И сейчас, вдыхая не выветрившийся с подушки неповторимый и незабываемый запах мистера Старка, он готов был отпинать сам себя за то, что так неосторожно прыгнул на половину кровати, где доселе спал он. Аромат металла, кофе, виски и остаточный флер какого-то явно непомерно дорогого парфюма совершенно невообразимо притягивал его, заставляя вдыхать себя снова и снова, отравляя легкие и заполняя им все мысли.
Видимо, в порыве эйфории Питер задремал, уткнувшись носом в подушку, поэтому не заметил вернувшегося Старка, который сейчас мягко тормошил его за плечо, вырывая из сладкой неги, и что-то говорил. Недовольно насупившись, Пит напрягся, сосредотачиваясь на ощущении сильной ладони на собственном плече, испуганно дернулся, оторвал голову от подушки, привстал на локтях и через плечо, сквозь сонную пелену, устало посмотрел на расплывающийся силуэт; проморгался, чтобы через секунду узнать в нем мистера Старка, когда, наконец, понял, что практически уткнулся носом в костяшки его пальцев.
Вдруг время для него как будто остановилось, — не стало ничего, кроме него и этой ладони, что сейчас так провокационно ощущалась на чувствительной, сохранившей влажность после душа и тронутой незначительным загаром коже, — словно он выпал из реальности, по счастливой случайности прихватив с собой то, что пахло мистером Старком, но гораздо более ярко, чем какая-то там подушка, или случайная вещь, оставленная им в гостиной на журнальном столике, или вообще что угодно. Интуитивно, не отрывая голодного взгляда от крепких пальцев, Питер сильнее изогнул шею, носом прижался к пальцам и глубоко вдохнул запах, тот, о котором он думал, который ощущал, пока ловил его крупицы с мягкой подушки, снова уплывая в забытье. Но долго это продлиться не могло.
В мысли, наконец, пробился уже более громкий и серьезный голос, пытающийся что-то до него донести, и Питер открыл глаза и недовольно посмотрел прямо перед собой — на стопку совершенно незнакомых вещей, лежащих рядом с подушкой. Безразлично хмыкнув, вновь зажмурился, и теснее прижался к пальцам, уже ощущая их щекой, от наслаждения даже приоткрыв пересохшие вмиг губы.
— …Питер!
— Что? — меланхолично ответил, поняв, что от него не отвяжутся.
— Пит, одевайся, хватит витать в облаках.
— Ага, еще чуточку, — прошептал, едва ли не задыхаясь от упоения, вдруг осознав — задохнуться, пока этот аромат находится в легких, он очень даже не против.
— Так, Паркер, ты издеваешься надо мной? Что за телячьи нежности? Не ты ли только что рвал и метал?
Нежности. Это слово Мьельниром пробило, казалось бы, нерушимую стену спокойствия и неги, вытянув из нирваны уже ошалело моргающего, приходящего в себя Питера. Испуганно дрогнув от внезапного осознания, что ладонь мистера Старка вотпрямсейчас находится у него на плече и кончики его пальцев почти касаются выпирающей ключицы, парень встретился взглядом с посмеивающимся Энтони. Даже в мыслях он не осмеливался называть его Тони. Тони. Не называл. Жаждал, но не смел. Потому что осознавал, что однажды перепутает мысли и реальность и натворит непоправимого.
— Ми… Ми-мистер Старк, простите, — голос сел, а Питер отвел глаза и, опомнившись, через силу отлепил лицо от грубоватой, но ухоженной кожи, и нечитаемым взглядом уставился в подушку, почти задевая ее кончиком носа.
— Одевайся, пацан, разговорчики отложим на потом, тебе надо поесть, — как ни в чем не бывало, ответил Старк, будто бы Питер и не обнюхивал его только что, восторженно закатывая глаза.
Слабо кивнув, Питер проследил удаляющиеся шаги и глухо хлопнувшую дверь. Невидимый след от покинувшей плечо ладони горел, хотелось вернуть ее на место, но делать нечего. Пора вставать и тащиться, по идее, на кухню.
— Пятница, свет пятьдесят процентов, — зажмурился, переживая неприятные пару секунд, и с горестным вздохом сел, бросив почти ненавидящий взгляд на стопку вещей рядом с подушкой. Лучше бы мистер Старк вообще забыл о нем, потому что после сегодняшнего не очень маленького увлекательного шоу, а потом еще и специфического его продолжения, Питеру на самом деле не хотелось показываться на глаза вообще кому-либо. Так, во избежание.
Приказав себе собраться с мыслями, Паркер взял верхнюю вещь из стопки и с сомнением ее оглядел — это оказались простые пижамные штаны серого цвета. Отложив их в сторону, он продолжил осмотр: следующими оказались боксеры, которые, Питер по одному взгляду понял, стоили больше как минимум половины всего его гардероба, не считая костюма Человека-паука, подаренного Старком. За неимением другого выбора — носить мокрые рваные трусы не очень-то хотелось, — он привстал и натянул приятную на ощупь тряпку, следом сразу же надевая штаны. Последней вещью оказалась серая, в точности как штаны, футболка, с разбросанными по всей поверхности маленькими Железными «человечками». Хихикнув, Пит широко и искренне улыбнулся, надевая ее, когда нашел около кровати тапки. Огромные, мягкие красно-желтые тапки с масками Железного человека на носах.
— Он это все сам носит или надо мной приколоться решил? — размышлял вслух, засовывая, и правда, замерзшие ступни в тапки.
— Пижама новая, босс приобрел ее для Вас, мистер Паркер, а обувь, — ему показалось или это прозвучало насмешливо? — мистера Старка.
— Кто бы сомневался, — пробурчал под нос, вставая.
***
Как только вышел за дверь, Питер зажмурился из-за смены освещения, но резь в глазах быстро прошла и он направился на кухню, еле слышно шелестя мягкими тапками по темному ковролину. Необходимо было спуститься на два этажа ниже, поэтому, дойдя до лифта, Питер дождался его и, нервничая, вошел, столкнувшись со своим потрепанным отражением напротив. Не дождавшись нажатия со стороны Паркера, искин сама — или по приказу Старка — безмолвно дала лифту команду ехать на нужный этаж, а Питер с печальным вздохом оглядел себя. Казалось, что в этом наряде он снова стал выглядеть лет на тринадцать; еще больше усугубляли ситуацию мокрые, растрепанные и как обычно вьющиеся от влаги волосы. Чуть пригладив непослушные пряди, он развернулся к выходу и лифт как раз остановился, так что, не став медлить, а то он так и застрянет в этой коробке, Паркер торопливо выскочил из лифта и огляделся — никого. И кухня, и гостиная, смежная с ней, пустовали. За окном, кстати, уже начинало темнеть (или только рассветало), поэтому солнце не стало еще одним испытанием для глаз. Озадаченно нахмурившись, Питер уточнил у Пятницы, где сейчас мистер Старк, через какое-то время услышав в ответ, что у него появились срочные дела, но он вскоре вернется, и еще, что еда ждет его на столе.
Хмуро кивнув, свернул и пошел в сторону кухни, действительно, обнаружив на столе тарелку манной каши и стакан воды. Скривившись от вида ненавистной каши, посверлил тарелку убийственным взглядом, но, так и не дождавшись помощи свыше, уточнив у Пятницы, есть ли на кухне какао.
— На верхней полке в угловом шкафу, мистер Паркер.
— Питер.
— Питер, — согласилась искин.
Подойдя к тому самому угловому шкафу, отливающему металлическим блеском, он вскинул голову и руку, пытаясь дотянуться до ручки, но не вышло.
— Это шутка такая? — прозвучало печально, а настроение снова упало ниже плинтуса. Тот самый угловой шкаф находился выше руки Питера минимум сантиметров на пятнадцать и открывался не вбок, а вверх. Отлично.
Оценивающим взглядом окинув черную столешницу, оперся на нее двумя руками, пару раз подпрыгнул на месте, всем весом налегая на край, и, удостоверившись в устойчивости конструкции, пошире расставил ладони и запрыгнул коленями на гладкую поверхность, едва не стукнувшись лбом о навесной шкаф. Переведя дыхание, полноценно встал на колени, выпрямившись, отклонился чуть в сторону и немного приподнял дверцу вверх, а она уже автоматически открылась до конца. Одернув сзади сбившуюся при прыжке футболку, принялся взглядом выискивать какао, а когда, наконец, нашел, то аккуратно просунул руку между банками, доставая нужную, и счастливо улыбнулся — противную манную кашу могла немного спасти только ударная доза какао.
