– Связь есть? – наконец, обратился он к директору.

– Пока, есть. Но, боюсь, это ненадолго. Мир катится под откос.

– Дайте позвонить, – похоже, он поверил Кухареву. На «Вы» перешёл.

– Держите. Только быстро, а то там единиц уже мало осталось. Я всё утро своих сотрудников вызванивал.

– Зачем, – Иваныч сосредоточенно набирал по памяти номер.

– А как иначе? У меня работают знающие специалисты. Среди них есть очень талантливые учёные. В такой ситуации будет преступлением не собрать их вместе и, обеспечив им безопасность, попытаться найти способ противодействия вирусу.

– И где ваша безопасность? – поинтересовался я, наблюдая, как Иваныч выходит с телефоном из помещения.

– В НИИ есть охрана. Трупов их я не видел. Значит, могу предположить, что они где-то на этажах.

– На втором я слышал звуки драки.

– Может, и они.

– Мои дома, – вошёл в лабораторию бывший десантник. – Мне к ним надо.

– Зачем? – удивился Олег Сергеевич. – Прорвётесь к ним и будете сидеть в своей трёшке, ожидая неизвестно чего?

– Двушке.

– Что?

– Двушка у меня.

– Тем более. Власти уже нет. В мэрии, полиции и МЧС сейчас творится то же самое. Особенно в полиции. Они выезжали на вызовы о разбушевавшихся людях, и первые подставлялись под укусы.

– Всё таки под укусы?

– Да. В сети сообщили, что укус гарантированно ведёт к заражению.

– Что вы предлагаете?

– Переводите семью сюда. В НИИ мы сделаем центр выживания. Будем собирать людей. Нужно обеспечение продуктами питания, одежды, медикаментами. Столовая у нас есть, душевые, опять же. В кабинетах можно устроить жилые комнаты. Удобно. И, опять же, возможность работы над проблемой. Нам нужно определить этимологию вируса, механизм его работы и, наконец, попытаться выработать вакцину. Для этого у нас есть всё необходимое: оборудование, специалисты, реагенты. Людей не хватает. Тут ведь и рабочие по хозяйству нужны будут, и охрана, и группы на выход. Мало ли что в городе понадобиться может.

Как вытаскивали родных и близких потом, и как размещались на постоянное жительство в помещениях НИИ, это отдельная история. Но то, что далось это нам огромным трудом и большой кровью, это точно. И из оружия тогда было только три двустволки и два помповика. Да патронов пару горстей. Это потом автоматами разжились. Помню, как на полицейский УАЗик наткнулись. Тогда мы толпу зомбаков от машины отвлекали, пляски туземные устраивали, пока Серёга у мёртвого водителя автомат с разгрузкой забирал. А потом двоих ментов нужно было от общей толпы отбить, потому что у одного тоже автомат был, а у другого пистолет в поясной кобуре.

Тогда мы и рацией разжились. Одной стационарной, с машины, и тремя переносными, Нокиа. Ходи-болтайки, как назвал их Володя, начальник службы охраны НИИ. Радости было, не передать. У охраны-то, дешёвые мыльницы были. Слабенькие. А тут хорошие агрегаты такие. Дальше – больше. Структура общины сложилась сама собой. Кто – на хозяйстве, кто в охране, а кто и в поиск. Как я, например. А, что? Работа не хуже других. И на свежем воздухе, как шутит Иваныч, бывший десантник, организовавший первые поиски. У зомбированных охранников банка неподалёку забрали девять карабинов «Сайга», потом к нам прибились четверо вояк, уже с полноразмерными автоматами.

Парни сообщили волну, и удалось связаться с воинской частью, а, через них, и с начальником гарнизона. Вояк воинская часть забрала, а нас вооружили по-взрослому. Да ещё и патроны время от времени подбрасывают. И дело не в благодарности. НИИ-то – биологии. Хорошие спецы остались. Тот же профессор Сенцов – светило мирового уровня. Все те проекты, которыми они занимались до катастрофы, были отодвинуты в сторону, а на первый план вышла проблема вируса, превращающая людей в зомби. Вояки хотели сюда взвод определить, но Кухарев, начальник НИИ, воспротивился. Нечего, говорит, из института воинскую часть устраивать. Сами справимся. Но от тревожной кнопки не отказался. И теперь мы уверены, что, в случае чего, сюда в кратчайшие сроки, примчатся три БТРа с вооружёнными до зубов бойцами в касках и бронежилетах.

Мы, кстати, не только за продуктами и медикаментами в город выходим. Частенько заказы от учёных принимаем. Как сейчас, например. Вспомнилось профессору Кардашову, что в ветеринарной лаборатории есть необходимый компонент, которого ему не хватает для какого-то эксперимента. И, теперь, нам надлежит туда добраться, найти этот проклятый сосуд Дьюара. А это, на минуточку, на другом конце города, где питомник и кинологическая служба МЧС. Я в спокойное время-то там не бывал ни разу. А тут через город, полный зомбаков, топать. Да ещё и с Герой.

– Герыч, – поинтересовался, откусывая кусок хлеба с салом. – Вот, какого чёрта ты со мной попёрся? Что тебе дома-то не сиделось?

– Надоело, Лёха, через день на ремень в караулы заступать. Захотелось чего-то более серьёзного.

– Серьёзного! Ну и ходил бы на короткие дистанции. С Шуриком, например. Что ты ко мне-то напросился? И Иваныч, тоже, хорош! Возьми, говорит, с собой. Пусть, мол, парень пообтешется!

– Зачем мне Шурик? Я тебе доверяю. Ты – опытный.

– А то, что я обычно один хожу, ничего?

– Ну чего тебе одному-то? Вдвоём надёжнее.

– Особенно с тобой, да? Не знаешь куда глядеть: или по сторонам, или за тобой, чтобы никуда не вляпался.

– Ты тоже не сразу таким опытным был, – обиженно засопел Гера.

– Да. Только я с малых выходов начинал. Высунулись, до ближайшей аптеки или магазина добежали, и назад. Да чего говорить-то? Эх!

Я махнул рукой и достал из внутреннего кармана карту. Хороший поисковик без неё в город не выйдет. А эта – вообще моя гордость. Нашёл как-то в одном из киосков туристическую такую и, уже сам, вручную дополнил её обозначением мест скопления зомбаков, скрытых переходов по канализационным и ливневым тоннелям, подвалам, проходов через дворы, общин выживших и ещё много чем. Каждый мой выход в карту добавлялись всё новые и новые значки. И она, пару раз, мне реально жизнь спасала.

Наверху раздались шаркающие шаги, и на решётку упала тень. Зомби. И тут достали.

– Кто это? – напряжённым голосом поинтересовался Гера.

– Кто ещё может быть? Наши старые знакомые!

– Заражённые?

– Конечно.

– И как мы теперь выберемся?

– Посмотрим.

На карте улица тянется на добрых десять километров. Вот, не помню, на пересекающих улочках поменьше ливнёвка, или простые арычки? Судя по всему, пока нам предстоит двигаться под землёй. Но улица прямая, и, где бы мы не вылезли на поверхность, зомбаки нас заметят, и мы опять получим хвост. Хотя, хвост мы имеем уже. Опять они нас отыскали. Да что же такое? Я с подобным ещё не встречался. Обычно, стоит заражённым потерять тебя из виду, они быстро теряют к тебе интерес и останавливаются или уходят. Живчики, конечно, настойчивее бывают, но, всё равно, не настолько. А тут, прицепились, никак не оторвёшься. Надо бы нашим умникам об этом рассказать, когда вернёмся.

Я уткнулся в карту и задумался. Тоннель шёл наискосок, почти перпендикулярно тому направлению, по которому мы двигались. Конечно, в этом городе уже давно нет прямых путей. Но не настолько же. А куда деваться? Ладно, может, удастся выбраться на поверхность чуть подальше. Стряхнув с колен крошки, я соскочил с приступка и закинул за спину ранец.

– Пошли, что ли.

– Наверх?

– Там, не видишь, ждут нас. Туда пойдём.

– Под землёй?

– Да.

– А, ты уже ходил так?

– Конкретно здесь – нет. Я это место, как опорный пункт использовал. Вон, видишь, ниша?

– Ага. Ух, ты! Консервы! И минералка.

– Да. На всякий случай. Там ещё пистолет и патроны. А дальше не ходил. Не было надобности.

Мы пошли по тоннелю, чавкая ботинками по грязи и освещая путь фонарями. Над головой показалась следующая решётка, потом ещё одна, а потом, возле третьей, раздался мягкий шлепок, и за прутьями стока показалась жутковатая морда живчика. Сомнений быть не может: они нас ведут. Тогда речи о том, чтобы выбраться в ближайшее время на открытое пространство, и быть не может. Значит, идём пока по тоннелю. Если не будет пересекающей ливнёвки, то по любому выйдем в один из коллекторов. А там, скорректируем маршрут. И, вообще, дальше видно будет.