Олег посещал сеансы лазерной эпиляции, удалял лишнюю растительность. Зря. Как же сильно заводит другое. На подсознательном, инстинктивном уровне. Как будоражит вид хищного самца. Грубого. Сильного. Не особо заботящегося о внешности. Жесткого и волевого, способного сокрушить и поставить на колени, нагнуть по полной.

Господи. Как я могу думать об Олеге в такой момент? Я вдыхаю аромат чужого мужчины самым греховным образом. И содрогаюсь от осознания своей постыдной жажды.

Я падшая женщина. Пропащая. Жертва.

Но Олег… предал меня? Подставил? Бросил одну? Даже не знаю, как назвать происходящее. Мысли путаются. Тут не разобраться.

– Ладно, хватит, – холодно бросает Ахметов. – Я не стану тебя насиловать.

– По моему дому будешь ходить голая, – говорит он, стягивает кружевную подвязку с бедра и через голову натягивает на мою шею, с мрачной усмешкой заявляет: – Только это разрешаю носить.

Как причудлива судьба человека, как быстро и резко может измениться твоя жизнь, преобразиться самым жутким и драматическим образом. Иногда хватает одного момента. Раз – и реальность перевернута вверх дном.

Вот ты выходишь замуж за любимого человека. Вокруг яркие декорации тропического рая. И кажется, нет никого счастливее на свете, все настолько идеально, что даже не верится. А вот ты стоишь на коленях перед полуголым мужчиной как последняя шлюха.

Я стараюсь отстраниться, представить, будто все это происходит не со мной. Я пытаюсь скрыться, спрятаться в лабиринтах подсознания, отключиться, забыться, потеряться.

Но ничего не выходит. Все напрасно.

Как бы страшно ни звучало, Марат прав. От начала и до конца.

Чувствую. Чую. Четко.

Олег пытался его обмануть, уйти от выплаты дьявольского долга, и последовала суровая и неизбежная расплата. Глупый и наивный план был обречен изначально.

Марат подхватывает меня за плечи и усаживает на стол. Коленом раздвигает бедра, сдвигает трусы в сторону и проводит пальцами между ног.

Я даже запротестовать не успеваю. Ни дернуться, ни шелохнуться. Тщетно пытаюсь увернуться, освободиться от жалящих прикосновений.

– Гладкая как девочка, – заключает Марат. – И совсем не растраханная.

Его пальцы по-хозяйски накрывают лоно.

– Ты не слишком опытная, зато течешь как самая настоящая шлюха.

Меня передергивает от ругательства.

– Чего взвиваешься? – насмешливо бросает он.

– Ты… Ты же сказал, что не станешь насиловать…

– Под тобой лужа натекла, – ухмыляется.

– Я не стану поддерживать разговор в подобных выражениях, – выпаливаю дрожащим голосом.

– Ох, ничего себе речь завернула. – Он вводит несколько пальцев внутрь, вырывая из меня утробный стон. – А как еще я должен называть свою шлюху?

– Я не твоя…

– Моя, – обрывает хлестко, сжимает лоно, принуждая закричать. – Моя. С потрохами.

– Нет! – заявляю запальчиво. – Нет, нет, нет!

Будто это отрицание и правда способно оградить меня от беды.

– Думаешь, мне нужно специальное разрешение?

Отпускает. На краткий миг. Даже не успеваю дыхание перевести.

Марат накрывает мою грудь ладонями, сдавливает так, будто жаждет добраться до сердца, проломить ребра и разодрать внутренности.

– Я тебя деру, – устраивается между моими бедрами. – Буду звать, как захочу.

– Нет, – повторяю отчаянно, срываюсь на жалкий шепот и ненавижу себя за слабость.

– Да, – резко произносит Марат. – Ты моя сука.

Лихорадочно мотаю головой.

Никогда. Ни за что.

– Я женщина, – пытаюсь прозвучать твердо. – Я не животное.

Мрак сгущается. В черных глазах вспыхивают опасные искры. Загорается темное пламя. И даже не стоит гадать, кто сегодня обратится в пепел. Трепет сковывает каждую клетку грешного тела.

– Поглядим, – коротко бросает мой будущий убийца.

Марат срывает с моего тела остатки свадебного наряда. Белье. Не трогает лишь злополучную кружевную подвязку. Забрасывает меня на плечи. Одна рука обхватывает оба запястья, другая сжимает лодыжки.

Я судорожно дышу. Не вырываюсь. Не шевелюсь.

Он поднимается по лестнице, проходит по коридору, толкает дверь ногой, заходит в темную комнату.

Перед глазами мутнеет и плывет, ничего не удается толком разглядеть. Понимаю лишь – это не то место, в котором я очнулась.

Еще одна дверь. Толчок. Ванная комната.

Марат заталкивает меня в просторную душевую кабину и проходит следом, включает воду, встает под мощные струи.

Я вжимаюсь спиной в стеклянную стенку. Молча слежу за тем, как он намыливает свое идеально вылепленное тело. Будто скульптура. Ожившая статуя из чистого металла. И пусть не обманывает эта гладкая смуглая кожа. Под ней протекает сталь. Раскаленная.

Клубы пара мешают разглядеть его спину четко. Вижу исключительно смутные очертания татуировки. Что-то мрачное, жуткое, темное.

– Почему застыла? – резко спрашивает Марат.

– Ты не дал никакого приказа, – отвечаю тихо.

– Играешь в покорную? – хмыкает.

– Принимаю твои правила.

Бросает мне мочалку. Помедлив пару мгновений, начинаю омовение. Использую его гель для душа. Вариантов много. Выбираю один наугад. Ментол. Мята. Безумно приятный аромат.

Это чертовски странно. Купаться с ним. Еще и его гелем для душа. Чувствовать его запах повсюду. Чувствовать его самого рядом.

Встаю под струи воды, рядом с ним, смываю пену. Закрываю глаза. Пробую расслабиться, хотя ноги мелко дрожат и колени подгибаются.

Взор падает на полку, до предела забитую презервативами. Напрасно пытаюсь сглотнуть горький привкус во рту. Сколько же тут было женщин. И будет. Выходит, ему привычно развлекаться в любом месте.

Да с такой зверской потенцией он наверняка имеет абсолютно все, что движется. Дьявол. Да вообще все!

Он точно не человек. Животное. Дикое. Необузданное. Он меня так и убьет. Просто затрахает до смерти. Уничтожит своей громадной разгоряченной дубиной.

Я теряю рассудок. Окончательно и бесповоротно.

А мое тело обретает хозяина. Мое тело не просто сдается. Откликается. Отзывается. Жаждет. Накаляется.

Я захотела его с первого взгляда. Глупо отрицать. И если бы не Олег, если бы не мои отношения, то все и правда могло сложиться иначе. Я бы сама к нему пришла. Наверное. Однажды. Но что сильнее – похоть или разум? Долг? Темная месть за чужие грехи, жестокая и кровавая.

– Красивая ты, – бросает монстр, обхватывает ладонями мои плечи.

Ему явно нравится контраст нашей кожи. Светлой и смуглой. Нравится, как тьма поглощает меня.

– Я хочу видеть твои глаза.

Марат подхватывает меня под ягодицы и резко поднимает вверх, буквально вздергивает, ведь от его порывистого движения вокруг моего горла точно ледяная веревка обвивается. А огромный раскаленный орган мигом упирается в лоно. Не проникает внутрь. Подразнивает.

– Нет! – вскрикиваю. – Нет, нет… пожалуйста, не надо. Прошу. Не сейчас, не… не нужно. Пожалуйста, нет, не делай этого.

– Почему? – Плотоядная ухмылка кривит полные губы.

– Ты обещал, – всхлипываю я. – Обещал, что не возьмешь насильно.

– Думаешь, мне придется тебя насиловать? – Черные глаза насквозь прожигают, душу изнутри вытягивают.

– Н-не н-надо, – умоляю униженно.

И даже шевельнуться боюсь, чтобы самой не насадиться на его член ненароком, не нанизаться на разгоряченный похотью вертел.

Марат ухмыляется шире, скалит зубы. Он чувствует, что я мокрая, причем совсем не от воды. По воле самых темных и низменных рефлексов.

Я хочу этого мужчину. Врага. Убийцу. Похитителя. С первого взгляда на него сдаюсь и подчиняюсь глубинной жажде. Тело уступает, однако разум сражается. До последнего.

Моя первая ночь после свадьбы должна быть с любимым. Пусть и формально. Именно с Олегом, с тем человеком, ради которого я рискнула всем.

Я не отдамся Марату. Не отдамся. Из тупого упрямства. Из принципа. Не пойду на поводу собственных инстинктов. Хотя запретные и развратные фантазии поработили сознание сразу после нашего первого столкновения в театре. Растравили и взбудоражили.