнулся, задыхаясь и судорожно хватая ртом воздух, мне было уже почти… не хорошо, конечно, но терпимо. Откашлявшись и отдышавшись, я даже кое-как ухитрился поставить себя на ноги. Медленно, цепляясь за подоконник, но всё-таки.