Пару раз на них нападали орки, но Эленриэль удавалось отбивать атаки или же попросту уворачиваться. Впереди, будто гора, лежал убитый олифант, а рядом валялись доски от упряжи, что была на его спине.
– Сейчас, сейчас... – бормотала Эленриэль, забираясь вместе с Леголасом под остатки деревянной конструкции.
Здесь они все равно были на виду, но тем не менее не так заметны. Она осторожно уложила Леголаса на землю.
– Ты меня слышишь?... – Эленриэль мягко приподняла его голову и положила себе на колени. – Уходи... – закашлявшись прошептал он. – Тебе нельзя здесь оставаться... – Тссс... – успокаивающе прошептала Эленриэль и приложила палец к его губам. – Все будет хорошо, ты слышишь меня?
Эленриэль вновь перевела взгляд на стрелу. Надо как можно скорее вытащить, она может быть отравлена.
– Оставь меня... – Придется немного потерпеть, – не обратив внимания на его слова, проговорила девушка. – Я сейчас вытащу ее. Ты только потерпи...
Эленриэль понятия не имела, как вытаскивают стрелы из ран, но оставлять ее тоже было ни в коем случае нельзя. Дрожащими руками эльфийка осторожно обхватила стрелу и едва только ее пальцы коснулись холодного железа, как Леголас сморщился от боли. Малейшее движение причиняло ему невыносимую боль.
– Потерпи... – глаза застилало от слез, но Эленриэль старалась не обращать на них внимания.
Она крепче обхватила стрелу и резким движением потянула на себя. Леголас дернулся и глухо застонал.
– Еще чуть-чуть... – Эленриэль попыталась улыбнуться сквозь слезы, – все будет хорошо...
Она снова дернула стрелу, на этот раз продвинувшись еще на несколько сантиметров.
– Держись...
С третьего раза ей удалось. Эленриэль выбросила окровавленную стрелу подальше и принялась спешно расстегивать его тунику. Руки у нее дрожали, ремни не поддавались, но через пару минут она все же справилась с металлическими застежками. Почему?! Почему он не надел кольчугу?! Эленриэль задрала его рубашку и с трудом сдержала вскрик, увидев рану.
– Ничего серьезного, – дрожащим голосом прошептала она, – я видела вещи и похуже...
Оторвав от рубашки кусок ткани, Эленриэль неуклюже и неумело наложила повязку, обмотав тряпку вокруг его груди.
– Все будет хорошо.... – уже в который раз повторила она.
Битва вокруг все еще продолжалась, но, слава Богу, пока никому не было до них дела. Однако, Эленриэль, хоть и не разбиралась в медицине, совершенно ясно понимала, что рана Леголаса более чем серьезная и любое промедление может быть роковым. Но и выйти из укрытия было нельзя. Где, черт возьми, Арагорн и Гимли?! Эомер? Эовин? Да хоть кто-нибудь?!
– Прости меня... – прошептала она.
Он слабо улыбнулся.
– Это ты меня прости за то, что оставил тебя... – Сейчас мы вместе... – она легонько коснулась губами его губ. – Скоро придет помощь и все будет в порядке...
Сколько прошло времени, она не знала. Несколько раз Леголас терял сознание и снова приходил в себя, морщась от боли, при малейшей попытки пошевелиться. И каждый раз, когда он закрывал глаза и проваливался в короткое забытье, сердце Эленриэль замирало от страха, и она хватала Леголаса за руку, проверяя пульс. И с каждым разом это биение становилось все слабее.
Эленриэль готова была волосы рвать от собственного бессилия.
«Эру, если он умрет, пусть я умру вместе с ним...»
Она то и дело в отчаянии оглядывалась по сторонам, надеясь, увидеть хоть одно знакомое лицо. Но тщетно.
– Скоро все закончится, – улыбнулась она, когда он в очередной раз пришел в сознание.
Битва и в самом деле заканчивалась. Силы орков были уже на исходе, многие бежали, но оставались и те, кто еще отчаянно сражался. Оставалось лишь надеяться, что никто из орков не заметит их под обломками деревянной упряжи. Сил на то, чтобы дать кому-то отпор у Эленриэль не уже не оставалось, да и поврежденное плечо вновь напомнило о себе. Она несколько раз пробовала пошевелить рукой, но всякий раз плечо отзывалось дикой болью. «Точно, сломано...» – с каким-то странным равнодушием подумала Эленриэль. Но даже эта боль невыносимая боль казалась ничтожной, когда она видела страдания Леголаса. Он снова потерял сознание, но, судя по прерывистому дыханию и подрагивающим губам, даже в таком состоянии испытывал адскую боль.
Случайно оказавшийся рядом орк, заметил их и, мерзко усмехнувшись и издевательски поигрывая ятаганом двинулся к ним. Нечего было и думать о том, чтобы оказать сопротивление, тем более, что оружие Эленриэль потеряла, пока тащила Леголаса в укрытие. Да и желания давать отпор, сказать по правде, уже не было. Не нужно быть лекарем, чтобы сообразить, что рана Леголаса смертельна, а жить без него Эленриэль уже не смогла бы.
«Надеюсь, это произойдет быстро...» – подумала она, закрыв глаза и уткнувшись лицом ему в шею. Обычно говорят, что в такие моменты перед глазами умирающего проносится вся жизнь, но эльфийка не видела ничего. «Вот и нету Эленриэль...»
Из груди орка вырвался какой-то гортанный хрип, и он, застыв на несколько секунд с поднятым для удара ятаганом, рухнул наземь. Острие клинка воткнулось в землю в паре сантиметров от нее. Эленриэль медленно и неуверенно открыла глаза.
Рядом с ней стоял Арагорн.
====== Глава 24 ======
И снова я выложила главу позднее, чем планировала. Честно сказать, далась она мне тяжеловато, и я, по правда говоря, не слишком ею довольна, так как получилось не совсем так, как я представляла. Но зато я все-таки уместила в нее то, что хотела и, как и обещала, в этой главе все отгадки (ну, почти все) на «страшные семейные тайны»)))
Уж не знаю, как скоро выложу продолжение, но постараюсь уложиться в пару недель, хотя, как вы уже, наверное, успели заметить, в планированные сроки я укладываюсь крайне редко))
Честно говоря, вычитывать главу и искать ошибки мне лень, так что, если заметите «очепятку» или какой-нибудь перл, поправьте пожалуйста.
Приятного чтения!
Ваша Лена Хабенская :)
Боромир уже тысячу раз пожалел, что не запер Пиппина в чулане вместе с Астартой. Не то чтобы хоббит так уж плохо владел оружием, Боромир был скорее удивлен, убедившись в обратном, но, как ни крути, а орки были все-таки половчее, и если бы не гондорский военачальник, то Пиппина уже наверняка бы в лучшем мире валары встречали. Всякий раз, отбивая атаку очередного прислужника Саурона, Боромир ругался сквозь зубы, причем непонятно на кого сильнее – на орков или на Пиппина. Сколько времени все это продолжалось, никто из них не мог сказать, но воодушевляло то, что силы орков и прочих тварей, что созвал к себе не службу Темный Властелин, были все-таки на исходе.
И немного успокаивало то, что Астарта сейчас находилась в безопасности, страшно представить, что было бы, окажись она без доспехов в этой бойне, впрочем, и сам Боромир был сейчас без должной амуниции, но, слава Эру, пока ему удавалось избежать серьезных травм.
С ненавистью и яростью он крушил орков, а перед глазами у него все еще был раненый Фарамир, лежавший на холодном каменном полу. Боромир мстил. Жестоко, беспощадно, отчаянно. Эти твари покусились на самое дорогое, что у него было, но даже поверженные им орки, не уменьшали ту злобу, что кипела у него в груди, а напротив, распаляли еще сильнее. За Фарамира, за отца, за разрушенный город и убитых мирных жителей, ни в чем не повинных, за своих солдат – за все это Боромир готов был сражаться до последней капли крови.
Сразив очередного орка, он, воспользовавшись короткой передышкой, прислонился к каменной стене, устало переводя дыхание, и только сейчас заметил, что Пиппин исчез. На смену злости пришла тревога. Назойливый хоббит, хоть и дико раздражал, путаясь под ногами, но Боромир чувствовал себя ответственным за полурослика. Выругавшись, Боромир огляделся по сторонам. Битва поутихла, повсюду валялись тела убитых, обломки камней и сломанное оружие, но Пиппина нигде не было видно. Как ни крути, а хоббита нужно было отыскать. Не слишком-то разбирая дороги, Боромир, злой как назгул, носился по разрушенным улицам, тщетно пытаясь найти Пиппина. И без того узкие извилистые переулки Минас Тирита, теперь стали почти непроходимыми из-за встречающихся повсюду завалов камней и тел убитых. Орки, осознав, что понесли поражение, бежали, почти не пытаясь сражаться. Тех, что попадались ему на пути, Боромир убивал беспощадно, но преследовать кого-либо уже не было сил.
