Честное слово, лучше бы она мне этого не говорила. Одно дело просто знать, что у Уолша есть женщина, но не иметь представления о том, кто она такая, и совсем другое – знать, что она работает у меня под боком. Уже нет никакого смысла врать себе, будто мне плевать на Уолша и отрицать очевидное. Я влюблена в него, но смогу справиться с этим. Я сильная. А ещё живучая. Теперь самое главное – сохранить эти чувства в тайне и не допустить, чтобы кто-нибудь о них узнал.
- Диана, - будто прочитав мои мысли говорит она. – Если я тебя кое о чем спрошу, обещаешь ответить честно?
- Зависит от того, что ты спросишь.
Несколько секунд она молчит.
- Что у тебя с Уолшем? – и, прежде, чем я успеваю ответить, предупреждает, - я хороший коп, так что врать мне бесполезно.
- Ничего, - отвечаю я. – Ничего нет и быть не может.
Она искоса смотрит на меня.
- Ты мне нравишься. Не пытаешься отпираться, не задаешь глупых вопросов и всегда смотришь в глаза.
- Это был комплимент?
- Скорее, констатация факта. Но… ты все-таки влюблена в него?
Я встаю из-за стола и отношу в раковину пустые чайные чашки.
- Зачем спрашиваешь, если и сама знаешь ответ? Впрочем, если ты о том, буду ли я делать какие-то попытки, то могу успокоить – разбивать пары – не мой стиль.
Кейси примиряюще хлопает меня по плечу.
- Это уже не моё дело. Просто… Не делай глупостей, Диана.
Кажется, её нисколько не удивил тот факт, что я влюблена, или она уже давно обо всём догадалась. Хотя по всем законам жанра она сейчас должна пытаться «вразумить» меня, говорить, что в моем нынешнем положении такие вещи ни к чему хорошему не приведут и всё в таком духе, но… Кейси молчит, а я не знаю, то ли радоваться, то ли задуматься, с чего бы это вдруг?
========== Глава 8. ==========
Я давно уяснила, что с любой проблемой, если её нельзя решить, вполне можно ужиться и даже мирно сосуществовать. Это как с дурными мыслями – чем усерднее ты гонишь их прочь, тем яростнее они тебя преследуют и тем сильнее отравляют жизнь. Нет смысла бороться – нужно просто позволить им быть, и тогда они оставят тебя в покое.
Я приняла свои чувства к Уолшу как данность – раз уж нельзя их прогнать, то остается лишь жить с ними. Не могу сказать, что они причиняют мне сильную боль, но, как и всякое безнадежное чувство, знатно потряхивают моё душевное равновесие. Впрочем, не всё так плохо – последние три недели мы с Джейсоном почти не видимся (да и что ему делать в отделе кадров в самом деле?); разве что по субботам, когда весь отдел по традиции собирается в китайском ресторанчике, я видела его мельком, но на этом наше общение и ограничилось. Несмотря на то, что фактически я всё ещё нахожусь под его опекой, Уолш так ни разу и не позвонил мне с того памятного новоселья. Не стану скрывать, что мне не дает покоя и даже задевает такое поведение – хотя, я с самого начала понимала, что у меня нет шансов, но… после всего, что случилось, мне казалось, что мы стали ближе друг к другу, ведь бедствия и неурядицы, как правило, объединяют людей, и я уже не могу назвать Джейсона чужаком. Возможно, Бомон устроила ему «разбор полётов», но, что более вероятно, дело в чем-то другом. Честно говоря, я не думаю, что Элисон всерьез видит во мне соперницу, и осознавать это обидно вдвойне.
- Хочешь пройтись по магазинам в воскресенье? – спрашивает Кейси.
Мы сидим в кофейне у Центрального Парка, и я не могу никуда деться от проницательного взгляда моей подруги.
- Да. Мне как раз нужны новые туфли.
За стеклянной стеной проходит влюбленная пара – они держатся за руки, девушка счастливо улыбается, а парень смотрит на неё, как на богиню. Я с трудом сдерживаю завистливый вздох.
Кейси хмыкает и подносит к губам белую фарфоровую чашку.
- Сдается мне, нуждаешься ты совсем не в туфлях, - говорит она.
- Зато с их приобретением нет никаких проблем. И они точно поднимут мне настроение.
С того самого последнего раза, мы больше не говорили о Джейсоне, и я от всей души надеюсь, что она не станет сейчас развивать эту тему.
- Ладно, - Кейси расправляется с остатками капучино и бодро улыбается, - туфли, значит, туфли. Только, чур, что-нибудь поярче и поинтереснее.
Мысли о предстоящем шопинге придают мне воодушевления, и из кофейни я выхожу относительно довольной жизнью. Ну а с дурными мыслями я, как уже говорила, научилась жить в мирном симбиозе. От Центрального Парка до дома Кейси меньше десяти минут пешей ходьбы, а вот мне полчаса добираться на метро.
- Ну так что? – уточняет Кейси. – Завтра в двенадцать?
- Да. Встретимся на Мэдисон-Авеню, выпьем по бокалу мохито в «Дерриз», а оттуда прямиком в «Барниз»*.
- А ты уже неплохо знаешь город, - улыбается Шрегер.
На том мы и прощаемся. По дороге к метро я останавливаюсь у газетного киоска, и в тот момент, когда я расплачиваюсь за свежий номер любимого журнала, звонит телефон.
Наверное, Брайди, с раздражением думаю я. Сказать по правде, её сплетни мне уже порядком надоели – наверняка трезвонит с тем, чтобы рассказать очередную ерунду. Одной рукой я прижимаю к себе сумку и журнал, протягиваю продавцу деньги, а другой пытаюсь вытащить из кармана джинсов телефон. Журнал выскальзывает и падает на асфальт, сумка летит ему вдогонку… Черт бы побрал эту Брайди! В следующую секунду я едва не роняю и телефон – на дисплее светится «Джейсон Уолш».
- Привет, - как можно более равнодушно говорю я и поднимаю с мостовой сумку и её разлетевшееся содержимое.
- Привет, - от его чуть хриплого голоса внутри у меня словно разлетается рой взбесившихся бабочек. – Не отвлекаю?
- Вовсе нет, - я запихиваю в сумку цветную жестянку для тампонов. – Что-то случилось?
- У меня для тебя хорошие новости.
- Возьмите вашу сдачу, мисс, - продавщица, высунув из окошка худощавую руку, деликатно постукивает мне по макушке.
Ещё бы! Сижу корточках посреди улицы и как ни в чем не бывало болтаю по телефону. Забрав деньги, я, наконец, поднимаюсь на ноги.
- Да ну? В кои-то веки.
Уолш деликатно покашливает:
- Мне только что звонил Майкл Уайт. Надеюсь, ты помнишь, кто это такой?
- Майкл Уайт?! – Ещё бы я его не помнила. – И что он сказал?
Уолш выдерживает почти театральную паузу.
- Ты можешь созвониться с отцом и Фиби.
От волнения у меня даже живот разболелся. Ладони вспотели, сердце стучит, как сумасшедшее. Всё это время я стала не думать о папе и сестре, слишком тяжело это было, пару раз я звонила Майклу сама, но он лишь деликатно отвечал: «Чуть позже, Диана». Казалось, это заветное «позже» не наступит никогда, и тут такой сюрприз! Уолш сказал, чтобы вечером я приехала к нему, и теперь время словно издевается надо мной. Я уже до последней мелочи знаю, что скажу им, о чём спрошу… Господи, неужели, через каких-то три часа я и в самом деле услышу самые родные в жизни голоса?!
… В половине десятого я влетаю в ресторанчик, плюхаюсь за барную стойку, и на короткое время даже забываю о своих чувствах к Джейсону. И слава Богу.
- Ну? – я готова взорваться от предвкушения.
Уолш достаёт мобильный телефон, видимо, выданный специально для этой цели и набирает номер.
- Это Фиби, - поясняет он и протягивает мне трубку.
Четыре долгих гудка кажутся мне бесконечными прежде, чем на том конце раздается такой знакомый голос.
- Алло?
- Фиби?.. – я изо всех сил стараюсь не разреветься как дура. – Это я… Элизабет.
…Теперь мне по-настоящему легко и спокойно. С отцом и сестрёнкой все хорошо – я по-прежнему не знаю, где они сейчас, точно так же как им неизвестно моё местонахождение (это всё ещё запрещено), но самое главное – они в порядке. Фиби (кстати, теперь её зовут Натали) ходит в новую школу, завела новых друзей и у неё даже появился бойфренд. Она живёт в семье офицера полиции (замечательной, по её словам женщины) и в сентябре они собираются ехать во Францию. У папы тоже всё хорошо – получил отличную квартиру в тихом районе, устроился на работу и завёл кота. Раз пять отец уточнил, точно ли у меня всё хорошо, всем ли я довольна, нормально ли питаюсь, и ничего ли у меня не болит. Папа всегда был таким – после смерти мамы он опекал нас вдвойне.
