Эленриэль невольно поежилась.

– Ну... выглядит она не слишком заманчиво... – То-то и оно, – хмыкнул Инхольд, – говорят, оттуда никто не возвращался... – А куда она ведет? – эльфийку уже съедало любопытство. – Говорят, живет там какой-то проклятый народец... Не то призраки, не то мертвецы ходячие... Впрочем, не верю я этим бабьим выдумкам, но и по долине этой пройти, признаюсь, не решился бы.

Эленриэль еще раз посмотрела на туманную тропу.

– У нас ее Тропою Мертвых кличут, – радостно добавил Инхольд. – Чудесно... – буркнула себе под нос Эленриэль.

Лошадей им удалось успокоить лишь через час. К этому времени лагерь был уже окончательно разбит и воины собрались трапезничать. К скудной еде эльфийка уже успела привыкнуть, поэтому сушеное мясо, сваренное в пресной воде, и такие сушеные овощи показались ей манной небесной, особенно, если учесть, что за три дня пути армия делала всего три остановки и поесть как следует ей не удавалось. Не говоря уже о том, чтобы выспаться.

Примерно через час был готов нехитрый обед. Свою миску она опустошила минут за десять и, вызнав у Инхольда где можно раздобыть холодной воды, направилась туда. Возвращаясь назад и на ходу приложившись к бурдюку с питьевой водой, она случайно налетела на какого-то солдата, усевшегося на поваленное дерево.

– Простите... – неуклюже извинилась эльфийка.

Тот лишь махнул рукой.

– Ерунда.

Эленриэль едва не подскочила. В сидевшем на бревне молодом воине она узнала Эовин. Правда, сама девушка ее не признала, будучи слишком увлеченной заточкой меча.

Не желая рисковать, Эленриэль поспешила уйти, но то и дело посматривала на роханскую принцессу в облачении рядового солдата. Конечно, кто бы сомневался, что ее подруга усидит в безопасности, когда вокруг происходит такое. Впрочем, эльфийка подозревала, что дело тут не в одном патриотизме и жажде победы. Возможно, Эовин просто хотела быть ближе к Арагорну, а может, и доказать ему что и она не лыком шита.

Разумеется, сейчас Эленриэль не могла подойти к ней, как бы сильно она этого не желала, но от осознания того, что она не единственная женщина в роханской армии, на душе становилось теплее.

Остаток дня прошел сумбурно. Настроение воинов, которое до этого было приподнятым, стремительно шло на спад. Конечно, шесть тысяч воинов против десяти – дело рискованное, но, в конце концов, рассуждала Эленриэль, сидя у палатки и подбрасывая дровишки в тлеющий костер, тогда, в Хельмовой Пади, они выступали против врага куда меньшим числом и одержали победу. Но что-то подсказывало ей, что битва, ожидающая их, будет куда страшнее и безжалостней, чем та, что они уже пережили.

«Битва за Хельмову Падь завершилась – битва за Средиземье только началась» – вспомнились эльфийке слова Гендальфа.

Однако, размышления о грядущем сражении отнюдь не приносили облегчения, и Эленриэль решила, что, несмотря на сумятицу в душе, все же имеет смысл немного поспать. Битва их ждет нешуточная, стало быть, не помешает и сил набраться.

...Эх... легко сказать, да трудно сделать. Девушка ворочалась с боку на бок, что ясное дело, совсем не радовало ее соседей по палатке. Судя по всему, вероятность скорой смерти никак не повлияла на их желание поспать без задних ног и, Эленриэль невольно им позавидовала. В конце концов, рассудив, что не стоит портить людям удовольствие (возможно, последнее в их жизни), она вышла из палатки на свежий ночной воздух.

Надо сказать, снаружи было куда приятнее. Дышалось легче, не воняло потом, а легкая прохлада мягко обдувала разгоряченную кожу. В любых других обстоятельствах Эленриэль, несомненно, насладилась бы тихой мелодичностью этой ночи. Она подошла к самому краю скалы – отвесному, уходящему вниз почти под прямым углом и уселась на траву, свесив ноги прямо в бездну. Удивительно, но страшно почему-то не было. Она смотрела вниз на спящий лагерь, кое-где поблескивающий редкими костеркам таких же полуночников как она; переводила взгляд на бескрайнее небо, усыпанное серебряными звездами и блестящий полумесяц растущей луны.

«Солнечный день будет....» – думала она, глядя на миллионы сверкающих над ее головой точек.

– Эй, ты бы отошел от края приятель.

За ее спиной раздался голос Арагорна.

Эленриэль подскочила так резко, что пошатнулась и, наверное, сорвалась бы, но сильная мужская рука вовремя подхватила ее под локоть.

Эльфийка зажмурилась, будучи уверенная в том, что ее сейчас распознают.

– Лучше отойди отсюда.

Арагорн буквально оттащил слабо сопротивляющуюся Эленриэль от края обрыва.

Она стояла, опустив голову.

– Лучше возвращайся к себе и выспись, – продолжил Странник.

Эленриэль ничего не оставалось кроме как молча кивнуть. Подать голос она бы ни за что не решилась.

Все так же, не поднимая головы, эльфийка направилась к палатке.

«Стоп. А ты-то почему не спишь?!» – вдруг подумалось ей.

Оказавшись на почтительном расстоянии под спасительным покровом темноты, Эленриэль обернулась. Арагорн, не оглядываясь, шел прочь из лагеря, придерживая за поводья своего верного коня.

«Что-то здесь не так....»

Юркнув за раскидистые кусты ивняка, Эленриэль двинулась за ним. И каково же было ее удивление, когда к Арагорну откуда ни возьмись присоединились Гимли и Леголас.

Будучи довольно далеко от них, эльфийка не могла расслышать о чем они говорили, но, судя по всему, Арагорн явно не хотел, чтобы эльф и гном его сопровождали. Странник отпирался, но Леголас, усмехнувшись, что-то сказал, и Арагорн, улыбнувшись, похлопал его по плечу. Все трое двинулись за территорию лагеря, как раз туда, куда извилистой лентой уходила Тропа Мертвецов, как назвал ее Инхольд.

Идти следом за ними, Эленриэль, разумеется, не могла, как бы сильно ей того не хотелось.

Но что, назгул подери, вообще происходит?! Она ни за что бы не поверила, что ее друзья (а Эленриэль все еще считала их таковыми) просто-напросто струсили и бросают роханцев накануне битвы.

Она дошла почти до самого края кустов, и лишь когда трое всадников скрылись в тумане ущелья, вышла на дорогу. Она стояла у начала тропы покуда там, вдалеке не стих стук копыт.

Вот теперь уж точно можно смело забыть о том, чтобы поспать! Вдруг, откуда ни возьмись, налетел холодный ветер – поток воздуха, казалось принесся оттуда из ущелья, во мраке которого скрылись ее друзья. Эленриэль невольно поежилась. Отчего-то сейчас она была согласна с Инхольдом, относительно его баек об этой горе.

Испытывая непонятный, но совершенно ясный и какой-то животный страх, Эленриэль развернулась и быстрым шагом направилась прочь от ущелья.

– Как сбежала?! – Астарта вцепилась в плечи несчастному стражнику, который и без того едва держался на ногах. – А какого черта ты ее не охранял?!

Бедняга и вовсе растерялся.

Стоявший за спиной эльфийки воин предостерегающе положил руку ей на плечо.

– Эй, полегче, миледи... – Я тебя предупреждал, чтобы ты ее не трогал? – угрожающе спросил Боромир. – Простите ваша светлость, но такое поведение уже просто... – Да замолчите вы все!!! – Астарта отпустила стражника и обхватила голову руками. – Ну зачем?! Зачем она сбежала?! Дура!

Боромир удивился.

– Разве это плохо? Или ты хочешь, чтобы твоя подруга торчала за решеткой?

Астарта прислонилась к каменной стене и обессилено сползла на пол.

– Подумай, Боромир – куда она могла податься? На войну! Да она же и часу в бою не продержится!

Гондорец с сомнением посмотрел на Астарту.

– А по-моему, ты ее недооцениваешь. – Дело не только в этом, Боромир. Просто ты и понятия не имеешь о том, что знаю я. Мне очень важно увидеться с Эленриэль. Мне... Мне надо ей кое-что сказать. И это действительно важно, понимаешь?

Он помотал головой.

– Нет, – честно сказал Боромир. – Я ничего не понимаю, потому что по большому счету ни черта не знаю ни о тебе, ни об Эленриэль. – Это касается только меня и ее. Я не обязана ничего тебе говорить.